История, ожившая в кадре. Белорусская кинолетопись: испытание временем. Книга 1. 1927–1953 - [64]

Кадры из сюжета «Гончары» (киножурнал «Советская Беларусь», 1947, № 13–14)

Государство определило и цены, по которым артелям предоставлялись сырье, оборудование, места на складах, транспорт. Даже в годы войны для артелей была сохранена половина налоговых льгот, а после войны их стало еще больше, чем было до войны. Особые льготы получили артели инвалидов, что отчасти решало вопросы их трудоустройства…

В трудные послевоенные годы развитие артелей считалось важнейшей государственной задачей – вопросы создания нового предприятия решались, как правило, без волокиты и проволочек. Не было разницы между теми, кто трудился на государственных предприятиях, и работниками артелей, всякий труд был почетен. В законодательстве о трудовом стаже обязательно присутствовала формулировка «…или член артели промысловой кооперации».

Разумеется, артели производили относительно простые, но при этом незаменимые в быту вещи. В послевоенное десятилетие в белорусской глубинке до 25 % всех предметов, находящихся в домашнем хозяйстве селянина и горожанина, было изготовлено артельщиками. Особым спросом пользовались посуда, одежда, обувь, мебель, замки, фонари и т. д.

Борисовская гончарная артель «Красный Октябрь» была организована Ефимом Ефимовичем Фейгиным, который более 10 лет – с начала ее работы осенью 1945 года и до конца 1955 года – выполнял функции председателя правления.

Несмотря на то что поначалу главной продукцией артели были кувшины, кринки и горшки утилитарного назначения, постепенно ассортимент продукции расширялся и усложнялся. На нескольких кадрах, снятых операторами М. Беровым и С. Фридом, зафиксирована новая по тем временам, уже не утилитарная, а «художественная» продукция – незатейливые по замыслу и исполнению керамические барашки.

В начале 1950-х годов ассортимент артели «Красный Октябрь» расширился: к изделиям из глины добавилась одежда из трикотажа. Изящные свитера и кофты, изготовленные по старинной технологии на деревянных ткацких станках, нашли широкий спрос и пополнили корзину привычного советского дефицита.

Керамическое и, казалось бы, несовместимое с ним трикотажное производство привлекло к себе профессионалов из сферы прикладного искусства – художников и модельеров, чье творчество рождало для рынка привлекательные модели товаров из керамики и нитей.

В следующий номер «Советской Беларуси» (1947, № 16) был помещен сюжет «Белорусское пианино», снятый в Борисове в те же августовские дни, что и сюжет «Гончары». Решение о создании на базе местного лесозавода Борисовской фабрики пианино было принято еще в 1935 году. Считалось, что на протяжении шести предвоенных лет на фабрике велась технологическая подготовка к выпуску пианино. С 1937 года на фабрике в ограниченном количестве выпускались цимбалы, однако основной продукцией в этот период оставались несложные в технологическом отношении изделия: мебель и канцелярские товары, в частности ученические пеналы.

В газете «Советская Белоруссия» от 12 февраля 1941 года была опубликована заметка под названием «Музыкально-пианинная фабрика накануне пуска». Ее текст звучал как рапорт: «Полным ходом идут отделочные работы на выстроенной в Борисове музыкальной фабрике. Заканчивается монтаж сложнейшего оборудования… Готовятся высококвалифицированные кадры рабочих. В частности, рабочие пианинного цеха деревообрабатывающего завода им. Молотова переводятся в новую фабрику. В этом году фабрика выпустит 850 высококачественных пианино марки “Ш-9”. Первое пианино будет выпущено ко дню открытия XVIII партийной конференции». Открытие XVIII конференции ВКП(б) должно было состояться в Москве через три дня – 15 февраля 1941 года.

На следующий день после выхода этого материала на фабрике пианино состоялось закрытое заседание первичной партийной организации, на котором актив предприятия дал принципиальную оценку информации, содержащейся в заметке. Заметка была опубликована без подписи, однако удалось выяснить, что ее автором был один из заместителей директора фабрики, отвечающий за техническое перевооружение. Принимая во внимание, что Борисовская фабрика пианино не получила на тот момент ни заказанного в Германии высокотехнологичного оборудования, ни необходимых чертежей от ленинградских коллег с фабрики «Красный Октябрь», заметка был расценена как подлог и антисоветская провокация. Несмотря на обещанные 850 «высококачественных пианино марки “Ш-9”», в 1941 году производство так и не сдвинулось с мертвой точки[62].

В конце лета 1947 года операторами Михаилом Беровым и Семеном Фридом был снят сюжет, посвященный выпуску первой партии пианино на Борисовской фабрике пианино им. Молотова.

За полминуты на экране показан сложный процесс изготовления этого музыкального инструмента. Общий план одного из цехов, с которого и начинается репортаж, поначалу внушает опасения: возможно ли с таким примитивным оборудованием изготовить сложнейший инструмент? Однако затем кадры кинохроники методично, как в производственно-инструктивных или научно-популярных лентах, представляют основные технологические этапы производства сложного музыкального инструмента. Монтаж снятых с одной и той же статичной точки кадров создает впечатление, что операторы используют заимствованную в анимационном кино покадровую технику съемки. Сборка, проверка и настройка инструмента показана пунктирно – этот прием не только экономит экранное время, но и позволяет избежать освещения некоторых нежелательных подробностей.