История меланхолии. О страхе, скуке и чувствительности в прежние времена и теперь - [44]
Экзистенциальную скуку не следует, таким образом, смешивать с обычной. С той, которая заставляет человека зевать в лекционном зале или за воскресным обедом (временная скука). С той, которая возникает при низкой мотивации (скука недостаточности). С той, которая овладевает человеком при монотонной работе (скука повторения). С бессилием или апатией (болезненная скука). Сплин — это активная скука>18. Ее спутники — усталость и пресыщение. А также качество, которое для этой разновидности скуки является обязательным — невозможность участвовать в происходящем.
Именно данное качество свидетельствует о том, что под личиной скуки скрывается глубокая социальная рана.
Однако связь с социальным проявляется опосредованно. «Традиционно скука считалась привилегией элиты, способом выражения социального недовольства или пассивной агрессивности», — пишет Патриция Мейер Спекс>19. Эта разновидность критики общественного строя имела в социуме высокий статус. Тот, кто заявлял о своей скуке, немедленно вырастал в глазах окружающих. Предполагалось, что удалиться от света и комментировать недостатки общества, глядя на них со стороны, может лишь незаурядная личность. Скука освобождала человека от участия в жизни общества, поэтому кое-кто инсценировал скуку ради достижения определенных целей (так в свое время инсценировали меланхолию). Случалось, людей обвиняли в неискренности, в том, что скука для них лишь поза, призванная скрыть лень, бездействие или даже — что во сто крат хуже — неспособность к действию.
Экзистенциальную скуку отличают любовь к постоянному переодеванию и множество различных масок, изображающих порой прямо противоположные качества — цинизм, иронию, преувеличенную самоуверенность>20. Скука может принимать образ фланёра, денди, шута, клоуна, соблазнителя, светского льва и прожигателя жизни. Она может быть разочарованной, провокационной, интеллектуально-аналитической или иронически рефлектирующей.
В трактате «Или — или» (1843), написанном от имени вымышленного персонажа, тогда еще малоизвестный, но вскоре ставший культовым писателем Кьеркегор рассматривает тему скуки.
Главный герой А живет очень уединенно>21. В отличие от Вертера, у которого отчаяние было результатом не отсутствия иллюзий, а разочарования — об этом свидетельствует его эмоциональность и спонтанность действий и поступков, — А относится к жизни отстраненно. Он оставил общество, потому что оно ему безразлично, и запер себя в собственной квартире (как сам Кьеркегор). Окружающий мир существует для него в отражении его собственных мыслей. Он живет мечтами и много размышляет на излюбленную тему меланхолии — голод. «Глаза мои утомлены и насыщены, и все же я алкаю большего»>22.
«Я лежу вытянувшись, неподвижно; я вижу только пустоту, я двигаюсь в пустоте. Я не ощущаю даже боли. <...> Все поглощается отравленным сомнением моей души. Душа эта подобна Мертвому морю, через которое не может перелететь птица»>23.
Время остановилось. Мгновения похожи друг на друга, это отрезки одного времени. Жизнь не двигается. Делать выбор неинтересно: «Женись, и ты об этом пожалеешь; не женись, и ты об этом тоже пожалеешь». Счастье невозможно, наслаждения умирают, словно насекомые, едва успев взлететь. Подобно Вертеру, г-н А получает утешение от музыки, его любимое произведение «Дон Жуан» Моцарта. Но большую часть времени он пребывает в пустоте, отсутствующий, погруженный в себя. Он обречен изо дня в день заниматься самоанализом, иронизировать по поводу противоречий своей жизни.
Стержнем, на котором держится состояние главного персонажа, является тема избранности, знакомая нам из меланхолии. «Единственный мой друг — Эхо; почему же я дружен с ним? Я люблю свою печаль, а Эхо не отнимает ее у меня. Единственная моя наперстница — тишина ночная; почему же я ей доверяю? Потому что она молчит»>24. Скука — трагический, но неизбежный аспект личности неординарного человека. Пустота — это протест. Сознательная самоизоляция предполагает отказ от дружбы, любви, семьи, повседневных дел и стадного чувства. Отказ от всего, что связано с рутинными проявлениями жизни. Только полная свобода позволяет получать радость от мелочей, наслаждаться красотой ускользающих мгновений. Лучше всего это удавалось фланёрам и денди.
У некоторых, правда, сплин вызывал исключительно негативные чувства. «Простуженная душа. Холодная, вялая, дурно себя чувствующая. Недовольство. Сплошное недовольство. Отвращение ко всему, 1аес!шт generale», — пишет один из тех, кто познал это состояние на своем опыте>25.
В литературе скука носит имя Эммы Бовари>26. Она олицетворяет собой женский вариант сплина, который рассматривается обществом как слабость. Чтобы преодолеть монотонность жизни, молодая женщина ищет спасения в придуманных мирах, где бушуют сильные страсти и наслаждения. И опускается морально. В отличие от высокого и благородного сплина Вертера и г-на А, чувство мадам Бовари мелко и недостойно. Скука душит Эмму:
«Но совсем невмочь становилось ей за обедом, в помещавшейся внизу маленькой столовой с вечно дымящей печкой, скрипучей дверью, со стенами в потеках и сырым полом. Эмме тогда казалось, что ей подают на тарелке всю горечь жизни, и когда от вареной говядины шел пар, внутри у нее тоже как бы клубами поднималось отвращение. Шарль ел медленно; Эмма грызла орешки или, облокотившись на стол, от скуки царапала ножом клеенку»
