История и культура индийского храма. Книга I. Рождение храма - [117]
Храм Сурьи в Модхере, XI в., Гуджарат
Помимо трех упомянутых храмов существуют и другие храмы и святилища Сурьи, посвященные самому Сурье или солнечным аспектам некоторых божеств, особенно Вишну и Шивы[155]. Считается, что в Южной Индии культ Сурьи не был настолько распространенным, хотя здесь тоже есть отдельные храмы этого бога. Например, в Керале, в Иравимангаламе, существует единственный храм Сурьи – Адитьяпурам Сурьядева. В Карнатаке, в деревне Нада, есть малоизвестный и неприметный храмик Сурья Садашива, который был построен более тысячи лет тому назад. Но больше известны храмы под названием Сурья Нараяна, находящиеся в городах Мангалор и Бангалор, а также несколько других. Существует несколько храмов Сурьи и в Андхра Прадеш, например, храм Шри Шри Шри Сурья Нараяна Свами, что в деревне Арасавалли (считается, что храм был возведен еще в VII веке), или храм Шри Сурья Нараяна Свами, находящийся в деревне Будагави, возле Ураваконды. В Тамилнаду довольно хорошо известен Сурьянар Ковил, посвященный Сурье и его супругам (Ушадеви и Пратьюшадеви) и находящийся рядом с деревней Адутурей, недалеко от Кумбаконама. Храм был воспет Мутусвами Дикшитаром, который написал композицию Suryamurte на рагу Саураштра. Согласно надписям, храм был выложен в камне во время правления Кулоттунги Чолы (1060–1118) и назывался Кулоттунгачола-Марттандалая. Но, возможно, на этом месте еще раньше находился храм в виде более старого строения.
Особое место в индуизме занимают сыновья Шивы и Парвати – Ганеша и Субрахманья. Небольшое местечко под названием Калам (Кадамбапура из «Ганеша-пураны»), расположенное в восточной части Махараштры (неподалеку от Нагпура), является одним из наиболее древних мест, связанных с поклонением Ганеше. Именно здесь, согласно данным археологии, существовал храм Ганеши, который, судя по надписям на медных табличках, процветал уже в V–VI вв. н. э. (Courtright, 1985: 218). Примерно с V по VI вв. Ганеша становится чрезвычайно популярным божеством, и его храмы начинают появляться по всей Индии и за ее пределами. Ганеша неизменно присутствует и в храмах других божеств.
В храмах Одиши Ганеша появляется с VII века. Самое раннее изображение Ганеши находится в храме Парашурамешвары в Бхубанешваре. Пещеры Эллоры, в которых есть изображения Ганеши, Шивы и семи матрик, принято относить ко второй половине VIII века (Michael, 1983: 109). Чрезвычайно популярным божеством Ганеша был и в Южной Индии, где ему покровительствовали южноиндийские правящие династии – Чалукья, Раштракута, Какатья, Пандья, Чола и др.
Изначально культ Ганеши в индуизме был частью шиваизма, но примерно в VI–IX веках поклонение этому божеству выделилось в самостоятельное течение. Для ганапатьев Ганеша – Абсолют, а в традиции смартов[156] в рамках ритуала панчаятана ему поклоняются как одному из пяти главных божеств – наряду с Шивой, Вишну, Сурьей и Деви. Сегодня по всей Индии, в каждом городе и в каждой деревне, установлены храмы в честь Ганеши. Но его кшетрой считается Махараштра[157].
Брат Ганеши, Субрахманья, известен также под другими именами: Кумара, Сканда, Карттикея и т. д. Но в Тамилнаду его в основном почитают под именем Муруган. Именно здесь больше всего распространен его культ и здесь сосредоточены его храмы. Например, большими почитателями Муругана были могущественные Паллавы, о чем свидетельствуют имена некоторых правителей: Кумара Вишну, Сканда Варман, Вира Варман (Jeyechandrun, 1985: 495).
Напротив, в Северной Индии Карттикея почитается меньше, и здесь его храмы встречаются довольно редко. Хотя культ этого божества в сечерной части Индийского субконтинента был широко распространен уже в древности. По крайней мере, он прослеживается с эпохи Гуптов: Карттикея представлен в гуптской скульптуре, а два царя носили его имя – Кумарагупта и Скандагупта. Также его изображения есть в храмах Эллоры и Элефанты.
Помимо Гуптов Карттикею чтили Кушаны, правившие на территории современного Пешавара, и Яудхеи, правившие на территории Пенджаба, о чем свидетельствуют найденные старинные монеты с изображением Сканды. Но в средние века культ Сканды из Северной Индии практически исчез и новые храмы, посвященные ему, здесь возводятся крайне редко. Кроме того, не для всех категорий людей рекомендуется посещение храмов этого божества. К примеру, в Харьяне (г. Пехов) женщины не ходят в храм, посвященный Сканде в образе брахмачарьи. В Махараштре считается, что в храмы Субрахманьи не должны входить сумангали. А в Бенгалии, хотя во время Дурга-пуджи ему и поклоняются вместе с Дургой как представителю ее семьи, считается, что ему поклоняются женщины сомнительной репутации.
Тем не менее, культ Субрахманьи развивали представители некоторых южноиндийских династий (помимо тамильских). Например, представители династии Икшкваку (Андхра Прадеш), которые были покровителями как буддизма, так и индуизма, поклонялись Карттикейе. В это время правящая элита активно участвовала в строительстве новых храмов для Карттикейи и других богов и покровительстве уже существующим. Известно, что Чантамула, основатель династии, был поклонником Карттикейи. Благодаря археологическим раскопкам, проведенным в Нагарджунаконде, были обнаружены остатки храмов
В первые послевоенные годы на страницах многотиражных советскихизданий (от «Огонька» до альманахов изобразительного искусства)отчетливо проступил новый образ маскулинности, основанный наидеалах солдата и отца (фигуры, почти не встречавшейся в визуальнойкультуре СССР 1930‐х). Решающим фактором в формировании такогообраза стал катастрофический опыт Второй мировой войны. Гибель,физические и психологические травмы миллионов мужчин, их нехваткав послевоенное время хоть и затушевывались в соцреалистическойкультуре, были слишком велики и наглядны, чтобы их могла полностьюигнорировать официальная пропаганда.
Культуролог и музеолог Ксения Сурикова исследует феномен музея сквозь призму архитектуры и предлагает рассмотреть его в широком контексте культурных трансформаций, влиявших на роли и функции музея в обществе. Последовательно рассматривая особенности бытования музея в различные исторические периоды, автор показывает, как в зависимости от стратегий отношения к прошлому менялось восприятие музейного предмета и музейной функции, а следовательно, и выстраивалась или разрушалась типология музейного здания. Книга адресована архитекторам, художникам, культурологам, музеологам, а также представителям городских администраций и различных гражданских сообществ. В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.
Паскаль Казанова предлагает принципиально новый взгляд на литературу как на единое, развивающееся во времени литературное пространство, со своими «центрами» и периферийными территориями, «столицами» и «окраинами», не всегда совпадающими с политической картой мира. Анализу подвергаются не столько творчество отдельных писателей или направлений, сколько модели их вхождения в мировую литературную элиту. Автор рассматривает процессы накопления литературного «капитала», приводит примеры идентификации национальных («больших» и «малых») литератур в глобальной структуре. Книга привлекает многообразием авторских имен (Джойс, Кафка, Фолкнер, Беккет, Ибсен, Мишо, Достоевский, Набоков и т. д.), дающих представление о национальных культурных пространствах в контексте вненациональной, мировой литературы. Данное издание выпущено в рамках проекта «Translation Projet» при поддержке Института «Открытое общество» (Фонд Сороса) — Россия и Института «Открытое общество» — Будапешт.
Составленное в форме хрестоматии исследование периода Хэйан (794-1185), который по праву считается временем становления самобытной национальной культуры. Основано на переводах текстов, являющихся образцами, как деловой документации, так и изящной словесности. Снабжено богатым справочным аппаратом. Для специалистов и широкого круга читателей, интересующихся историей и культурой Японии. Под редакцией И.С. Смирнова Составление, введение, перевод с древнеяпонского и комментарии Максим Васильевич Грачёв.
Перед Вами – сборник статей, посвящённых Русскому национальному движению – научное исследование, проведённое учёным, писателем, публицистом, социологом и политологом Александром Никитичем СЕВАСТЬЯНОВЫМ, выдвинувшимся за последние пятнадцать лет на роль главного выразителя и пропагандиста Русской национальной идеи. Для широкого круга читателей. НАУЧНОЕ ИЗДАНИЕ Рекомендовано для факультативного изучения студентам всех гуманитарных вузов Российской Федерации и стран СНГ.
Эти заметки родились из размышлений над романом Леонида Леонова «Дорога на океан». Цель всего этого беглого обзора — продемонстрировать, что роман тридцатых годов приобретает глубину и становится интересным событием мысли, если рассматривать его в верной генеалогической перспективе. Роман Леонова «Дорога на Океан» в свете предпринятого исторического экскурса становится крайне интересной и оригинальной вехой в спорах о путях таксономизации человеческого присутствия средствами русского семиозиса. .