История о кошке: чёрная. Семья Цубасы - [29]

Ограниченная по времени цундере.

– Ну, и что теперь, Арараги-кун?

Будто став серьёзнее, Ханекава нарушила молчание.

Она облокотилась на ствол дерева, словно была старшей сестрой, игравшей в дочки-матери с детьми в детском саду.

Кивала в ответ на всё.

– Что такое, Ханекава? Как будто ты ничем не рискуешь.

– Я в безопасности.

Ханекава провоцировала меня.

«Как в домике», – добавила она.

– Я уже знаю, как всё закончится. Всё-таки, Арараги-кун, что бы ты у меня ни попросил, даже если я выполню все твои требования, в итоге ты испугаешься и не сделаешь ничего.

– Ч-что ты сказала?!

Я испугаюсь?!

Как грубо!

Это когда я пугался?!

– Весенние каникулы. Кладовая спортзала.

Она дала точный ответ.

Я беззвучно глотал воздух.

Когда Ангел [41] был нем как рыба, он, наверное, чувствовал себя также.

Если так, то прямо передо мной сейчас стоит потрясающе милая Ева.

Созданная Ёсидзаки Мине [42], наверное.

– О, я хорошо помню твоё цыплячье поведение. Даже если бы я не знала, как ведут себя цыплята, посмотрев на тебя, я бы все поняла.

Ханекава была на удивление саркастична.

Хоть она и сказала, что хорошо помнит, казалось, что она вовсе не хочет об этом вспоминать.

– Эй, цыплёнок Арараги-кун, что мне делать? Я могу ничего не сделать, но, на всякий случай, спрошу. Что? Снять одежду? Что именно?

– …

Эм.

Похоже, в глазах Ханекавы моя мужественность стремилась к нулю.

Для мужчины нет большего унижения, но Ханекава кое-чего не понимает.

Действительно, весной я вёл себя как цыплёнок.

Я признаю это.

Однако она сильно ошибается, если думает, что я навсегда останусь цыплёнком. Как птенец становится цыплёнком, так и я… стоп, но это всё равно получается цыплёнок.

Я неправ.

Цыплёнок и есть цыплёнок, но я – Нагойский цыплёнок [43]!

И сейчас в этой ситуации я должен расквитаться за мой провал на весенних каникулах.

Хм.

Господь весьма милосерден, если даёт прямо в руки шанс сравнять счёт.

…

Действительно, «прямо в руки».

Эй, Бог, ты не слишком-то добрый?

– Хм…

Я подпёр рукой подбородок и задумался. Медленно ползал взглядом по телу Ханекавы, осматривая её с головы до пят.

– Ох…

Ханекава как будто дрогнула, однако затем решительно скрестила руки за спиной, выпрямляя спину, чтобы я лучше мог разглядеть её тело.

Какое напряжение.

Или она искренне верила, что я цыплёнок.

…именно так и есть.

И если так – я воспользуюсь её неосторожностью. Не о чем беспокоиться, эти книги никогда не экранизируют до шестого тома, поэтому, что бы я ни сделал, об этом мало кто узнает.

Если бы я сделал что-то на телевидении, это было бы опасно, но то же самое на бумаге не слишком повредит общественному мнению обо мне!

Новеллы не контролируются!

– Что такое, Арараги-кун? Нагнетаешь атмосферу, или ты ничего не придумал? Или, может быть, ты хочешь просто облизать глазами моё тело? Изнасилуешь меня взглядом?

– …

Хм.

А, я понял.

Для Ханекавы эти слова были всего лишь способом спровоцировать меня, или наоборот, разрушить мою решимость. Но для меня они стали отличной подсказкой.

Намёком.

Понятно.

Я повёлся на слова Ханекавы «я сделаю что угодно» и неосознанно думал только о том, что я могу потребовать у нее. Но это значит, что можно подойти и с другой стороны. Я могу не только заставить Ханекаву сделать что-то – я могу сам сделать что хочу с Ханекавой.

Другими словами, если сформулировать это в условиях просьбы, я могу заставить её «выдержать это»… ох.

Очень ценная подсказка.

И в ее словах она была не единственной – как глупо и неженственно.

Как будто она сама подсказывала, как мне заработать больше очков отношений [44]. Или она правда соблазняющий пассив – в таком случае, не нужно сдерживаться.

Во мне исчез последний кусочек сознания – нет, разве это не серьёзно?

Моё сознание.

Моё сознание исчезло.

– Ханекава.

– Что?

– Я не хочу пялиться на твоё тело так, будто облизываю тебя

– Ну, я догадываюсь… – сказала Ханекава, наклонив голову. – Ты и так постоянно этим занимаешься.

– Чёрт, меня раскрыли!

Она заметила, что на уроках я глазел на её грудь, я больше не хочу жить!

– Дружеский совет: на уроках смотри на доску. Учитель тебе много полезного расскажет.

– Хе…

Она мягко пыталась вразумить меня!…

Лучше бы она меня пытала… моё сердце сейчас разобьётся!

Держись!

Держись, сердечко!

Укрепить повреждённое сердце!

Если я преодолею это испытание, меня ждёт рай… наверное!

– И, кстати говоря, я тебе расскажу кое-что. Девушки очень чувствительны к взглядам, так что будь осторожен, когда пялишься.

– Чёрт… но даже твои попытки сокрушить мой дух бессмысленны…

Я каким-то чудом смог устоять на ногах, которые готовы были подломиться, и выпрямился.

– Я не хочу пялиться на твоё тело так, будто облизываю тебя.

– Ну, я догадываюсь.

– Я…

Глядя ей прямо в глаза, я произнёс:

– Я хочу облизать твою рану под повязкой!

004

Эта тема часто упоминается в качестве подсказки, так что на всякий случай, я доступно объясню, что случилось на весенних каникулах.

Честно говоря, поскольку всё, что тогда случилось – моя вина, мне не очень хочется говорить об этих двух неделях, но я посчитал, что в рассказе о Золотой Неделе без упоминания тех событий не обойтись.

Весенние каникулы.

Я стал жертвой вампира.

В наши дни, когда начинают использоваться поезда маглев