Иван Грозный и Стефан Баторий: схватка за Ливонию - [31]
Так канцлер достиг реки Каспли, через которую он быстро перекинул мост, чтобы перевести войско в Сураж, крайний пункт владений Речи Посполитой. В этом городе он пробыл один день и дождался прибытия артиллерии, которая плыла по Двине. Отсюда Замойский выслал вперед отряд пехотинцев, чтобы они проложили в лесу дорогу, вырубив деревья и устроив гати через болота. Когда дорога была готова на изрядном протяжении[58], авангард двинулся в поход и, пройдя это расстояние, остановился в селе Верховье в ожидании самого гетмана, который прибыл на следующий день, 1 августа, около полудня. Осмотрев дорогу, по которой войску предстояло двигаться дальше, и сделав распоряжения относительно ее исправления и постройки мостов, Замойский издал приказ, запрещавший солдатам под страхом смертной казни при приближении к Велижу стрелять из ружей, бить в барабаны, трубить, кричать, вообще производить какой бы то ни было шум. «На нынешнем и на следующем ночлеге, — говорилось в приказе, — у меня не будут давать сигнала седлать лошадей и садиться на коня ни барабанным боем, ни трубой. Когда выставят над моим шатром одну зажженную свечу — это знак вставать, две — седлать лошадей; если еще не рассветет, будут выставлены три свечи, а если уже рассветет, тогда вывесят на копье красное сукно в знак того, что необходимо садиться на коней. Назначить отроков смотреть за этими сигналами. Возам идти в установленном порядке, каждому держаться своего определенного места, чтоб другим не было тесно; солдатам вообще не разбрасываться». Замойский хотел напасть на Велиж внезапно, но этот замысел не удался, как мы увидим.
Отряд прошел в течение дня четыре мили и расположился в деревне Студяной, на расстоянии не более одной мили от Велижа. Когда рассвело, гетман, созвав офицеров, приказал им собираться в путь, но брать с собою провианта только на одну ночь, говоря, что обоз останется пока в Студяной и прибудет на место только на следующий день. Сделано это было, очевидно, с той целью, чтобы дорога от Велижа до Студяной была свободна на тот случай, если экспедицию постигнет под крепостью неудача и войску придется поспешно возвращаться назад.
После этого гетман издал военные артикулы касательно дисциплины во время похода и борьбы с неприятелем. Распоряжения эти характеризуют гуманность, насколько она, конечно, может обнаруживаться в таком деле, противном гуманности, каким является война. Грабителям и поджигателям храмов грозила смертная казнь: запрещалось убивать детей, престарелых людей и духовных лиц.
Отряд готов был уже двинуться в поход, когда казаки привели к гетману боярина, захваченного в плен в то время, когда он ехал из Велижа в свою деревню[59]. Под пыткой пленный сказал, что в Вел иже знают о приходе врага, хотя и не ожидают сегодня нападения. Это подало Замойскому надежду на успех внезапного приступа. С частью войска он приблизился к крепости под прикрытием леса. Так как со стороны Двины она была укреплена слабо, он решил ударить здесь. Кавалерии приказано было гарцевать с противоположной стороны, чтобы отвлечь внимание и силы неприятеля.
Крепость стояла на высоком холме. В плане она имела вид четырехугольника, стороны которого образовывали стены, состоявшие из бревенчатых срубов; между срубами была насыпана земля. На углах и посредине стен возвышались башни. С северо-запада крепость спускалась вниз к самой Двине; с северо-востока от нее был глубокий овраг, по дну которого протекала впадавшая в Двину речка Велижа. Глубокий и обрывистый овраг защищал ее и с юго-запада, а с юго-востока устроен был ров, доступ к которому заграждался частоколом из заостренных кверху бревен[60]. В крепости находилось 200 детей боярских, 400 стрельцов и около 1000 человек простого народа; из вооружения было 14 пушек, из них 4 больших, 80 гаковниц, много пороху, пуль, ядер; имелось большое количество провианта.
Лишь только люди Замойского показались из лесу, как выстрелила крепостная пушка. Это был знак для городских жителей спасаться в крепость, что они и сделали, поджегши предварительно город. Таким образом, Замойскому не удалось застигнуть врага врасплох. Пехота бросилась к крепостному мосту, а конница помчалась к крепостным стенам и стала гарцевать перед ними, желая выманить русских из‑за укреплений, но это ни к чему не привело. Волей-неволей Замойскому пришлось начинать осаду.
На следующий день, 4 августа, прибыл обоз. В крепость Замойский послал грамоту с предложением добровольно сдаться, обещая свободу тем, кто захочет уйти к своему государю, и деньги тем, кто пожелает стать подданным короля. На это осажденные заявили, что должны послать грамоту к царю и дождаться от него ответа; что он им велит, то они и сделают.
5 августа Замойский ездил осматривать крепость, чтобы выбрать место для постановки артиллерии, которая прибыла вечером этого же дня. Явился также отряд королевской пехоты в 1000 человек, который тотчас же начал строить шанцы. Замойский послал командиру венгров Борнемисе 400 талеров, чтобы тот вручил их тому, кто подожжет стену; польским солдатам за то же дело он обещал выхлопотать у короля в виде награды кусок земли.
Книга известного русского историка XIX века Витольда Владиславовича Новодворского посвящена малоизученному периоду правления Стефана Батория и событиям, имевшим большое историческое и политическое значение для всей Восточной Европы, из которых особо выделяется Ливонская война, которая велась Царством Русским за территории в Прибалтике и выход к Балтийскому морю. Книга (авторское название — «Борьба за Ливонию между Москвой и Речью Посполитой») по праву считается классическим трудом, не утратившим до наших дней своей исторической ценности.
Книга известного русского историка XIX века Витольда Владиславовича Новодворского посвящена малоизученному периоду правления Стефана Батория и событиям, имевшим большое историческое и политическое значение для всей Восточной Европы, из которых особо выделяется Ливонская война, которая велась Царством Русским за территории в Прибалтике и выход к Балтийскому морю. Книга (авторское название – «Борьба за Ливонию между Москвой и Речью Посполитой») по праву считается классическим трудом, не утратившим до наших дней своей исторической ценности.
Грацианский Николай Павлович. О разделах земель у бургундов и у вестготов // Средние века. Выпуск 1. М.; Л., 1942. стр. 7—19.
Монография составлена на основании диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук, защищенной на историческом факультете Санкт-Петербургского Университета в 1997 г.
В монографии освещаются ключевые моменты социально-политического развития Пскова XI–XIV вв. в контексте его взаимоотношений с Новгородской республикой. В первой части исследования автор рассматривает историю псковского летописания и реконструирует начальный псковский свод 50-х годов XIV в., в во второй и третьей частях на основании изученной источниковой базы анализирует социально-политические процессы в средневековом Пскове. По многим спорным и малоизученным вопросам Северо-Западной Руси предложена оригинальная трактовка фактов и событий.
Книга для чтения стройно, в меру детально, увлекательно освещает историю возникновения, развития, расцвета и падения Ромейского царства — Византийской империи, историю византийской Церкви, культуры и искусства, экономику, повседневную жизнь и менталитет византийцев. Разделы первых двух частей книги сопровождаются заданиями для самостоятельной работы, самообучения и подборкой письменных источников, позволяющих читателям изучать факты и развивать навыки самостоятельного критического осмысления прочитанного.
"Предлагаемый вниманию читателей очерк имеет целью представить в связной форме свод важнейших данных по истории Крыма в последовательности событий от того далекого начала, с какого идут исторические свидетельства о жизни этой части нашего великого отечества. Свет истории озарил этот край на целое тысячелетие раньше, чем забрезжили его первые лучи для древнейших центров нашей государственности. Связь Крыма с античным миром и великой эллинской культурой составляет особенную прелесть истории этой земли и своим последствием имеет нахождение в его почве неисчерпаемых археологических богатств, разработка которых является важной задачей русской науки.
Автор монографии — член-корреспондент АН СССР, заслуженный деятель науки РСФСР. В книге рассказывается о главных событиях и фактах японской истории второй половины XVI века, имевших значение переломных для этой страны. Автор прослеживает основные этапы жизни и деятельности правителя и выдающегося полководца средневековой Японии Тоётоми Хидэёси, анализирует сложный и противоречивый характер этой незаурядной личности, его взаимоотношения с окружающими, причины его побед и поражений. Книга повествует о феодальных войнах и народных движениях, рисует политические портреты крупнейших исторических личностей той эпохи, описывает нравы и обычаи японцев того времени.
В этой книге рассказывается о том, как строились отношения в крестьянской семье, как женились и разводились, как воспитывали детей. Каковы были повседневный быт, отношение к религии, устройство жилья, представления о гигиене. В чем заключалась сугубо женская обрядность. Что считалось личной собственностью женщины в имуществе двора, какую роль она играла в крестьянской общине и почему случались «бабьи бунты». А также — об интимной жизни крестьянки, узаконенных обычаем «ласках» свекра, проституции и женской преступности, о публичных — всей общиной — наказаниях провинившихся.
Книга Леонида Васильева адресована тем, кто хочет лучше узнать и понять Китай и китайцев. Она подробно повествует о том, , как формировались древнейшие культы, традиции верования и обряды Китая, как возникли в Китае конфуцианство, даосизм и китайский буддизм, как постепенно сложилась синтетическая религия, соединившая в себе элементы всех трех учений, и как все это создало традиции, во многом определившие китайский национальный характер. Это рассказ о том, как традиция, вобравшая опыт десятков поколений, стала образом жизни, в основе которого поклонение предкам, почтение к старшим, любовь к детям, благоговение перед ученостью, целеустремленность, ответственность и трудолюбие.
Есть две причины, по которым эту книгу надо прочитать обязательно.Во-первых, она посвящена основателю ислама пророку Мухаммеду, который мирной проповедью объединил вокруг себя массы людей и затем, уже в качестве политического деятеля и полководца, создал мощнейшее государство, положившее начало Арабскому халифату. Во-вторых, она написана выдающимся писателем Вашингтоном Ирвингом, которого принято называть отцом американской литературы. В России Ирвинга знают как автора знаменитой «Легенды о Сонной Лощине», но его исторические труды до сих пор практически неизвестны отечественному читателю.
Быт дореволюционной русской деревни в наше время зачастую излишне омрачается или напротив, поэтизируется. Тем большее значение приобретает беспристрастный взгляд очевидца. Ольга Семенова-Тян-Шанская (1863 1906) — дочь знаменитого географа и путешественника и сама этнограф — на протяжении многих лет, взяв за объект исследования село в Рязанской губернии, добросовестно записывала все, что имело отношение к быту тамошних крестьян. В результате получилась удивительная книга, насыщенная фактами из жизни наших предков, книга о самобытной культуре, исчезнувшей во времени.