Иван Федоров - [9]

Шрифт
Интервал

В этих условиях уже не терпят, чтобы писец вносил в рукописную книгу отсебятину, свои домыслы, дополнения или, наоборот, делал в ней сокращения по своему усмотрению, как было принято раньше.

Между тем, именно эта возросшая роль книги в общественной жизни стала приводить к тому, что книгу действительно начали искажать, и не случайно, а умышленно, в интересах своей группы. Споры того времени, имевшие глубокую основу в общественных условиях, облекались в религиозную оболочку: спорящие стороны ссылались на одни и те же церковные книги. Кое-кто для усиления своих позиций стал не только по-своему толковать ту или иную книгу, но и фальсифицировать ее.

Об этом сохранилось прямое свидетельство современника. В сочинении XVI века «Беседа Валаамских чудотворцев», или, как оно еще иначе называлось, «О неприличии монастырям владеть вотчинами», прямо сказано: «А то цари не ведают и не внимают, что многие книжники из иноков, по дьявольскому лестному умышлению, из святых божественных книг и из житий выписывают и из книг преподобных и святых отцов выкрадывают, а на место их в те же книги приписывают лучшее и полезное себе в свидетельство того, что подлинное святых писание». Естественно, что в условиях создания единого государства ни царь, ни высшая духовная власть не могли допустить, чтобы представители разных группировок и вообще кто-либо по своему частному почину производили «исправления» в книгах.

Недовольство искажениями стало всеобщим. О порче книг говорили те, которые видели подлинные недостатки и искажения, допускаемые невежественными писцами, и хотели поднять книгу на новую, высшую ступень, и те, которые, противясь всем новшествам, стремились закрыть путь всякому движению вперед, в том числе и дальнейшему развитию книги.

Созванный молодым Иваном IV в 1551 году «стоглавый собор», принявший ряд решений, соответствовавших задачам объединения и укрепления Русского государства, вынес решение и о книгах. Он указал на порчу книг и определил меры борьбы с ней в главах пятой — «Об исправлении книжном» и шестой — «О писцах». Глава пятая обязывает священников смотреть, какие книги — евангелия, апостолы, псалтыри и пр. — окажутся неисправными и с описками, и исправлять их по общему совету с хороших списков.

В главе шестой священникам предлагается: «Писцам, которые в разных городах пишут книги, вы бы велели писать с хороших списков, а, написав, исправлять, тогда уже и продавать, а если какой-нибудь писец пишет книгу и продает без исправления, таким вы бы строго запрещали; да и тем, кто неисправные книги покупает, вы бы точно так же строго запретили под страхом ответа. И вы у них такие книги отбирайте. Видя это, и другие будут опасаться делать то же».

Однако все эти решения не могли ничего изменить. Наступала новая эпоха, на арену выходили новые общественные силы. Книга становилась все более острым орудием общественной борьбы, и прежде всего сам царь стремился использовать ее для пропаганды идей могущественной самодержавной власти. Спрос на книгу неизмеримо возрос, выросли и изменились предъявляемые к ней требования. Рукописная книга уже не могла удовлетворять этим требованиям, дело было далеко не только в исправлениях, как казалось современникам. Письменная книга из средства прогресса, каким она была когда-то для Руси, превратилась в тормоз дальнейшего развития. Назрела необходимость заменить рукописную книгу печатной.


Книгопечатание было во всем мире той новой силой, которая, появившись в XV веке на исторической арене, помогала самодержавной власти в борьбе с феодальной раздробленностью, помогала культурному движению, бывшему до того монополией церкви, стать более широким и всеобщим, содействовала переходу от средневековья к эпохе Возрождения.

В XV веке во всей Западной Европе рост новых производительных сил уже подрывал феодализм. Горожане — ремесленники и купцы — вступили в борьбу с феодальным дворянством, средневековыми порядками и опорой их — церковью.

Назрел великий исторический перелом. И когда в середине XV века Иоганн Гутенберг изобрел книгопечатание, точнее, подвижные буквы для печатания книг, — его изобретение дало сильнейший толчок развитию нового общества.

Иоганн Гутенберг. Бронза. Ивановский областной музей.

Горожане успешно использовали книгопечатание в борьбе против феодализма. Это изобретение, а также быстро развивающаяся грамотность, наносят смертельный удар безраздельному господству духовенства в области идеологии. А ведь именно церковь выработала идеологию средневекового феодализма. Теперь попы лишились своей монополии не только на грамотность, но и на высшее образование.

В противовес церковной литературе и схоластической науке с книгопечатанием появилась и стала широко распространяться античная литература. Если в рукописной книге мы встречали только небольшие отрывки и цитаты из древних авторов, нередко к тому же искаженные, то печатный станок скоро создал целые библиотеки античных писателей.

Книгопечатание придало мощный размах и ускоренный темп тому движению, которое Энгельс называл «религиозной революцией» и в основе которого лежала, конечно, борьба классов; религиозная оболочка этой классовой борьбы, еще неизбежная в те времена, могла только прикрыть, но не устранить определявшие эту борьбу материальные классовые интересы.


Еще от автора Израиль Львович Бас
Сергей Нечаев

Повесть для подростков о жизни и смерти отважного революционера, нигилиста, вожака «Народной расправы» Сергея Нечаева, опубликованная в журнале «Пионер» за 1928 год. Придавленный тяжелым каблуком «царя-освободителя, стонал в рабстве огромный стотридцатимиллионный народ, и Нечаев был одним из крохотной горсти мужественных людей, отдавших свой мощный ум, силу, ловкость и невероятную энергию на борьбу с царским строем.


Рекомендуем почитать
Горький-политик

В последние годы почти все публикации, посвященные Максиму Горькому, касаются политических аспектов его биографии. Некоторые решения, принятые писателем в последние годы его жизни: поддержка сталинской культурной политики или оправдание лагерей, которые он считал местом исправления для преступников, – радикальным образом повлияли на оценку его творчества. Для того чтобы понять причины неоднозначных решений, принятых писателем в конце жизни, необходимо еще раз рассмотреть его политическую биографию – от первых революционных кружков и участия в революции 1905 года до создания Каприйской школы.


Школа штурмующих небо

Книга «Школа штурмующих небо» — это документальный очерк о пятидесятилетнем пути Ейского военного училища. Ее страницы прежде всего посвящены младшему поколению воинов-авиаторов и всем тем, кто любит небо. В ней рассказывается о том, как военные летные кадры совершенствуют свое мастерство, готовятся с достоинством и честью защищать любимую Родину, завоевания Великого Октября.


Небо вокруг меня

Автор книги Герой Советского Союза, заслуженный мастер спорта СССР Евгений Николаевич Андреев рассказывает о рабочих буднях испытателей парашютов. Вместе с автором читатель «совершит» немало разнообразных прыжков с парашютом, не раз окажется в сложных ситуациях.


На пути к звездам

Из этой книги вы узнаете о главных событиях из жизни К. Э. Циолковского, о его юности и начале научной работы, о его преподавании в школе.


Вацлав Гавел. Жизнь в истории

Со времен Макиавелли образ политика в сознании общества ассоциируется с лицемерием, жестокостью и беспринципностью в борьбе за власть и ее сохранение. Пример Вацлава Гавела доказывает, что авторитетным политиком способен быть человек иного типа – интеллектуал, проповедующий нравственное сопротивление злу и «жизнь в правде». Писатель и драматург, Гавел стал лидером бескровной революции, последним президентом Чехословакии и первым независимой Чехии. Следуя формуле своего героя «Нет жизни вне истории и истории вне жизни», Иван Беляев написал биографию Гавела, каждое событие в жизни которого вплетено в культурный и политический контекст всего XX столетия.


Счастливая ты, Таня!

Автору этих воспоминаний пришлось многое пережить — ее отца, заместителя наркома пищевой промышленности, расстреляли в 1938-м, мать сослали, братья погибли на фронте… В 1978 году она встретилась с писателем Анатолием Рыбаковым. В книге рассказывается о том, как они вместе работали над его романами, как в течение 21 года издательства не решались опубликовать его «Детей Арбата», как приняли потом эту книгу во всем мире.


Есенин: Обещая встречу впереди

Сергея Есенина любят так, как, наверное, никакого другого поэта в мире. Причём всего сразу — и стихи, и его самого как человека. Но если взглянуть на его жизнь и творчество чуть внимательнее, то сразу возникают жёсткие и непримиримые вопросы. Есенин — советский поэт или антисоветский? Христианский поэт или богоборец? Поэт для приблатнённой публики и томных девушек или новатор, воздействующий на мировую поэзию и поныне? Крестьянский поэт или имажинист? Кого он считал главным соперником в поэзии и почему? С кем по-настоящему дружил? Каковы его отношения с большевистскими вождями? Сколько у него детей и от скольких жён? Кого из своих женщин он по-настоящему любил, наконец? Пил ли он или это придумали завистники? А если пил — то кто его спаивал? За что на него заводили уголовные дела? Хулиган ли он был, как сам о себе писал, или жертва обстоятельств? Чем он занимался те полтора года, пока жил за пределами Советской России? И, наконец, самоубийство или убийство? Книга даёт ответы не только на все перечисленные вопросы, но и на множество иных.


Рембрандт

Судьба Рембрандта трагична: художник умер в нищете, потеряв всех своих близких, работы его при жизни не ценились, ученики оставили своего учителя. Но тяжкие испытания не сломили Рембрандта, сила духа его была столь велика, что он мог посмеяться и над своими горестями, и над самой смертью. Он, говоривший в своих картинах о свете, знал, откуда исходит истинный Свет. Автор этой биографии, Пьер Декарг, журналист и культуролог, широко известен в мире искусства. Его перу принадлежат книги о Хальсе, Вермеере, Анри Руссо, Гойе, Пикассо.


Жизнеописание Пророка Мухаммада, рассказанное со слов аль-Баккаи, со слов Ибн Исхака аль-Мутталиба

Эта книга — наиболее полный свод исторических сведений, связанных с жизнью и деятельностью пророка Мухаммада. Жизнеописание Пророка Мухаммада (сира) является третьим по степени важности (после Корана и хадисов) источником ислама. Книга предназначена для изучающих ислам, верующих мусульман, а также для широкого круга читателей.


Алексей Толстой

Жизнь Алексея Толстого была прежде всего романом. Романом с литературой, с эмиграцией, с властью и, конечно, романом с женщинами. Аристократ по крови, аристократ по жизни, оставшийся графом и в сталинской России, Толстой был актером, сыгравшим не одну, а множество ролей: поэта-символиста, писателя-реалиста, яростного антисоветчика, национал-большевика, патриота, космополита, эгоиста, заботливого мужа, гедониста и эпикурейца, влюбленного в жизнь и ненавидящего смерть. В его судьбе были взлеты и падения, литературные скандалы, пощечины, подлоги, дуэли, заговоры и разоблачения, в ней переплелись свобода и сервилизм, щедрость и жадность, гостеприимство и спесь, аморальность и великодушие.