История XX века в лицах: Тайные факты о людях, делавших историю - [3]

Близкий к народу монарх показывался на публике так часто, как только это было возможно.

«В постоянно сменяющихся одеяниях нужно было ездить, скакать верхом, ходить, есть и то и дело говорить. Ежедневно где-нибудь праздник, ежечасно где-нибудь торжественный момент. Его, как говорится, запечатлевают: фотографически, кинематографически, телеграфически, журналистски, протокольно. Раскручивается всемирная история», — саркастически заметил Вальтер Ратенау, в то время председатель АЭГ — Всеобщей электрической компании, а после эпохи кайзера немецкий министр иностранных дел.

В пределах досягаемости всегда была фотокамера. Она сопровождала кайзера на его личной яхте «Гогенцоллерн» в плавании в Скандинавские страны или по Средиземному морю на Корфу, где он приобрел «Ахиллейон», бывшую резиденцию убитой в 1898 г. австрийской императрицы Елизаветы. Этой камерой придворные фотографы Вильгельма снимали во всех пунктах назначения и во время поездок на отдых. Таким образом Вильгельм создавал у простых смертных впечатление участия в его личной жизни и их близости к своему монарху. Казалось, что наивысшей его потребностью было находиться в свете рампы — в уверенности, что только так он станет истинно народным и всеми любимым кайзером.

«Кайзер появлялся с каменным величественным выражением лица повсюду там, где его мог увидеть народ, — вспоминал друг кайзера, граф Эрнст фон Ревентлов. — Он считал, что подданные должны видеть его как воплощение парящего высоко над ними, иерархически стилизованного величия». И он упивался, спускаясь к своему народу, как благодетель. Вильгельм любил фотографироваться с берлинскими сиротами. Он обеспечивал им прекрасные каникулы вдали от бедности, а они ему — фон, на котором он хотел фигурировать как властитель, близкий к народу. При его предшественниках это было бы немыслимо.

«Девять месяцев в поездках, только зимние месяцы дома! Где же при непрерывном общении взять время для спокойной сосредоточенности и серьезной работы?»

Гофмейстер граф фон Цедлиц унд Трюцшлер

Будучи рожденным 27 января 1859 г. первым сыном кронпринцессы Виктории, старшей дочери английского короля, и прусского престолонаследника Фридриха Вильгельма Прусского, маленький Вильгельм рано ощутил, что, став со временем монархом Германской империи, ему придется вести жизнь в центре государственных интересов. Драматические обстоятельства рождения до сих пор дают повод для спекуляций. «Гордость Германской империи» появился на свет с неподвижной и безжизненной левой рукой. Вильгельм был дважды наказан судьбой: во-первых, своим физическим изъяном, а во-вторых, отсутствием материнской любви. Принцесса Виктория скорбела, что родила «неполноценного» ребенка, и давала Вильгельму это почувствовать. Вскоре отношения между матерью и сыном были испорчены. В 1871 г. принцесса Виктория писала своему супругу, кронпринцу Фридриху: «Я борюсь с разочарованием и гложущим горем. Ибо своей рукой он отравил мне жизнь — его существование никогда не доставляло мне радости».

Престолонаследника с изъяном ожидало мучительное детство: аппараты для вытяжения, электрошок, гимнастические упражнения и уроки верховой езды до изнеможения должны были способствовать тому, чтобы устранить «врожденный недостаток». Мучительные методы, которые пришлось перенести ребенку, почти педали результата. Левая рука осталась на 15 см короче правой. Будущий кайзер окажется не «настоящим мужчиной», а калекой? Скоро Вильгельм почувствовал, что не может дать своей семье то, чего она от него ожидает. На протяжении всей жизни Вильгельму приходилось страдать из-за отношений с матерью-англичанкой, которую он ненавидел, но к бабке, английской королеве Виктории, был нежно привязан. На типичной детской фотографии престолонаследник изображен в возрасте трех лет, опирающимся парализованной рукой на ружье. Признак его физической неполноценности постоянно маскировали. Но даже игрушечное ружье не могло отвлечь взгляда от его несчастного детского лица.

Не менее важным для развития Вильгельма было воспитание, которое в 1866 г. начал домашний учитель Хинцпетер, строгий кальвинист, обучавший своего воспитанника со всей суровостью и рассудочностью ежедневно по двенадцать часов. Мальчиком овладело неутолимое стремление к похвале и одобрению. «Я отношусь к тем натурам, которым нужно похвала, чтобы вдохновиться и добиться успеха. Порицание меня парализует», — сказал Вильгельм в один из редких моментов самоанализа своему другу графу Филиппу цу Ойленбургу. Из-за этой черты характера кайзер был слаб перед льстецами. Ойленбург писал в 1897 г. Бернхарду фон Бюлову: «Не забывай, что Его Величество время от времени нуждается в похвале. Он относится к тем натурам, которые без одобрения важного лица частенько впадают в уныние. Ты сможешь осуществить все свои желания, если не упустишь случая выразить одобрение, когда Е. В. того заслуживает. При молчании там, где он заслуживает одобрения, он в конце концов начинает искать недоброжелательство».

Лесть вызывала в Вильгельме все более завышенную оценку собственной личности. В его мире не было места для критики. Стечением времени он окружил себя компанией фаворитов, которые льстили ему там, где ему недоставало уверенности в себе.