История Испании. Том I - [298]

Торкемада был первым генеральным инквизитором (1485 г.), который распространил юрисдикцию этого трибунала на владения Арагона. Он получил отставку 28 июня 194 г. ввиду «старости и болезненного состояния» (хотя, по-видимому, отстранение его вызвано было многочисленными жалобами на крайнюю жестокость, которую проявлял Торкемада в своих действиях), и папа назначил в качестве генеральных инквизиторов епископов — Мессинского (испанца), Кордовского, Мондоньедского и Авильского. В 1498 г. они были заменены Диего де Десой, который сперва был главой инквизиции Леона и Кастилии, а затем стал и генеральным инквизитором Арагона (в 1499 г.). После его отставки этот пост перешел (1507 г.) к Сиснеросу, который был, однако, лишь генеральным инквизитором Леона и Кастилии. В Арагоне во главе трибунала был поставлен епископ Викский; в 1518 г. должности генеральных инквизиторов обоих королевств получил кардинал Адриан.

Первоначально генеральный инквизитор находился в Севилье, а в городах, на которые распространялась деятельность инквизиции, имелись делегаты, назначавшиеся на определенный срок. Вскоре был создан Верховный совет инквизиции, а функции делегатов перешли к постоянным провинциальным трибуналам, в состав которых входило несколько судей и обвинители (прокураторы-фискалы или промоторы-фискалы). Председателем совета был генеральный инквизитор. Сиснерос распространил инквизицию на завоеванные территории в Африке и Индиях.

Судопроизводство хотя и основывалось на обычной практике и на «Директориуме» Эймерика[228], но представляло и некоторые особенности, достойные упоминания. Применялась пытка (в соответствии со светским законодательством того времени) как средство добиться признания обвиняемого. После ареста обвиняемого полностью изолировали, запрещая сообщать о нем сведения его семье, которая узнавала о судьбе заключенного только после его освобождения или же в тот момент, когда он появлялся на аутодафе. Такой же тайной было окружена и процедура обвинения: обвиняемому сообщалось только содержание обвинительного заключения, но не имя обвинителя. Не оглашались имена свидетелей, причем принимались меры, чтобы обвиняемый по форме показаний не опознал их. Обвиняемому лишь предоставлялось право перечислить лиц, к показаниям которых он не питает доверия; если названное имя совпадало с именем любого из доносчиков, то трибунал отводил это лицо. Наконец, требовалось сохранение строжайшей тайны в отношении всей судебной процедуры, причем то же требование предъявлялось и отпускаемым на свободу обвиняемым. Свидетели были двух родов: обвинения (de cargo) и защиты (de abono). Обращенные не имели права быть свидетелями защиты. Показания двух свидетелей обвинения перевешивали все оправдательные доводы обвиняемого. Помимо личного признания от обвиняемого требовали указания сообщников, включая самых близких родственников, на которых именно из-за их родственной связи и падали наибольшие подозрения.

Обвиняемый имел право избрать себе защитника, отвергнуть судей, пристрастного отношения которых он опасался; ему разрешалось обращаться к судьям с заявлениями в письменной форме и апеллировать к папе. Впервые годы существования инквизиции апелляции были весьма многочисленны, что весьма беспокоило Фердинанда и Изабеллу. Совещания между обвиняемым и его защитником должны были обязательно происходить в присутствии члена трибунала. Инквизиция имела собственные тюрьмы; случалось, что вследствие обилия обвиняемых процессы откладывались до бесконечности.

Первоначально юрисдикция инквизиции распространялась только на еретиков и главным образом на обращенных евреев. Вскоре инквизиции стали подсудны и обращенные мусульмане. Но так как те и другие могли иметь сообщниками «старых христиан» или же состоять с ними в родственных отношениях (что имело место в деле епископа Талаверы), да кроме того и христиане могли быть обвиненными в ереси, то инквизиция распространила свою компетенцию решительно на все население страны, привлекая к суду даже некрещеных, хотя и нельзя было рассматривать их как еретиков. Система наказаний, применяемых инквизицией, соответствовала как традициям канонического права, так и нормам светского законодательства.

Меры наказания были следующие: публичное или тайное примирение; епитимии различной строгости; передача под надзор трибунала; постоянное или временное ношение особой одежды — желтой тупики с красным крестом — санбенито; заключение, пожизненное или на определенный срок; сожжение на костре; когда присуждался к сожжению заочно обвиненный, испепелялось на костре его изображение. Если обвиняемый умирал до суда, то инквизиция могла вырыть и сжечь его останки. Специальной привилегией (что явствует из булл 1485 и 1486 гг.) королям Арагона и Кастилии разрешалось применять тайное примирение с церковью как по отношению к привлеченным к суду инквизиции при жизни, так и по отношению к посмертно обвиненным. При процедуре тайного примирения, которой подвергались многие обращенные, должны были присутствовать инквизиторы, которые обязаны были свидетельствовать любые акты «тайного примирения по привилегии».