История кельтских королевств - [33]
Ранняя традиция рода Ниалла Нойгиаллаха представляет собой связующее звено между древними устными преданиями доисторической Ирландии и поздними письменными текстами, а ирландская история начинается именно с достижения Ниаллом и его родом верховной власти в Центральной и Северной Ирландии. Годы правления Ниалла традиционно датируются с 379-го по 405-й, или, более вероятно, 428 г.[176] Генеалогия[177] Ниалла и его рода ненадежна; однако ирландская традиция, восходящая к ранним мунстерским поэмам, особенно элегиям, фрагменты которых сохранились[178], утверждает, что он был сыном Эохайда Мугмедона и "Кайренн, кудрявой черноволосой дочери Сахелла Балба из саксов". Это, по всей видимости, единственное появление имени Кайренн, ирландской формы от лат. Carina. Слово balb, "заика", используется в других местах для обозначения людей, говорящих на других языках. Предположительно отец Ниалла женился на женщине из римской Британии. Считалось, что Ниалл встретил свою смерть на чужбине[179], и нельзя считать невозможным, что это могло произойти во время одного из набегов на Британию. Традиция приписывает заморские поездки и смерть на чужбине и Дата[180], королю Коннахта, племяннику Ниалла и его непосредственному преемнику в качестве "короля Ирландии", согласно поздним генеалогиям. Контакты с другими странами были отличительным признаком этого рода и в последующих поколениях. По Additamenta писца Фердомнаха к Книге из Армы, внук Ниалла Федельмид женился на дочери бриттского короля, а она и ее сын могли говорить по-бриттски с племянником св. Патрика бриттом Ломманом. Мы увидим первые плоды этих заморских контактов в путешествии св. Колумбы, члена королевского рода северных Уи Нейллов, в шотландскую Дал Риаду в следующем веке.
Наши древнейшие традиции о Ниалле тесно связывают его с поэтами того времени, и именно от поэтов мы получаем о нем наиболее подробные сведения. Стихотворение VIII или IX века, элегия, сообщает, что Ниалл был приемным сыном знаменитого мунстерского поэта Торны Эйгеса, Торны Ученого. Поэт упоминает отца Ниалла Эохайда Мугмедона и его деда Муйредаха и говорит, что теперь, когда Ниалл мертв, враги Ирландии (то есть саксы) примутся за грабежи. В первых строках вспоминается бриттское имя его матери и подчеркивается светловолосость Ниалла. Туирн, сын Торны, сокрушается:
Когда мы ходили на собрания с сыном Эохайда,
Рыжими, как яркий первоцвет, были волосы на голове сына Кайренн[181].
Одна сага[182] о смерти Ниалла добавляет:
Кайренн, кудрявая черноволосая дочь Сахелла Балба[183] из саксов, была матерью Ниалла.
В той же саге его придворный поэт говорит о себе, что он был известным мунстерским поэтом Ладхенном мак Байрхедо, а его дошедшая до нас генеалогическая поэма относится Куно Майером к VII веку[184]. Эти стихотворения и поэты и их связь с Ниаллом очень хорошо иллюстрируют важность ранней ирландской поэзии для реконструкции ранней ирландской истории. Примечательно, что этот знаменитый глава гойдельской династии позднее упоминался как герой-воитель, а поэты восхваляли его и его предшественников; и, несомненно, именно деятельностью этих поэтов и их тесной связью с Ниаллом и его родом мы можем объяснить высокий и на самом деле даже преувеличенный престиж Уи Нейллов в поздних анналах. Это само по себе сыграло определенную роль в поддержке филидов со стороны Колумбы, который сам являлся членом рода северных Уи Нейллов. Как бы то ни было, нет сомнений в том, что стремительно возросшее значение Ниалла и его рода стало следствием фундаментальных изменений, которые в то время происходили в политическом разделении Ирландии и в которых эта династия сыграла главную роль. Мы говорим о процессе исчезновения политического разделения Ирландии на пятины.
Главным изменением в древней политической географии, происходившим в течение раннего исторического периода, было разрушение и расчленение около середины V века древней пятины Ульстер, которая включала в себя всю северную Ирландию от Донегала до Антрима. Традиция утверждает, что этот процесс начался по меньшей мере уже во время Кормака мак Арта[185]; однако широкий размах, согласно нашим так называемым историческим текстам, эти изменения приобрели в результате северной и восточной экспансии рода Ниалла и их союзников из Коннахта. Следствием этого явилось расчленение и в конечном итоге завоевание эринов на севере, осуществленное, по всей вероятности, тремя сыновьями самого Ниалла, Эоганом, Коналлом и Эндой, по указанию Ниалла[186].
Первым этапом этого расчленения стало завоевание Уи Нейллами и их коннахтскими союзниками группы народов между Восточным и Западным Ульстером, известной под названием Айргиалла ("Ориел", "подчиненные, дающие заложников")[187]. Их территория состояла из современных графств Арма, Монаган, Тирон и большей части графств Ферманаг и Дерри. Владение этими землями принесло Уи Нейллам контроль над Эмайн Махой (в двух милях от Армы), древней столицей уладов. Завоевание Ориела поставило под власть Уи Нейллов большую часть Ульстера. Из древнего независимого Ульстера незавоеванным новой "династией Тары" теперь оставался только Донегал и северо-восточная прибрежная полоса от Антрима до Дундалка — на севере и северо-востоке находились небольшие королевства Дал Риада и Дал Фиатах; к востоку от озера Лох-Ней располагалось королевство Дал Арайде
Боевая работа советских подводников в годы Второй мировой войны до сих пор остается одной из самых спорных и мифологизированных страниц отечественной истории. Если прежде, при советской власти, подводных асов Красного флота превозносили до небес, приписывая им невероятные подвиги и огромный урон, нанесенный противнику, то в последние два десятилетия парадные советские мифы сменились грязными антисоветскими, причем подводников ославили едва ли не больше всех: дескать, никаких подвигов они не совершали, практически всю войну простояли на базах, а на охоту вышли лишь в последние месяцы боевых действий, предпочитая топить корабли с беженцами… Данная книга не имеет ничего общего с идеологическими дрязгами и дешевой пропагандой.
Автор монографии — член-корреспондент АН СССР, заслуженный деятель науки РСФСР. В книге рассказывается о главных событиях и фактах японской истории второй половины XVI века, имевших значение переломных для этой страны. Автор прослеживает основные этапы жизни и деятельности правителя и выдающегося полководца средневековой Японии Тоётоми Хидэёси, анализирует сложный и противоречивый характер этой незаурядной личности, его взаимоотношения с окружающими, причины его побед и поражений. Книга повествует о феодальных войнах и народных движениях, рисует политические портреты крупнейших исторических личностей той эпохи, описывает нравы и обычаи японцев того времени.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В настоящей книге чешский историк Йосеф Мацек обращается к одной из наиболее героических страниц истории чешского народа — к периоду гуситского революционного движения., В течение пятнадцати лет чешский народ — крестьяне, городская беднота, массы ремесленников, к которым примкнула часть рыцарства, громил армии крестоносцев, собравшихся с различных концов Европы, чтобы подавить вспыхнувшее в Чехии революционное движение. Мужественная борьба чешского народа в XV веке всколыхнула всю Европу, вызвала отклики в различных концах ее, потребовала предельного напряжения сил европейской реакции, которой так и не удалось покорить чехов силой оружия. Этим периодом своей истории чешский народ гордится по праву.
Имя автора «Рассказы о старых книгах» давно знакомо книговедам и книголюбам страны. У многих библиофилов хранятся в альбомах и папках многочисленные вырезки статей из журналов и газет, в которых А. И. Анушкин рассказывал о редких изданиях, о неожиданных находках в течение своего многолетнего путешествия по просторам страны Библиофилии. А у немногих счастливцев стоит на книжной полке рядом с работами Шилова, Мартынова, Беркова, Смирнова-Сокольского, Уткова, Осетрова, Ласунского и небольшая книжечка Анушкина, выпущенная впервые шесть лет тому назад симферопольским издательством «Таврия».
В интересной книге М. Брикнера собраны краткие сведения об умирающем и воскресающем спасителе в восточных религиях (Вавилон, Финикия, М. Азия, Греция, Египет, Персия). Брикнер выясняет отношение восточных религий к христианству, проводит аналогии между древними религиями и христианством. Из данных взятых им из истории религий, Брикнер делает соответствующие выводы, что понятие умирающего и воскресающего мессии существовало в восточных религиях задолго до возникновения христианства.