Исторiя Россiи 862—1917 - [57]

Подъ живымъ впечатлѣніемъ великой побѣды заработало воображеніе.

1. Народъ воспѣлъ завоеваніе Казани въ своихъ пѣсняхъ, прозвалъ побѣдителя Грознымъ за то, что онъ грозно, съ достоинствомъ держалъ русское знамя. Въ народныхъ представленіяхъ царёмъ сталъ Иванъ лишь съ завоеванія Казани, не раньше; да и самое основаніе Москвы отнесено тоже къ этой порѣ: народная мудрость хотѣла выразить этимъ, что только теперь пріобрѣла Москва настоящую силу и право на первое мѣсто.

И въ то время князь воцарился

И насѣлъ въ Московское царство,

Что тогда-де Москва основалася,

И съ тѣхъ поръ великая слава.

2. По тогдашнему обычаю въ память побѣды воздвигался храмъ; построенъ былъ соборъ Покрова Богородицы на Красной площади въ Москвѣ, болѣе извѣстный подъ именемъ Василія Блаженнаго. Воздвигая его, хотѣли создать нѣчто особенное, выдѣлить новый церковный памятникъ изъ ряда другихъ, подобно тому, какъ выдѣлялась сама побѣда, столь непохожая на другія побѣды. Цѣль была достигнута. Василій Блаженный полонъ оригинальности, своеобразнаго творчества и не похожъ на другія церкви. Чисто русскіе мотивы овѣяны въ нёмъ мотивами восточными, точно художникъ желалъ воочію представить столкновеніе двухъ міровъ, христіанскаго и мусульманскаго, и торжество перваго надъ вторымъ.

VI. Наступательная политика на Востокѣ

Сейчасъ было говорено о сильномъ впечатлѣніи, какое произвело на современниковъ завоеваніе Казанскаго царства. Вообще успѣшная борьба съ татарскою Азіею является одною изъ наиболѣе блестящихъ страницъ царствованія Ивана Грознаго: предѣлы государственной территоріи раздвинулись до небывалыхъ размѣровъ; сметена самая память о недавнемъ игѣ. Съ этой поры начинается новая эра въ отношеніяхъ къ Азіатскому Востоку: раньше мы только оборонялись, теперь сами переходимъ въ наступленіе.

Это новое явленіе въ русской жизни было чревато послѣдствіями. Въ томъ натискѣ, какому впервые подвергся Востокъ со стороны Россіи при Иванѣ Грозномъ, содержится вся программа будущихъ поколѣній: царствомъ Кучума Ермакъ открываетъ дверь нашимъ «землепроходамъ», а они въ какую-нибудь сотню лѣтъ пройдутъ чрезъ всю Сибирь, вплоть до Тихаго океана, до Берингова пролива, и присоединятъ её къ Русскому царству; городъ Уфа, построенный въ 1586 г. въ центрѣ Башкирскаго края, — первый этапъ на томъ пути, который при Петрѣ Великомъ и Аннѣ Іоанновнѣ приведётъ насъ за Яикъ, за Уралъ, при Александрѣ II — въ Кокандъ, Хиву и Бухару, а при Александрѣ III — въ Туркменскія степи. Наконецъ, небольшая крѣпостца, воздвигнутая Иваномъ Грознымъ на берегахъ Терека, — послужитъ исходнымъ пунктомъ послѣдующаго завоеванія Кавказа; а неудачный походъ Адашева на Крымъ (1559) — лишь преддверіе къ походамъ Петра, Миниха, къ покоренію Крыма при Екатеринѣ II и, какъ вѣнецъ всего дѣла, къ прочному утвержденію на берегахъ Чёрнаго моря.

VII. Отношенія къ Польшѣ

Раньше у Московскаго государства не было никакихъ соприкосновеній съ Польшею; теперь Люблинская унія (1569) всё измѣнила. Литва и Польша слились въ одно государство; южная половина Литовскаго княжества съ исключительно русскимъ населеніемъ — Кіевщина, Волынь, Подолье, Подляшье — была присоединена къ Польшѣ, и съ той поры въ своихъ притязаніяхъ на Зарубежную Русь Москвѣ пришлось считаться уже не съ одной Литвою. Такимъ образомъ, положеніе осложнилось; на пути къ цѣли, поставленной Иваномъ III, выросли новыя затрудненія. Литва отступаетъ теперь на второй планъ; нарождается Польскій вопросъ, — онъ на цѣлыхъ два столѣтія прикуётъ къ себѣ вниманіе и силы русскаго народа.

Притязанія Ивана Грознаго на Ливонію осложнили этотъ вопросъ ещё болѣе: Польша и здѣсь явилась помѣхой Москвѣ. Въ утвержденіи Россіи на берегахъ Балтійскаго моря, чего такъ добивался московскій царь, Польша видѣла, и не безъ основанія, угрозу себѣ. Эта двойная распря достигнетъ черезъ 40 лѣтъ (Смутное время) высшаго напряженія и ослабитъ оба государства на ихъ южныхъ границахъ: въ теченіе всего XVII в. и Польша, и Россія будутъ одинаково страдать отъ крымскихъ татаръ и отъ турокъ, такъ какъ дѣйствовали разобщённо, вѣчно подозрѣвая и не довѣряя одна другой, что, конечно, лишало ихъ возможности дать надлежащій отпоръ врагу, который между тѣмъ былъ общимъ для нихъ обѣихъ.

VIII. Ливонская война

Война Ивана Грознаго изъ-за Ливоніи была явленіемъ новымъ въ русской жизни XVI в. Этой войною рѣшался вопросъ гораздо болѣе сложный и важный, чѣмъ простое утвержденіе на берегахъ Балтійскаго моря; исходъ ея обозначалъ: войдётъ ли Россія или нѣтъ въ общую семью европейскихъ народовъ, получитъ ли возможность самостоятельно сноситься съ государствами Зап. Европы, свободно, безъ помѣхи со стороны недоброжелателей, провозить свои товары въ обмѣнъ на другіе, ей необходимые; обезпечитъ ли себя отъ повторенія такихъ непріятностей, какъ случай съ нѣмцемъ Шлитте, когда мастера и техники, нанятые на службу русскому царю, не могли попасть въ Москву именно изъ-за этихъ недоброжелателей, заградившихъ имъ туда путь. Торговля съ англичанами сѣвернымъ путёмъ удовлетворить Ивана не могла: Бѣлое море лежало далеко отъ Европы и свободно для плаванія было лишь меньшую часть года.