История, ожившая в кадре. Белорусская кинолетопись: испытание временем. Книга 1. 1927–1953 - [70]
Очевидно, что бурное возмущение всех сельских жителей, наблюдавших эту постановочную сцену, свидетельствовало о серьезной дискредитации белорусских документалистов. В архивных материалах сохранились документы, описывающие возмущение и даже гнев колхозников: «Кино не смотрите, такой же обман, как и у нас с пшеницей на трудодни», – сказала одна из колхозниц.
По стилю и содержанию «сигнала», содержащего живописные подробности, нетрудно догадаться, что автором жалобы выступил кто-то из числа местных руководителей, скорее всего районного уровня. Это предположение косвенно подтверждается еще одним абзацем из той же анонимки: «И. Вейнерович и В. Стрельцов перед съемкой зашли, как положено, в местный райком, но объекты съемок не согласовывали. И вообще держали себя крайне заносчиво и бестактно»[65].
Официальное разбирательство набирало обороты. Подобные ситуации оказались не единичными – факты фальсификации выявились и при съемке других сюжетов о быте белорусской деревни. Фальсифицировались главным образом внешние признаки – интерьеры, предметы быта, костюмы, наличие продуктов питания. Вывод комиссии был строгий: «Своими действиями Вейнерович и Стрельцов дискредитировали в глазах колхозников важнейшее политическое мероприятие, показали себя политически безграмотными, корыстолюбивыми людьми, способными ради гонорара опошлять роль советского кино как важнейшего воспитательного средства трудящихся»[66].
Неестественность сюжетных ситуаций и надуманность событийных ходов, которые было принято брать за основу хроникальных сюжетов о жизни белорусской деревни, оставались за пределами анализа, так как не существовало оценочной, квалиметрической шкалы, по которой можно было бы измерить уровень авторской неискренности или даже умышленного искажения событий.
Долгие разбирательства закончились приказом по Министерству кинематографии: оператора Вейнеровича уволить из системы Министерства кинематографии БССР, режиссера Стрельцова отстранить от режиссерской работы сроком на один год, режиссеру Шульману и редактору хроники Фрайману, причастным к новогоднему сюжету, объявить выговор, администратору Харику – строгий выговор. На приказе имеется резолюция Т.С. Горбунова от 20 января 1951 года: «Как видите, факт, сообщенный докладчиком ЦК КП (б) Б Качуро, не только полностью подтвердился, но выявлены новые вопиющие факты фальсификаций и извращений в работе киностудии “Беларусьфильм”. Вопрос этот выносится на Бюро ЦК».
Оператор И. Вейнерович писал объяснительные, использовал свои давние связи среди руководящего звена белорусских хозяйственников. В письме, адресованном в партколлегию ЦК КП(б)Б, Вейнерович пишет: «На киностудии “Беларусьфильм”, как и в других студиях, до сих пор при некоторых киносъемках применялся метод восстановления отдельных фактов. Этот метод культивировался в продолжение долгого времени и до сих пор не был подвергнут жесткой критике».
В конце января 1951 года был подготовлен проект постановления Центрального Комитета КП(б) Белоруссии «О фактах фальсификации и извращений в киножурналах студии «Беларусьфильм»: «Предложить министру кинематографии БССР т. Садковичу Н. уволить из системы Министерства кинематографии БССР оператора Вейнеровича И., режиссеров Шульмана И. и Стрельцова В.».
Через несколько дней, 1 февраля, появился окончательный текст постановления, подписанный первым секретарем ЦК КП(б) Белоруссии Н. Патоличевым: «И. Вейнеровича и В. Стрельцова от работы отстранить, рассмотреть вопрос о виновности других лиц, а также рассмотреть вопрос о партийности члена ВКП(б) Вейнеровича И.Н.».
Следующими пунктами постановления предписывалось:
«3. Поручить прокурору БССР т. Бондарь А.Г. привлечь к судебной ответственности за провокационные действия кинооператора Вейнеровича И.Н. и режиссера Стрельцова В.М.
4. Указать директору студии «Беларусьфильм» т. Маргалик П.К. на отсутствие с его стороны политического контроля и высокой партийной требовательности к работе режиссеров и операторов студии».
В конце концов Иосифу Наумовичу удалось избежать страшных обвинений «в провокационных действиях». Уголовное дело возбуждено не было, судебный процесс не состоялся. Более того, И.Н. Вейнерович остался в рядах партии. Известная дата 5 марта 1953 года – смерть Сталина – фактически поставила точку в этом процессе.
Чудом избежав самого страшного, И.Н. Вейнерович счел за благо временно выйти из игры: с мая 1951 по август 1953 года он работал в Институте механизации и электрификации сельского хозяйства АН БССР в качестве младшего научного сотрудника. С академиком М.Е. Мацепуро, директором этого передового НИИ, его связывали дружеские отношения. Кроме того, И.Н. Вейнерович как автор-оператор успел многое сделать для популяризации идеи всемерной механизации и создания новой сельскохозяйственной техники для белорусских полей. Финансовое положение института было превосходным – пожалуй, лучшим из всех учреждений Академии наук БССР…
Ветераны белорусской кинохроники, работавшие с Иосифом Наумовичем с конца 1950-х годов, помогли воссоздать суть методов, применяемых И.Н. Вейнеровичем как режиссером и оператором в конце 1940-х годов. Основой его работы выступал крайний рационализм, неверие в случайность или «руку творца», способную внести в поток фиксируемой реальности нечто непредсказуемое, уникальное. Метод И.Н. Вейнеровича базировался на искренней убежденности в том, что любая непредвиденная деталь в кадре – это зло, подлежащее устранению. Поэтому почти все его сюжеты и фильмы послевоенного пятилетия лишены искренности, равнодушны к проявлениям человеческого духа. В условиях, когда тщательно планировались те самые «закономерные и ожидаемые победы», которые запечатлевала камера самого именитого кинодокументалиста Белоруссии, иного быть и не могло.
