История философии. Средние века - [67]
В дополнении к своей главной работе – комментариям к «Сентенциям» Петра Ломбардского – Бонавентурой были написаны несколько комментариев к Библии, богословский сборник («Breviloquium»), небольшое сочинение под названием «О возвращении искусств к богословию» («De reductione artium ad theologiam»), несколько «Вопросов диспутов» («Quaestiones disputatae»)[191] и всем известный «Путеводитель души к Богу» («Itinerarium mentis in Deum»). В качестве генерала францисканского ордена Бонавентура провел в Париже ряд собраний (Collationes), часть которых была посвящена теме шести дней сотворения мира (In Hexaemeron). Причем рационалистический дух, присущий эпохе, присутствовал на этих собраниях, чем и вдохновлялись приверженцы идей Аристотеля, дух уже давно культивировавшихся на факультете искусств, в то время как собрания только подчеркивали отношение Бонавентуры к этому.
В 1273 году папой Григорием X Бонавентура был назначен кардиналом и епископом Альбанским. В этом сане он был привлечен к работе Второго собора в Лионе, где умер в 1274 году, не дождавшись завершения работы Собора[192].
Этьен Жильсон утверждал, что, читая Бонавентуру, «он часто представляет себе святого Франциска Ассизского в качестве философа, читающего лекции в университете Парижа». Вся неловкость этого утверждения состоит в том, что чрезвычайно трудно вообразить себе именно святого Франциска, превратившегося в философа и читающего лекции в университете. Всецело преданный идеалу следования Христу и его апостолам, что в особенности касалось отношения к завету бедности, он не позволял своим последователям-монахам занимать кафедры в университетах и обладать имуществом колледжей и библиотек. Кроме того, возражая Жильсону, следует сказать, что так же кажется несколько обманчивым изображать Бонавентуру философом. Хотя правда то, что он занимался философией. Однако в первую очередь он был богословом. То же самое относится и к Фоме Аквинскому. Современный читатель склонен находить то, что считает философией, скорее у святого Фомы, чем у Бонавентуры.
В то же время утверждения Жильсона нельзя просто игнорировать. Для сохранения самостоятельности, да и просто существования, в определенной своей части состоящему из священников францисканскому ордену были просто необходимы учебные заведения, даже если собственность на них была закреплена за папским престолом. Допустив превращение группы сподвижников и учеников в организованный институт, следовало бы принять и то, что озабоченность святого Франциска отношением человеческой души к Богу должна была обрести определенное интеллектуальное выражение. Доказано, что богословско-философский синтез Бонавентуры представляет собой такое выражение. При этом, конечно, не следует недооценивать силы влияния Августина на мысль Бонавентуры. Вместе с тем разумно говорить, что образ мысли Бонавентуры более тесно связан с духовным началом святого Франциска, чем образ мысли более позднего францисканского мыслителя Дунса Скота. Сказать подобное – вовсе не значит принизить значение Дунса Скота. Как философ он намного значительнее Бонавентуры. Так же бесспорно то, что Дунс Скот являлся наиболее выдающимся христианским метафизиком Средневековья. Однако, вероятно, вовсе не без основания Бонавентура получил почетное звание «ангельского доктора», в то время как Дунс Скот известен как «тонкий доктор».
Эти замечания не следует воспринимать таким образом, будто Бонавентура оказался не в состоянии установить различия между философией и теологией или что им отрицается сама возможность философского познания. Как и следует ожидать от мыслителя XII столетия, прекрасно знающего о существовании нехристианских философов, он проводит четкие границы между философией и теологией. Так, например, он утверждает, что богословие имеет начало в Боге, высшей причине, на которой, собственно, и заканчивается философия. Подразумевается, что богослов верит в Бога, а значит, все его сведения или исходные предпосылки коренятся в божественном откровении, тогда как для философа, в его желании познать реальность, отправной точкой оказывается размышление об элементарных предметах, откуда и доказывается бытие Бога как их Творца. Возможность философского познания определенно признается им, когда он пытается показать значимость всех наук для богословия, что он и делает в трактате «Возведение искусств к теологии».
