История и культура индийского храма. Книга I. Рождение храма - [82]

По мнению А. Шленчки, ритуал гарбханьяса отражает именно южноиндийскую традицию, так как большинство текстов, содержащих описание данного ритуала, имеют южноиндийское происхождение (Ślączka, 2007: 211). Тем не менее, описание ритуала закладки шкатулки встречается и в других текстах. Например, в тексте Hayaśīrṣa Pañcarātra (12 глава), который датируется примерно IX веком и имеет восточноиндийское происхождение[92]. Сначала текст рассказывает о ритуальном размещении сосудов и кирпичей на строительной площадке, а затем описывает процесс сбора содержимого для шкатулки.

Некоторые подробности, имеющие отношение к ритуалу, кажутся довольно интересными. Здесь сказано, что за размещение сосудов отвечает дешика (deśika), который, приступая к выполнению ритуала, должен надеть на себя все полагающиеся по этому случаю и предписанные текстом украшения. Обращенный лицом на восток дешика должен разместить определенным образом восемь сосудов (kalasā или kalaśa), расставив их по основным и промежуточным сторонам света, а девятый – в центре. При этом предварительно он должен смешать землю с коровьим навозом, видимо, подготовив таким образом ритуальный участок. В сосуд следует положить пять драгоценностей – панчаратна (pañcaratna), травы, которые считаются благоприятными, и ртуть[93], а затем украсить его тканью.

Далее, после размещения сосудов в предназначенном для каждого из них месте переставлять их запрещается. Все эти сосуды являются олицетворением девяти шакти: Padma, Mahāpadma, Makara, Kacchapa, Mukunda, Ānandam, Nīla, Śankha, Padminī. Положив в установленном порядке восемь кирпичей на каждый сосуд, дешика должен заложить первый кирпич в северо-восточном углу. В каждом из девяти кирпичей тоже обитают шакти, и все они тоже имеют имена: Vimala, Utkaṣiṇī, Jñānā, Kriyā, Saṃyogā, Prahvī, Satyā, Īśānā, а в центре – Anugrahā (Raddock, 2011: 177–178).

Затем текст ставит непростую задачу перед дешикой – после того, как на сосуде будет размещена богиня Падмини, он должен поочередно взять глину в десяти местах богов: в океане, на горе, в реке, в озере, в тиртхе, в зернохранилище (khale), в норе краба, в муравейнике, с кончика бычьего рога и с кончика бивня слона. Кроме того, он должен взять лучшие корни красного, белого и голубого лотоса, а также белой водяной лилии. И это еще не весь список, поскольку текст продолжает перечислять необходимые предметы и ингредиенты: драгоценные камни, растения, металлы и прочее (Raddock, 2011: 179). Собрав все необходимое, дешика должен поместить все это на хранение в специальную шкатулку (garbhabhājana), которая должна быть сделана в форме лотоса.

Единственное письменное свидетельство, относящееся к строительным ритуалам, которое датируется примерно тем же периодом, что и Kāśyapaśilpa (XI–XII вв.), – это рукопись Baya Cakaḍā, созданная в Одише и написанная на пальмовых листьях в XIII веке (Ślączka, 2007: 232).

Baya Cakaḍā представляет собой бухгалтерскую книгу, в которой записаны расходы, связанные со строительством храма Сурьи в Конарке, включая стоимость некоторых ритуалов, проводившихся за время строительства объекта. Одним из таких ритуалов является установка металлических сосудов на вершине главного храма и павильона, что напоминает мурдхештаку южноиндийских текстов.

Согласно рукописи, сосуд, установленный на вершине главного храма, содержал белый рис, творог, восемнадцать драгоценных камней, napuṁsakā śilā, камни haritāla (желтый орпимент), чистую камфару, семена ароматных растений, смолу sāla, двенадцать кусочков золота и двадцать кусочков серебра. Размещение всех этих предметов в сосуд сопровождалось чтением мантр. Аналогичные ингредиенты были помещены и в сосуд, который установлен в верхней части одного из павильонов. В их числе названы падди, бири, творог, девять драгоценных камней (наваратна) для девяти планет (наваграха), одиннадцать золотых дисков для Адитьев и освященная пища «из великого храма Пурушоттамы» (Ślączka, 2007: 232).

Однако, несмотря на упоминание и описание строительных ритуалов в текстах, происходящих из разных частей Индии, особое внимание им уделяют южноиндийские тексты. Судя по текстам, все три ритуала наибольшей популярностью пользовались именно на Юге субконтинета (Ślączka, 2007: 197). Тем не менее, сегодня в Южной Индии ритуал гарбханьяса уже утратил свою популярность и выполняется крайне редко (Ślączka, 2007: 214). Гарбханьяса, как и мурдхештака, в современной Индии практически полностью забыты, зато пратхамештака все еще выполняется. По крайней мере, так обстоят дела при строительстве значительных храмов, причем, по заверению А. Шленчки, ритуал более или менее соответствует тому, как он описан в текстах (Ślączka, 2007: 258).

А что касается прошлого, то помимо текстовых источников каких-либо иных свидетельств существования практики выполнения пратхамештаки, гарбханьясы и мурдхештаки не имеется. По словам А. Шленчки, ограниченное количество обнаруженных в Индии археологических артефактов, которые бы относились к описанным выше трем строительным ритуалам, вызывает удивление, особенно если учесть количество текстов, в которых содержатся упоминания или подробные описания этих ритуалов (Ślączka, 2007: 233–234). Единственная археологическая находка, которая свидетельствует о практике пратхамештаки в Индии, относится к шиваитскому храму, расположенному в Улагапураме, в штате Тамилнаду. Опять же, в Южной Индии. Это, пожалуй, единственная находка такого рода на территории Индии. Поэтому А. Шленчка полагает, что обычай размещать шкатулку возле входа имеет южноиндийское происхождение (Ślączka, 2007: 227, 210).