Иван Грозный и Стефан Баторий: схватка за Ливонию - [29]

Шрифт
Интервал

В приготовлениях к войне Батория происходила задержка не только потому, что медленно собирались налоги, но также и оттого, что солдаты неохотно отправлялись в поход. «Многие из тех, — говорит Гейденштейн, — которые были в первом походе, потерпев большой урон и лишившись лошадей и всего вооружения вследствие непогод и дурного состояния дороги, теперь слишком ясно представляли себе все тягости столь отдаленной службы и потому очень неохотно записывались в нее». При наборе войска большие услуги оказал королю Замойский. Он составил отряд, который содержал на свой счет. К этому Гейденштейн прибавляет и другую его заслугу. Посоветовавшись с королем, говорит он, Замойский всенародно объявил, что будет сам набирать и конницу, и пехоту; когда это стало известно, то отовсюду к нему стали являться охотники[53].

Ради увеличения численности армии король велел набирать крестьян в королевских имениях по одному человеку с каждых двадцати ланов; эта мера была одобрена еще на сейме 1578 года, но тогда не осуществлена из‑за противодействия державцев[54], которые или не разрешали брать у себя крестьян, или не освобождали их от возложенных на них повинностей, или воспрещали пользоваться льготами, которые были им предоставлены. На этот раз король разослал к старостам и державцам универсалы, в которых угрожал наказанием за сопротивление его указу. В результате набор состоялся и доставил королю около 1500 солдат. Ко всем этим войскам присоединилась, как и в прошлом году, венгерская пехота, которую, по поручению Батория, набрал его брат Христофор, трансильванский воевода.

Одновременно со всем этим заготавливались порох, ядра, оружие и разная амуниция.

Иван тоже готовился к войне. В январе 1580 года он созвал в Москве духовный собор, на котором торжественно заявил, что церковь и православие в опасности, что бесчисленные враги восстали на Россию, что он с сыном своим, с вельможами и воеводами бодрствует день и ночь для спасения государства и что духовенство обязано помочь ему в этом великом подвиге, ибо войско скудеет и нуждается, а монастыри богатеют. Поэтому он, государь, требует жертвы от духовенства. Собор приговорил отдать в государеву казну земли и села княжеские, пожалованные когда‑либо духовенству или когда‑нибудь духовенством купленные, равно как и имения, заложенные духовенству. Таким образом, Иван старался увеличить государственные доходы, чтобы иметь возможность собрать побольше войска. Служилых людей царь приказал привлекать к исполнению их повинности при помощи принудительных мер: детей боярских, укрывавшихся или бежавших от царской службы, отыскивали разъезжавшие по областям особые чиновники, били кнутом, сажали на некоторое время в тюрьму и затем отправляли на государеву службу.

Так удалось Ивану собрать большую армию, но как и в прошлом году, она представляла собой плохо организованную и плохо руководимую массу; у Ивана опять не было определенного плана ведения военных действий. А тут Баторий сумел еще ввести царя в заблуждение. Король назначил сборным пунктом для своей армии местечко Чашники, находившееся на перекрестке дорог, ведущих в Великие Луки и Смоленск, так что Иван не сразу узнал, куда он собирается ударить.

Убедившись, что продовольствие и амуниция заготовлены, Баторий отправил артиллерию с венгерской пехотой в Поставы, а сам выехал из Вильны в Чашники. Перед выездом он получил благословение от папы Григория XIII, который прислал ему через посла Павла Уханского освященный меч. Этот меч был торжественно вручен ему в виленском кафедральном соборе в присутствии папского нунция Андрея Калигари.

8 июля Баторий прибыл в Щудут, село в пяти милях от Чашников, и собрал военный совет, чтобы обсудить, в каком направлении нанести главный удар; при этом сам он уже давно наметил целью этого похода Великие Луки. На совете обозначились три мнения: одни советовали идти к Пскову, другие — к Смоленску и третьи — к Великим Лукам. Первое предложение было, по словам Гейденштейна, не отвергнуто, а лишь отложено до более удобного времени, когда будут взяты неприятельские крепости, которые остались бы в тылу наступавшей армии и таким образом представляли бы серьезную опасность.

Стоявшие за поход на Смоленск указывали на многолюдство и богатство этого города; с его завоеванием, говорили они, Речи Посполитой подчинится вся Северская область. Но у них нашлось немало противников, доводы которых звучали не менее убедительно. Во-первых, путь к Смоленску пролегал по областям, которые были сильно опустошены армией самой Речи Посполитой, а солдат надо было кормить. Во-вторых, движение к Смоленску увело бы армию слишком далеко от Ливонии и открыло неприятелю доступ к Литве, даже к самой Вильне. И в-третьих, нельзя было надеяться, что враг ради защиты Смоленска, находящегося на окраине его государства, рискнет дать генеральное сражение, чего более всего хотел Баторий, мечтавший покончить с армией Ивана одним ударом.

Большинство стояло за поход к Великим Лукам, который, по их мнению, мог принести гораздо больше выгод. Правда, придется двигаться по местности, покрытой лесами, но зато и прорезанной реками Двиной и Усвячей, по которым с меньшими трудностями можно будет перевозить артиллерию и провиант. Великие Луки угрожали Ливонии; взятие их ликвидировало бы эту опасность. Они находились как бы в предсердии Московского государства, были одной из сильнейших крепостей русских, и поэтому можно было предполагать, что Иван для их защиты устремят все свои силы, и тогда представится случай помериться с русскими силами в открытом поле, что было для короля предметом самого горячего желания. Привлекало и то, что в окрестностях Великих Лук, отличавшихся плодородием и изобиловавших съестными припасами, легко было прокормить и людей, и лошадей.


Еще от автора Витольд Владиславович Новодворский
Ливонский поход Ивана Грозного, 1570–1582

Книга известного русского историка XIX века Витольда Владиславовича Новодворского посвящена малоизученному периоду правления Стефана Батория и событиям, имевшим большое историческое и политическое значение для всей Восточной Европы, из которых особо выделяется Ливонская война, которая велась Царством Русским за территории в Прибалтике и выход к Балтийскому морю. Книга (авторское название — «Борьба за Ливонию между Москвой и Речью Посполитой») по праву считается классическим трудом, не утратившим до наших дней своей исторической ценности.


Ливонский поход Ивана Грозного

Книга известного русского историка XIX века Витольда Владиславовича Новодворского посвящена малоизученному периоду правления Стефана Батория и событиям, имевшим большое историческое и политическое значение для всей Восточной Европы, из которых особо выделяется Ливонская война, которая велась Царством Русским за территории в Прибалтике и выход к Балтийскому морю. Книга (авторское название – «Борьба за Ливонию между Москвой и Речью Посполитой») по праву считается классическим трудом, не утратившим до наших дней своей исторической ценности.


Рекомендуем почитать
О разделах земель у бургундов и у вестготов

Грацианский Николай Павлович. О разделах земель у бургундов и у вестготов // Средние века. Выпуск 1. М.; Л., 1942. стр. 7—19.


Афинская олигархия

Монография составлена на основании диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук, защищенной на историческом факультете Санкт-Петербургского Университета в 1997 г.


Новгород и Псков: Очерки политической истории Северо-Западной Руси XI–XIV веков

В монографии освещаются ключевые моменты социально-политического развития Пскова XI–XIV вв. в контексте его взаимоотношений с Новгородской республикой. В первой части исследования автор рассматривает историю псковского летописания и реконструирует начальный псковский свод 50-х годов XIV в., в во второй и третьей частях на основании изученной источниковой базы анализирует социально-политические процессы в средневековом Пскове. По многим спорным и малоизученным вопросам Северо-Западной Руси предложена оригинальная трактовка фактов и событий.


Ромейское царство

Книга для чтения стройно, в меру детально, увлекательно освещает историю возникновения, развития, расцвета и падения Ромейского царства — Византийской империи, историю византийской Церкви, культуры и искусства, экономику, повседневную жизнь и менталитет византийцев. Разделы первых двух частей книги сопровождаются заданиями для самостоятельной работы, самообучения и подборкой письменных источников, позволяющих читателям изучать факты и развивать навыки самостоятельного критического осмысления прочитанного.


Прошлое Тавриды

"Предлагаемый вниманию читателей очерк имеет целью представить в связной форме свод важнейших данных по истории Крыма в последовательности событий от того далекого начала, с какого идут исторические свидетельства о жизни этой части нашего великого отечества. Свет истории озарил этот край на целое тысячелетие раньше, чем забрезжили его первые лучи для древнейших центров нашей государственности. Связь Крыма с античным миром и великой эллинской культурой составляет особенную прелесть истории этой земли и своим последствием имеет нахождение в его почве неисчерпаемых археологических богатств, разработка которых является важной задачей русской науки.


Тоётоми Хидэёси

Автор монографии — член-корреспондент АН СССР, заслуженный деятель науки РСФСР. В книге рассказывается о главных событиях и фактах японской истории второй половины XVI века, имевших значение переломных для этой страны. Автор прослеживает основные этапы жизни и деятельности правителя и выдающегося полководца средневековой Японии Тоётоми Хидэёси, анализирует сложный и противоречивый характер этой незаурядной личности, его взаимоотношения с окружающими, причины его побед и поражений. Книга повествует о феодальных войнах и народных движениях, рисует политические портреты крупнейших исторических личностей той эпохи, описывает нравы и обычаи японцев того времени.


Повседневный мир русской крестьянки периода поздней империи

В этой книге рассказывается о том, как строились отношения в крестьянской семье, как женились и разводились, как воспитывали детей. Каковы были повседневный быт, отношение к религии, устройство жилья, представления о гигиене. В чем заключалась сугубо женская обрядность. Что считалось личной собственностью женщины в имуществе двора, какую роль она играла в крестьянской общине и почему случались «бабьи бунты». А также — об интимной жизни крестьянки, узаконенных обычаем «ласках» свекра, проституции и женской преступности, о публичных — всей общиной — наказаниях провинившихся.


Культы, религии, традиции в Китае

Книга Леонида Васильева адресована тем, кто хочет лучше узнать и понять Китай и китайцев. Она подробно повествует о том, , как формировались древнейшие культы, традиции верования и обряды Китая, как возникли в Китае конфуцианство, даосизм и китайский буддизм, как постепенно сложилась синтетическая религия, соединившая в себе элементы всех трех учений, и как все это создало традиции, во многом определившие китайский национальный характер. Это рассказ о том, как традиция, вобравшая опыт десятков поколений, стала образом жизни, в основе которого поклонение предкам, почтение к старшим, любовь к детям, благоговение перед ученостью, целеустремленность, ответственность и трудолюбие.


Жизнь пророка Мухаммеда

Есть две причины, по которым эту книгу надо прочитать обязательно.Во-первых, она посвящена основателю ислама пророку Мухаммеду, который мирной проповедью объединил вокруг себя массы людей и затем, уже в качестве политического деятеля и полководца, создал мощнейшее государство, положившее начало Арабскому халифату. Во-вторых, она написана выдающимся писателем Вашингтоном Ирвингом, которого принято называть отцом американской литературы. В России Ирвинга знают как автора знаменитой «Легенды о Сонной Лощине», но его исторические труды до сих пор практически неизвестны отечественному читателю.


Жизнь «Ивана»

Быт дореволюционной русской деревни в наше время зачастую излишне омрачается или напротив, поэтизируется. Тем большее значение приобретает беспристрастный взгляд очевидца. Ольга Семенова-Тян-Шанская (1863 1906) — дочь знаменитого географа и путешественника и сама этнограф — на протяжении многих лет, взяв за объект исследования село в Рязанской губернии, добросовестно записывала все, что имело отношение к быту тамошних крестьян. В результате получилась удивительная книга, насыщенная фактами из жизни наших предков, книга о самобытной культуре, исчезнувшей во времени.