История Гражданской войны в США. 1861–1865 - [91]

Роузкранс, несомненно, имел в голове какой-то план по улучшению снабжения армии, но осуществить его ему не хватило энергии и решительности. Мудрое решение Гранта назначить командующим Томаса сразу же дало положительный эффект. «Изменения в штаб-квартире уже вполне ощутимы, – написал Дана из Чаттануги 23 октября. – Вместо всеобщего хаоса воцарился порядок». Уильям Ф. Смит, начальник инженерной службы армии, давно вынашивавший план прокладки короткого пути снабжения из Бриджпорта, представил его Томасу, тот одобрил и дал необходимые указания для его исполнения.

Грант рвался на сцену действия лично. Со всей возможной скоростью он добрался из Луисвилла до Бриджпорта, после чего надо было проделать верхом 55 миль по дороге, которая служила главной артерией снабжения армии. Несколько недель назад, будучи в Новом Орлеане, он упал с лошади, которая внезапно понесла, и получил серьезные травмы, из-за чего до сих пор пользовался костылями. Сквозь ливень и холод он теперь с трудом двигался по плохой дороге, которую из-за сильных дождей и оползней затопило непролазной грязью по колено. Там, где генералу было опасно ехать на лошади, его переносили на руках. Он сообщал, что «дорога усеяна обломками разбитых фургонов и тушами тысяч умерших от голода мулов и лошадей». Вечером 23 октября он прибыл в Чаттанугу – «мокрый, грязный, но в порядке». «Его ясный взгляд и ясное лицо» показало товарищам по оружию, что душевно он в прекрасной форме; его энергия и предприимчивость передавались офицерам и оказывали влияние на рядовых; стимул порождал действия; поразительный переход от беспорядочного «режима Роузкранса» сразу же дал понять, что за дело взялся вождь, подобный Цезарю, Наполеону и Роберту Э. Ли.

Наутро после прибытия Грант в компании Томаса и Смита отправился на рекогносцировку местности, он одобрил их планы, потребовав скорейшего исполнения. Он оказался «в наивысшей степени успешен» в обеспечении снабжения армии. Приобретение войсками Союза выгодной линии снабжения вызвало сильное разочарование у Брэгга, который пробовал исправить ситуацию ночной атакой, но безуспешно.

15 ноября в Чаттанугу прибыл Шерман. Его солдаты – Теннессийская армия – следовали за ним. Грант уже продумал план наступления и в ближайший подходящий момент был готов начать его выполнять. Действенную помощь ему оказывали Томас, Шерман, Уильям Ф. Смит и Хукер. События трех дней – с 23 по 25 ноября – стали называть битвой при Чаттануге. Его кульминацией и самым драматичным эпизодом стало сражение за Мишенери-Ридж. Примерно в середине дня 25 ноября войска Томаса, расположенные в центре, получили приказ перейти в наступление. Они преодолели первую линию стрелковых окопов и должны были остановиться в ожидании последующих команд, но оказались под смертоносным огнем и не могли отступить. Без приказа, а точнее, вопреки приказу, эти двадцать тысяч солдат Западной армии, среди которых особо отличился Шеридан, поднялись на Мишенери-Ридж и захватили его; конфедераты в панике отступили.

В 4 часа 30 минут дня Дана телеграфировал Стэнтону: «Слава Богу, день решительно за нами»; а спустя пару часов – «наши люди обезумели от радости и энтузиазма и встречали Гранта, проезжавшего по передовой после победы, бурными криками». На следующий день он констатировал: «Брэгг отступает повсюду, сжигая склады и мосты».

Результат этой кампании всерьез показал, что фортуна отворачивается от южан. Известие о сражении за Мишенери-Ридж пришло на Север в последний четверг ноября. Впервые после начала Гражданской войны стало возможно по-настоящему отметить День благодарения.[614]

Осенние выборы 1863 года были благоприятны для администрации. 17 октября состоялось голосование, а через четыре дня президент выпустил прокламацию, призывающую 300 000 добровольцев «на три года или до окончания войны, которая не продлится дольше»; если такого количества волонтеров не наберется, следует прибегнуть к новому обязательному призыву. Конгресс собрался в обычное время и предпринял активные действия по пополнению армии для кампании 1864 года. Законом от 24 февраля 1864 года президент наделялся полномочиями «призвать на военную службу столько людей, сколько потребует государственная необходимость»; если достаточного количества волонтеров не наберется, он может объявить дополнительный призыв.

Конгресс обеспечил президента деньгами, повысив пошлины, приняв всеобъемлющий закон о внутреннем налогообложении и санкционировав займы.[615]

Растущая неприязнь к воинской службе и повышение стоимости рабочей силы дома затрудняли привлечение достаточного количества волонтеров-новобранцев надлежащего качества. Конгресс, президент и военное министерство действовали очень хорошо, возможно, настолько хорошо, насколько можно было ожидать в демократической стране, где каждый человек имеет свое мнение и право голоса, который нельзя не учитывать на предстоящих осенью президентских выборах. Но результаты оказывались гораздо скромнее, чем были при прусской системе. Тем не менее воинский призыв шел «без нарушений или с незначительными нарушениями общественного порядка»; «народ научился смотреть на призыв как на военную необходимость». Правительство, штаты, округа и разнообразные политические структуры были необычайно щедры на премии. Самым ярким примером может служить объявление комитета по набору добровольцев округа Нью-Йорк: «Требуется 30 000 волонтеров. Предлагается денежное вознаграждение: премия округа – 300 долларов наличными, премия штата – 75 долларов, премия Соединенных Штатов новым рекрутам – 302 доллара, ветеранам дополнительно 100 долларов». В сумме получалось 677 или 777 долларов за службу, которая не превысит трех лет и, как предполагалось, будет короче, а в итоге ее продолжительность едва превысила год. Кроме того, рядовые получали по 16 долларов в месяц с полным обмундированием и питанием. Премия в округе Нью-Йорк была выше, чем обычно платили по стране, но в некоторых районах предлагали еще больше. Система была неудачной, так как породила целый класс маклеров, чей бизнес заключался в привлечении волонтеров без учета моральных и физических качеств людей, а цель – в получении комиссионных. Это, в свою очередь, породило новый вид преступления – баунти-джампинг. Воры, карманники, бродяги записывались в добровольцы, получали наличными причитающиеся им премии, дезертировали при первой возможности, отправлялись в другой округ или штат, записывались в добровольцы под новым вымышленным именем, опять получали премии, опять дезертировали и повторяли этот трюк до тех пор, пока их не ловили или когда уже нельзя было воспользоваться таким шансом. Начальник военной полиции отмечал в последнем докладе, что «мужчина, находящийся в тюрьме Олбани, осужденный на четыре года, признался, что совершил баунти-джампинг 32 раза». Там же было отмечено, что «из отряда в 625 рекрутов, направленных на пополнение Нью-гэмпширского полка Потомакской армии, 137 дезертировали по дороге, 82 – сбежали за вражеские пикеты, 36 – в тыл, и в итоге осталось всего 370 человек».