История и культура индийского храма. Книга I. Рождение храма - [139]
Стоит обратить внимание на одну важную деталь. Два лингама храма (из пяти) представляют собой как бы два противоположных полюса, которые, вместе с тем, являются дополнением друг друга. Это лингам, установленный в гарбхагрихе и маркирующий центр, и лингам, который представлен гопурамом и маркирующий самую периферийную часть храмового пространства. Согласно П. Р. Нарасимхану, Шива-лингам, находящийся в гарбхагрихе, – воплощение тонкой энергии духовного мира и обозначается термином «сукшма-лингам», а гопурам – воплощение грубой энергии материального мира и выражает идею стхула-лингама (Narasimhan, 1994: 84). Конечно, такая символика характерна лишь для шиваитских храмов, в которых установлен Шива-лингам.
Однако, несмотря на общую систему символов, бытующую в культуре индуизма, каждый храм хранит свои секреты и по-своему кодирует информацию. К примеру, покрытые серебром ступеньки храма Натараджи символизируют собой пять акшар пятислоговой мантры «Ши-ва-я-на-ма», что означает «Слава Шиве». Знаменитая Чит-сабха, в отличие от других святилищ, имеет не форму куба, а представляет собой двойной квадрат, что символизирует две камеры сердца. Ее восточная часть олицетворяет видимый свет и, в отличие от других индуистских святилищ, здесь не темно, поскольку помещение постоянно освещается лампами с горящим топленым маслом (гхи, ней) и камфарой. Западная же часть святилища представляет акашу и звук (Jayakrishnan, 2011: 48). Крышу храма поддерживают 64 деревянные балки, которые, как считается, символизируют традиционные 64 искусства. Далее, количество золотых пластин (21 600[223]), покрывающих крышу, символизирует количество вдохов, которые совершает человек за сутки, а количество гвоздей (72 000), которыми закреплены эти пластины, символизирует число ударов сердца[224].
Более того, храм Натараджи в Чидамбараме обладает собственным секретом, который так и называется – Чидамбара-рахасья (санскр. rahasya буквально означает «секрет, тайна»). Он представляет собой занавес, расположенный за изображением Натараджи, и этот занавес как бы скрывает Ничто – Абсолют, не имеющий формы и потому неизобразимый.
Сакральная архитектура располагается не только на географической карте, но и на мифологической, с мифологическими одухотворенными ландшафтами. Между ними не существует четкой и непроницаемой границы, поскольку местность мифологической реальности является естественным продолжением местности физической реальности. Тем не менее, сакральное пространство, в том числе и пространство храма, делится на два уровня – в этом мире и в том, на этой стороне и на другой, здесь и там. Поэтому храм часто понимается как место соединения двух миров – видимого и невидимого, причем невидимый мир не является менее реальным из-за того, что не доступен для восприятия большинства людей.
В индийской культуре и философии есть интересная дихотомия – бимба-пратибимба, где бимба (bimba) – это образ, или зеркало, а пратибимба (pratibimba) – отражение. Под термином «бимба» понимается Абсолют как изначальный образ мира, или его прообраз, а под термином «пратибимба» понимается мир как отражение Абсолюта. Отражение (пратибимба) столь же реально, как и его прообраз (бимба). По сути они тождественны. В этой связи следует обратить внимание на понятие бандху (bandhu), лежащее в основе ведийского ритуала и указывающее на тождественность внешнего и внутреннего или на их связь (ср. Tábula smarágdina в герметизме: Quod est inférius est sícut id quod est supérius, то есть «Что вверху, то и внизу»).
Во многих культурах имеются представления о том, что все происходящее и проявленное здесь, на земле, имеет свой прототип в мире небесном. К примеру, в иранской космологии земной вариант любого явления, который называется «гетик», считается вторичным по отношению к небесному исходнику, который обозначается термином «менок». То есть все, что происходит на земле, на уровне гетик, имеет свой небесный прообраз, который и представляет собой истинную реальность[225]. Таким образом, сначала появляется уровень менок и только затем – гетик (см.: Элиаде, 1987: 34).
Следовательно, свой небесный прообраз имеется также у храмов (и городов[226]), которые зачастую понимаются как проявление небесного первообраза[227]. И именно небесный прообраз выступает моделью для земного храма. С этой точки зрения, храм уже существует в высшем мире, а в мире земном его нужно не столько придумать и построить, сколько проявить. Именно по этой причине храм является тем уникальным местом, где встречаются Небо и Земля. Таким местом, кстати, считается и гора, поскольку является самой высокой точкой земли, которая ближе всего расположена к небу, оттого и обладающая особой святостью. А храм тесно связан с образом горы.
Хотелось бы обратить внимание на то, что свой изначальный прообраз имеет и ритуал: так сначала сделали боги, поэтому это делает и человек. Как говорит «Шатапатха-брахмана» (7. 2. 1. 4), мы должны делать то, что вначале делали боги. Поэтому и ритуалы, которые совершаются, например, во время строительства храма (или любого другого сооружения), являются повторением космогонических действий (Элиаде, 1987: 52). Как отмечает М. Элиаде, для человека традиционного общества жить означает следовать архетипическим моделям
