Иван Федоров - [5]

Шрифт
Интервал



Любовь русских к книге, уважение к ней питались тем, что страна вместе с письменностью получила образцы высокой мировой культуры; раскрывался новый, яркий мир идей, образов и понятий. Блестяще охарактеризовал значение письменности для развития древнего русского языка гениальный Пушкин: «Судьба его была чрезвычайно счастлива. В XI веке древний греческий язык вдруг открыл ему свой лексикон, сокровищницу гармонии, даровал ему законы обдуманной своей грамматики, свои прекрасные обороты, величественное течение речи: словом, усыновил его, избавя, таким образом, от медленных усовершенствований времени. Сам по себе уже звучный и выразительный, отселе заемлет он гибкость и правильность. Простонародное наречие необходимо должно было отделиться от книжного, но впоследствии они сблизились, и такова стихия, данная нам для сообщения наших мыслей»[1].

В связи с тем, что Русь вначале не имела опыта в переводе книг, не имела еще собственного литературного языка, славянская книга приходила в страну, главным образом, через Болгарию, и язык первых книг был ближе к болгарскому, чем к русскому. Однако с появлением первых книг быстро стал развиваться русский литературный язык. Это легко обнаружить по древним рукописям. Самая древняя рукопись — «Остромирово евангелие» (1056–1057 гг.) — списана с болгарского текста. Русских форм здесь очень мало. В 1073 году появляется первый Святославов «Изборник». Хотя и в нем еще правописание в основе болгарское, но влияние русского правописания и произношения чувствуется уже гораздо больше.

Рисунок из «Остромирова евангелия».

Святослав «Изборник» 1073 г.

Святославов «Изборник» 1073 года (заключение).

В вышедшем через три года втором «Изборнике» язык еще проще и удобопонятнее. А, скажем, в евангелии 1125–1132 годов (список Мстиславов) правописание уже совсем русское, и лишь кое-где, как остаток древней болгарского текста, лежавшего в основе этого списка, мелькают юсы — буквы славянской азбуки, которые должны были означать носовые звуки, но которые скоро вышли из употребления. В послесловии к евангелию еще больше русских особенностей, чем в основном тексте; это значит, что самостоятельное литературное творчество двигало вперед русский литературный язык особенно быстро.

Итак, рукописная книга, появившись на Руси, дала толчок распространению грамоты, выработке собственного литературного языка, созданию и развитию русской литературы. Рукописная книга явилась мощным фактором роста культуры Киевской Руси. Она сыграла в свое время передовую роль, содействуя развитию огромного Киевского государства. Именно на этой почве уже в период феодальной раздробленности возник шедевр древней русской литературы «Слово о полку Игореве», смысл которого Маркс определил, как «призыв русских князей к единению как раз перед нашествием монголов».

Но распада огромного и сильного Киевского государства уже нельзя было предотвратить. Этот распад вызывался самим ходом развития феодального землевладения и феодальных отношений. Новые области и города — Новгород, Ростов и другие — поднимались и становились все могущественнее. Старые города теряли свое прежнее значение. Сам Киев все заметнее отодвигался на второй план; единство Киевской Руси все более подтачивалось.

С течением времени центр Русского государства передвигается на север.

В XV веке центром страны становится Москва, которая благодаря своему географическому расположению на важных водных путях менее пострадала от монголо-татарского нашествия, чем другие города. Рука об руку с освобождением от длившегося два века монголо-татарского владычества идет ликвидация феодальной раздробленности, создание в новых, значительно усложненных общественных условиях единого, централизованного государства, и это является одним из существеннейших рычагов прогресса в то время.

В этих условиях роль письменности и книги еще более возрастает.

Грамотность становится уже достоянием не только церковников, дьяков и приказных, но и многих горожан, купцов. Так, купец Афанасий Никитин в царствование Ивана III пишет «Хождение за три моря» — вдумчивое и разностороннее описание путешествия в Индию, где он побывал на четверть века ранее Васко да Гамы.

При церквах и монастырях существуют библиотеки, из которых и светские люди берут книги для чтения. А книги в церквах, как ни странно, были отнюдь не только церковные. С конца XV и от XVI веков сохранились описи церковного имущества, в том числе книг. По восьми городам было, например, описано около двух тысяч рукописных книг. При этом опись охватила лишь наиболее крупные церкви и монастыри. В церквах города Коломны оказалось пятьсот книг, в Можайске — четыреста сорок девять. Если учтем, что население этих городов не превышало нескольких тысяч, то убедимся, что рукописных книг было немало. Из общего числа восьмидесяти пяти названий, представленных этими книгами, только двадцать восемь относятся к церковным книгам. Остальные пятьдесят семь названий (то есть вдвое больше!) — книги светского содержания. Среди них «Козьма Индикоплов» — источник географических и иных сведений того времени, «Осаф» — повесть о Варлааме и Иосафе — индийских царевичах; хотя эта светская повесть иногда попадается под названием «Жития», на самом деле она имеет слабое отношение к церкви. Немало среди описанных книг, принадлежавших церкви, сборников: «Измарагд», «Пчела» и просто сборников без названий.


Еще от автора Израиль Львович Бас
Сергей Нечаев

Повесть для подростков о жизни и смерти отважного революционера, нигилиста, вожака «Народной расправы» Сергея Нечаева, опубликованная в журнале «Пионер» за 1928 год. Придавленный тяжелым каблуком «царя-освободителя, стонал в рабстве огромный стотридцатимиллионный народ, и Нечаев был одним из крохотной горсти мужественных людей, отдавших свой мощный ум, силу, ловкость и невероятную энергию на борьбу с царским строем.


Рекомендуем почитать
Горький-политик

В последние годы почти все публикации, посвященные Максиму Горькому, касаются политических аспектов его биографии. Некоторые решения, принятые писателем в последние годы его жизни: поддержка сталинской культурной политики или оправдание лагерей, которые он считал местом исправления для преступников, – радикальным образом повлияли на оценку его творчества. Для того чтобы понять причины неоднозначных решений, принятых писателем в конце жизни, необходимо еще раз рассмотреть его политическую биографию – от первых революционных кружков и участия в революции 1905 года до создания Каприйской школы.


Школа штурмующих небо

Книга «Школа штурмующих небо» — это документальный очерк о пятидесятилетнем пути Ейского военного училища. Ее страницы прежде всего посвящены младшему поколению воинов-авиаторов и всем тем, кто любит небо. В ней рассказывается о том, как военные летные кадры совершенствуют свое мастерство, готовятся с достоинством и честью защищать любимую Родину, завоевания Великого Октября.


Небо вокруг меня

Автор книги Герой Советского Союза, заслуженный мастер спорта СССР Евгений Николаевич Андреев рассказывает о рабочих буднях испытателей парашютов. Вместе с автором читатель «совершит» немало разнообразных прыжков с парашютом, не раз окажется в сложных ситуациях.


На пути к звездам

Из этой книги вы узнаете о главных событиях из жизни К. Э. Циолковского, о его юности и начале научной работы, о его преподавании в школе.


Вацлав Гавел. Жизнь в истории

Со времен Макиавелли образ политика в сознании общества ассоциируется с лицемерием, жестокостью и беспринципностью в борьбе за власть и ее сохранение. Пример Вацлава Гавела доказывает, что авторитетным политиком способен быть человек иного типа – интеллектуал, проповедующий нравственное сопротивление злу и «жизнь в правде». Писатель и драматург, Гавел стал лидером бескровной революции, последним президентом Чехословакии и первым независимой Чехии. Следуя формуле своего героя «Нет жизни вне истории и истории вне жизни», Иван Беляев написал биографию Гавела, каждое событие в жизни которого вплетено в культурный и политический контекст всего XX столетия.


Счастливая ты, Таня!

Автору этих воспоминаний пришлось многое пережить — ее отца, заместителя наркома пищевой промышленности, расстреляли в 1938-м, мать сослали, братья погибли на фронте… В 1978 году она встретилась с писателем Анатолием Рыбаковым. В книге рассказывается о том, как они вместе работали над его романами, как в течение 21 года издательства не решались опубликовать его «Детей Арбата», как приняли потом эту книгу во всем мире.


Есенин: Обещая встречу впереди

Сергея Есенина любят так, как, наверное, никакого другого поэта в мире. Причём всего сразу — и стихи, и его самого как человека. Но если взглянуть на его жизнь и творчество чуть внимательнее, то сразу возникают жёсткие и непримиримые вопросы. Есенин — советский поэт или антисоветский? Христианский поэт или богоборец? Поэт для приблатнённой публики и томных девушек или новатор, воздействующий на мировую поэзию и поныне? Крестьянский поэт или имажинист? Кого он считал главным соперником в поэзии и почему? С кем по-настоящему дружил? Каковы его отношения с большевистскими вождями? Сколько у него детей и от скольких жён? Кого из своих женщин он по-настоящему любил, наконец? Пил ли он или это придумали завистники? А если пил — то кто его спаивал? За что на него заводили уголовные дела? Хулиган ли он был, как сам о себе писал, или жертва обстоятельств? Чем он занимался те полтора года, пока жил за пределами Советской России? И, наконец, самоубийство или убийство? Книга даёт ответы не только на все перечисленные вопросы, но и на множество иных.


Рембрандт

Судьба Рембрандта трагична: художник умер в нищете, потеряв всех своих близких, работы его при жизни не ценились, ученики оставили своего учителя. Но тяжкие испытания не сломили Рембрандта, сила духа его была столь велика, что он мог посмеяться и над своими горестями, и над самой смертью. Он, говоривший в своих картинах о свете, знал, откуда исходит истинный Свет. Автор этой биографии, Пьер Декарг, журналист и культуролог, широко известен в мире искусства. Его перу принадлежат книги о Хальсе, Вермеере, Анри Руссо, Гойе, Пикассо.


Жизнеописание Пророка Мухаммада, рассказанное со слов аль-Баккаи, со слов Ибн Исхака аль-Мутталиба

Эта книга — наиболее полный свод исторических сведений, связанных с жизнью и деятельностью пророка Мухаммада. Жизнеописание Пророка Мухаммада (сира) является третьим по степени важности (после Корана и хадисов) источником ислама. Книга предназначена для изучающих ислам, верующих мусульман, а также для широкого круга читателей.


Алексей Толстой

Жизнь Алексея Толстого была прежде всего романом. Романом с литературой, с эмиграцией, с властью и, конечно, романом с женщинами. Аристократ по крови, аристократ по жизни, оставшийся графом и в сталинской России, Толстой был актером, сыгравшим не одну, а множество ролей: поэта-символиста, писателя-реалиста, яростного антисоветчика, национал-большевика, патриота, космополита, эгоиста, заботливого мужа, гедониста и эпикурейца, влюбленного в жизнь и ненавидящего смерть. В его судьбе были взлеты и падения, литературные скандалы, пощечины, подлоги, дуэли, заговоры и разоблачения, в ней переплелись свобода и сервилизм, щедрость и жадность, гостеприимство и спесь, аморальность и великодушие.