История о кошке: чёрная. Семья Цубасы - [31]

Ладно.

В итоге я не смог не изменить свои планы на будущее – строительство дамбы откладывается. Я больше не хотел идти в книжный. После расставания я нажал на педали и быстро вернулся домой.

– О. Брат, а ты рано.

Когда я вернулся, Карен ходила по лестнице вверх и вниз на руках – что моя сестра вытворяет? Бред, а не тренировка.

– …

Но отвечать мне не хотелось, поэтому я прошёл мимо неё в ванную, чтобы помыть руки.

– Эй, брат, не игнорируй меня. По крайней мере, скажи «я дома» своей милой сестре. Ты что-нибудь купил?

Купил? А… купил.

Я ничего не купил.

Вместо того, чтобы расправиться со своим расстройством, я стал ещё мрачнее.

Мысли в голове становились всё унылее.

005

Следующий день.

Иными словами, тридцатое апреля.

Хотя, по моим ощущениям, ночь двадцать девятого ещё не закончилась (если меня не разбудили сёстры – новое утро не наступило). Когда мои родители вместе с Карен и Цукихи, не ложившимися спать допоздна из-за праздника, наконец-то легли, я незаметно выбрался из дома. Я оседлал свой горный велосипед, медленно поехал, стараясь не издать ни звука. Какое-то время даже не включал фары, хотя мне показалось, что это перебор.

Ночная жизнь?

Ничего подобного.

Я не был столь независим – судя по моим оценкам, я был необычайным кретином. Пусть по моему виду и не скажешь, я очень серьёзно относился к учёбе.

Неприятно, когда тебя все считают хулиганом.

А теперь о том, куда я направлялся, сражаясь со сном. Я ехал к окраинам города, к заброшенному зданию, когда-то бывшему школой. Это здание было на грани разрушения, им даже для проверок на храбрость не пользовались. По виду оно больше напоминало древние руины – и парень, едущий туда ночью, явно не производил хорошего впечатления.

Если бы мне кто-то сказал, что это плохо, я не смог бы возразить.

Однако у меня был повод.

Повод ехать туда – и повод делать это посреди ночи.

Весомый повод.

Я остановился перед забором, окружавшим заброшенное здание. Из осторожности или просто по привычке я повесил на заднее колесо замок, хотя, судя по отсутствию признаков жизни вокруг, в этом не было необходимости. А затем вошёл на территорию через дыру в заборе и пробрался в здание.

Я сказал, что это здание, почти ставшее моим вторым домом, не использовалось для проверок на храбрость, но когда я вошел туда посреди ночи, у меня по спине побежали мурашки… не говоря уж…

Не говоря уж о том, что в здании обитало настоящее чудовище.

Чудовище.

Демон.

Король Кайи.

Вампир.

Повелитель ночи.

– Ну, сейчас это уже просто сказка…

Однажды черном-черном городе…

Что-то в этом духе.

Здесь жил не вампир – лишь его остатки.

Огрызок вампира, осколок вампира.

Псевдовампир в теле маленькой девочки.

Избегая мусора и обломков, я забрался на верхний – четвёртый – этаж заброшенного здания.

Там было три комнаты, когда-то бывшие классами. Я открыл ближайшую дверь, не особо на что-то рассчитывая.

Похоже, сегодня мне не везёт.

За первой и второй дверьми не нашлось ничего.

Да и сложно сказать, что я что-то нашёл за третьей – хотя псевдовампир в теле девочки был там, второго, человека, здесь не было.

– Что… чёртов Ошино. Ну куда он ушёл посреди ночи?

Он ушёл?

Он был непредсказуем – именно в такой час. Возможно даже, он спит на нижних этажах на кровати из парт. Возможно, он догадался, что я приду, и заранее сбежал с четвёртого этажа, чтобы я не мешал ему спать. Хоть я не называл время или дату, он был из тех, кто видел людей насквозь – он мог предугадать моё появление.

В каком-то смысле, я был незваным гостем. Только ненормальный придёт посреди ночи. Я ошибся, когда подумал, что он всегда будет встречать меня фразой: «Арараги-кун, ты опоздал».

Поскольку я общался с вампиром, который не имел никакого отношения к здравому смыслу, то и в моих действиях его было не больше.

Когда я закрывал дверь и посмотрел на бывшего вампира, сидящего в углу заполненного непроглядной тьмой класса, – я невольно сглотнул.

Я был напряжён.

Впервые с весенних каникул мы с ней остались одни.

До сих пор, когда я встречал её здесь, Ошино всегда был рядом – хоть я и сказал одни [47], маленькая девочка определённо не была человеком, да и меня человеком назвать было сложно.

Наполовину Кайи – наполовину человек.

И ответственность за то, что я и девочка оказались в таком состоянии, в основном лежит на мне.

Я был напряжен.

Моё сердце сжалось.

В груди прорастало чувство вины.

Моэ [48].

– …

И нет, хоть я и сказал «моэ» в значении квази-синонима «ростка», я вовсе не имел в виду, что я очарован видом легко одетой светловолосой девочки.

Невинно сидящей девочке на вид было лет восемь.

У неё были густые шелковистые золотые волосы.

Она носила красивое платье, оставлявшее тонкие ноги открытыми, кожа её казалась прозрачной. Она не так уж много ходила по зданию.

Но милой назвать её я не мог.

Нет нужды что-то добавлять… всё и так понятно.

Достаточно сказать, что её взгляд, направленный на меня, был резким и злым.

– Не смотри на меня так. Тебе это не идёт.

Попытавшись пошутить, я осторожно приблизился к ней.

– Может, попробуешь засмеяться? Улыбка тебе к лицу.

Ответа не было.

Как будто она была мертва – ну, она и так мертва.

С другой стороны, хоть я и звал её, я не ждал ответа. Я не ждал столь удобного развития событий с учётом того, что с конца весенних каникул она не проронила ни слова.