История политических и правовых учений - [342]

Принцип народовластия, как показывает практика жизни, состоит вовсе не в том, писал Новгородцев, чтобы народ фактически все решал и делал сам, и даже не в том, чтобы он за всем фактически надзирал — это оказывается неисполнимым и невозможным, — а только в том, чтобы юридически все от него исходило, чтобы, не будучи законодателем фактическим, он все же был, согласно известному выражению, тем «дремлющим законодателем, за которым сохраняется юридический суверенитет и юридическая возможность проявлять свои верховные права через органы своей воли».

Новгородцев далек от мысли, что народ сам может готовить и разрабатывать законопроекты. Это невозможно в силу того, что искусством юридической техники владеют немногие. Однако сам институт народного представительства как раз и является тем механизмом, с помощью которого народная инициатива и может воплощаться в нормы позитивного права. Значение института народного представительства заключается в том, что оно открывает доступ к законодательству всем интересующимся и знающим, хотя бы и состоящим вне парламента.

Теория правового государства, писал Новгородцев, принципиально исключает утопию безгосударственного состояния. Она учит, что государство, правильно организованное, может стать воплощением начал справедливости, что в идеальном государственном порядке справедливость находит для себя твердую опору, и, таким образом, теория эта не только не разделяет, а категорически устраняет вражду к идее государства. На этот счет у него есть и более категоричное суждение: «Государство — это прежде всего властвование и подчинение, это дисциплина и узда внешнего закона. Если бы государство утратило эти черты, если бы оно стало внутренним законом, написанным в сердцах, добровольно исполняемым всеми, без органов власти и принуждения, тогда действительно бы осуществилось “царство духов”, но только это не было бы уже более государство». Правовое государство, по Новгородцеву, является синтезом естественного и позитивного права. Только в таком случае будет устранен мучительный конфликт между ними.

§ 18. Николай Александрович Бердяев

Николай Александрович Бердяев (1874—1948) — один из наиболее известных русских религиозных философов. Оставил интересные размышления о природе государства, его соотношении с обществом и человеком (см., например, «Новое религиозное сознание и общественность» (1907), «Философия неравенства» (1923)). Бердяев не испытывал теплых чувств к государству, настаивал на его языческом происхождении, диком порабощении и насилии одного племени над другим. Государство не дышит и не движется ни пафосом свободы, ни пафосом добра, ни пафосом человеческой личности, хотя оно и имеет ко всему этому отношение. Наоборот, оно движется пафосом порядка, власти, мощи. «Государство, — здесь, видимо, Бердяев следует Илариону, — стоит под знаком “закона, а не благодати”». Он полагает, что от слов Христа «воздайте кесарю кесарево, а Божье Богу» началась новая эра в истории государств в мире. Поэтому власть государства имеет Божественный, онтологический характер. Пределы государственной власти — чисто религиозные, духовные. В первооснове своей, говорит он, это не есть ограничение государства обществом и общественными группами, требующими тех или иных конституционных гарантий, это прежде всего ограничение государства церковью и душой человеческой.

Так скорее должно быть, чем есть на самом деле. Зачатки государственности, зарожденные в крови и насилии, замечает Бердяев, имевшие первоначальной своей положительной миссией борьбу с первобытным хаосом и зверством, обладают тенденцией разрастаться, превращаться из средства в цель, из начала подчиненного и условного в начало абсолютное и высшее. С горькой иронией Бердяев отмечает, что человечество всегда будет нуждаться в вождях и всегда будет с благоговением относиться к своим великим людям, но как ужасна судьба этой потребности в государстве! Сама по себе государственная власть требует не благородного чувства благоговения к высшему и боговдохновенному, а чувств рабских и низкопоклоннических.

Бердяев называет злым и безбожным государственное начало, которое в государственной воле и присущей ей власти видит высшее воплощение добра на земле, второго Бога. Зла и безбожна не просто всякая государственность в смысле организации общественного порядка и системы управления, а государство абсолютное и отвлеченное, т. е. суверенное, себе присваивающее полноту власти, ничем высшим не желающее себя ограничить и ничему высшему себя подчинить. Суверенная, неограниченная и самодовлеющая государственность во всех формах, прошлых и будущих, есть результат обоготворения воли человеческой, одного, многих и всех, подмена абсолютной Божественной воли относительной волей человеческой, есть религия человеческого, субъективно-условного, поставленная на место религии божеского, объективно-безусловного. Сущность суверенной государственности в том, что в ней властвует субъективная человеческая воля, а не объективная сила правды, не абсолютные идеи, возвышающиеся над всякой человеческой субъективностью, всякой ограниченной и изменчивой человеческой волей.