Иван Федоров - [7]
Митрополит Макарий, один из вдохновителей введения книгопечатания, составил двенадцатитомный труд «Четьи Минеи» (то есть ежемесячные чтения) по нескольку тысяч страниц в каждом томе. Он собрал для работы над этим трудом целую группу пишущих людей, поручил им составлять жития, биографии людей, которые чтились церковью. Наряду с церковными деятелями здесь оказываются и национальные русские герои, как, например, Александр Невский.
Достаточно привести описание ледового побоища из «Жития Александра Невского», чтобы убедиться, что, несмотря на религиозное заглавие, это была биографическая повесть, восхваляющая доблесть русского народа, преданность родине: «Бе же тогда день субботний, восходящу солнцу, сступишася обои, и бысть сеча зла и труск от копий и ломление и звук от мечного сечения, якож морю мерзшу двигнутися, не бе видети леду, покрылося бяже кровию… И возвратився князь Александр Ярославич с победы, с славою великою. Бысть много множеств полону в полку его, ведяху подле коний, иж именуется рыдели (рыцари)».
Не случайно именно в XVI веке был предпринят капитальный труд — сведение житий воедино. Он стал возможен только после объединения Русского государства. До того каждая область имела своих героев, свою местную литературу о них. Собранные в «Четьи Минеях», произведения эти превратились в общенациональные памятники литературы, сделались общерусским достоянием.
Составители этого капитального труда уже стремились придать изложению совершенную литературную форму и учились литературному искусству у классиков древности — Гомера и Овидия. Так, Макарий поручил боярину Михаилу Тучкову заново написать житие Михаила Клопского, потому что «прежнее было очень плохо написано». Михаил Клопский олицетворяет стремление русского народа к национальному единению, к созданию сильного государства. О нем рассказывают следующее. Когда новгородцы задумали перейти на сторону литовского короля и начать борьбу с Москвой, их наместник Немир приехал в Клопский монастырь к Михаилу Юродивому и сказал ему: «Слышно, летом собирается итти на нас князь московский, а у нас есть свой князь Михаил» (литовский ставленник). Юродивый ответил: «То, сынок, не князь, а грязь; шлите-ка скорей послов в Москву, добивайте челом московскому князю за свою вину, а не то придет он на Новгород с силами своими и побьет вас». Так и случилось.
Приступая к составлению жития Михаила Клопского, писатель боярин Тучков объяснил в предисловии, какую литературную задачу он пред собой поставил:
«Слышал я некогда, как читали книгу о Тройском пленении. В этой книге сплетены многие хвалы эллинам от Омира и Овидия. Ради одной их буйственной храбрости память о них сохранилась так долго… Во сколько же более должны мы восхвалять и почитать наших чудотворцев, которые одержали столь великую победу над врагами».
Интерес к России, к ее прошлому и настоящему, был уже настолько велик, что охватил не только русских писателей, но и иностранцев, которые стали все больше посещать ее. В первой половине XVI века уже и на Западе появилась достаточно обильная литература о России и ее истории.
Исключительно возросшая роль письменности и книги во всей жизни Московского государства заставила и горожан заняться выгодным делом переписки и продажи книг. Рукописные книги продаются на базарах в торговых рядах. В Москве при Иване IV уже существовал книжный ряд, где торговали книгами; до нас дошли имена книжных торговцев, или книжников, как их тогда называли. То были Богдан Тимофеев и еще более известный — Иван, Данилов сын, книжник, у которого покупали книги даже такие крупные люди того времени, как Макарий, составитель «Четьи Миней».
Книжные лавочки на Спасском мосту. Красная площадь. С рисунка Ап. Васнецова.
Но как раз в этих условиях письменная книга перестает удовлетворять возросшим потребностям государства.
Прежде всего, рукописных книг стало не хватать. Спрос на книги резко повысился. Они нужны были для церквей, которые усиленно строились в отвоеванных у татар областях. Иван IV, завоевав Казанское царство, велел покупать на торжищах книги для новых церквей. Необходимы были книги и для обучения грамоте, которое производилось тогда тоже по церковной книге, — псалтыри. Таким образом, церковные книги были не только богослужебными, но и учебными. Об этом говорил и Иван IV: «По церковным книгам и служат, и поют, и читают, и учатся».
Ивану IV так и не удалось приобрести нужного ему количества книг на рынке. Кроме того, рукописные книги стоили очень дорого.
Еще большим злом было все возраставшее число описок и искажений в них. Эти искажения неизбежны были по самой системе списывания книг и возникали самым различным образом, Внимание наиболее добросовестного переписчика порой ослабевало и притуплялось, и, так как слова тогда, писались сокращенно, стоило ошибиться только в одной букве, чтобы грубо исказить все слово. Так, в одной рукописи «Пчелы» вместо «посадник» оказалось «пасынок», вместо «магнит» — «магистр» и т. п. Берегли не время, но бумагу. Поэтому сокращения допускались самце замысловатые: «ч», обведенное кружком, означало человек, «а» в кругу следовало читать как тьма. Но так делалось не во всех книгах, и это еще больше затрудняло чтение. Нередки были описки в заглавных буквах, потому что они писались не вместе со всей рукописью, а дописывались после киноварью, может быть, даже другим писцом. В результате вместо слова «се» (это) оказывалось «не» и т. п.
Повесть для подростков о жизни и смерти отважного революционера, нигилиста, вожака «Народной расправы» Сергея Нечаева, опубликованная в журнале «Пионер» за 1928 год. Придавленный тяжелым каблуком «царя-освободителя, стонал в рабстве огромный стотридцатимиллионный народ, и Нечаев был одним из крохотной горсти мужественных людей, отдавших свой мощный ум, силу, ловкость и невероятную энергию на борьбу с царским строем.
Наиболее полная на сегодняшний день биография знаменитого генерального секретаря Коминтерна, деятеля болгарского и международного коммунистического и рабочего движения, национального лидера послевоенной Болгарии Георгия Димитрова (1882–1949). Для воссоздания жизненного пути героя автор использовал обширный корпус документальных источников, научных исследований и ранее недоступных архивных материалов, в том числе его не публиковавшийся на русском языке дневник (1933–1949). В биографии Димитрова оставили глубокий и драматичный отпечаток крупнейшие события и явления первой половины XX века — войны, революции, массовые народные движения, победа социализма в СССР, борьба с фашизмом, новаторские социальные проекты, раздел мира на сферы влияния.
В первой части книги «Дедюхино» рассказывается о жителях Никольщины, одного из районов исчезнувшего в середине XX века рабочего поселка. Адресована широкому кругу читателей.
Книга «Школа штурмующих небо» — это документальный очерк о пятидесятилетнем пути Ейского военного училища. Ее страницы прежде всего посвящены младшему поколению воинов-авиаторов и всем тем, кто любит небо. В ней рассказывается о том, как военные летные кадры совершенствуют свое мастерство, готовятся с достоинством и честью защищать любимую Родину, завоевания Великого Октября.
Автор книги Герой Советского Союза, заслуженный мастер спорта СССР Евгений Николаевич Андреев рассказывает о рабочих буднях испытателей парашютов. Вместе с автором читатель «совершит» немало разнообразных прыжков с парашютом, не раз окажется в сложных ситуациях.
Из этой книги вы узнаете о главных событиях из жизни К. Э. Циолковского, о его юности и начале научной работы, о его преподавании в школе.
Со времен Макиавелли образ политика в сознании общества ассоциируется с лицемерием, жестокостью и беспринципностью в борьбе за власть и ее сохранение. Пример Вацлава Гавела доказывает, что авторитетным политиком способен быть человек иного типа – интеллектуал, проповедующий нравственное сопротивление злу и «жизнь в правде». Писатель и драматург, Гавел стал лидером бескровной революции, последним президентом Чехословакии и первым независимой Чехии. Следуя формуле своего героя «Нет жизни вне истории и истории вне жизни», Иван Беляев написал биографию Гавела, каждое событие в жизни которого вплетено в культурный и политический контекст всего XX столетия.
Сергея Есенина любят так, как, наверное, никакого другого поэта в мире. Причём всего сразу — и стихи, и его самого как человека. Но если взглянуть на его жизнь и творчество чуть внимательнее, то сразу возникают жёсткие и непримиримые вопросы. Есенин — советский поэт или антисоветский? Христианский поэт или богоборец? Поэт для приблатнённой публики и томных девушек или новатор, воздействующий на мировую поэзию и поныне? Крестьянский поэт или имажинист? Кого он считал главным соперником в поэзии и почему? С кем по-настоящему дружил? Каковы его отношения с большевистскими вождями? Сколько у него детей и от скольких жён? Кого из своих женщин он по-настоящему любил, наконец? Пил ли он или это придумали завистники? А если пил — то кто его спаивал? За что на него заводили уголовные дела? Хулиган ли он был, как сам о себе писал, или жертва обстоятельств? Чем он занимался те полтора года, пока жил за пределами Советской России? И, наконец, самоубийство или убийство? Книга даёт ответы не только на все перечисленные вопросы, но и на множество иных.
Судьба Рембрандта трагична: художник умер в нищете, потеряв всех своих близких, работы его при жизни не ценились, ученики оставили своего учителя. Но тяжкие испытания не сломили Рембрандта, сила духа его была столь велика, что он мог посмеяться и над своими горестями, и над самой смертью. Он, говоривший в своих картинах о свете, знал, откуда исходит истинный Свет. Автор этой биографии, Пьер Декарг, журналист и культуролог, широко известен в мире искусства. Его перу принадлежат книги о Хальсе, Вермеере, Анри Руссо, Гойе, Пикассо.
Эта книга — наиболее полный свод исторических сведений, связанных с жизнью и деятельностью пророка Мухаммада. Жизнеописание Пророка Мухаммада (сира) является третьим по степени важности (после Корана и хадисов) источником ислама. Книга предназначена для изучающих ислам, верующих мусульман, а также для широкого круга читателей.
Жизнь Алексея Толстого была прежде всего романом. Романом с литературой, с эмиграцией, с властью и, конечно, романом с женщинами. Аристократ по крови, аристократ по жизни, оставшийся графом и в сталинской России, Толстой был актером, сыгравшим не одну, а множество ролей: поэта-символиста, писателя-реалиста, яростного антисоветчика, национал-большевика, патриота, космополита, эгоиста, заботливого мужа, гедониста и эпикурейца, влюбленного в жизнь и ненавидящего смерть. В его судьбе были взлеты и падения, литературные скандалы, пощечины, подлоги, дуэли, заговоры и разоблачения, в ней переплелись свобода и сервилизм, щедрость и жадность, гостеприимство и спесь, аморальность и великодушие.