История философии. Средние века - [50]

Поскольку приобретенный разум возникает посредством слияния актуального и потенциального видов разума в отдельном человеке, то очевидно, что он не может быть вечным. Но продолжает ли он существовать после смерти? Так как Аверроэс, подобно Аристотелю, считает зарождение и разложение взаимно дополняющими состояниями, то возможный ответ, во всяком случае на первый взгляд, будет отрицательным. Правда, поскольку человеческим умом воспринимаются вечные истины, то последний поднимается над частными особенностями (в сфере обособленного личного чувственного опыта и воображения) и приобретает общий характер. Но как представляется, если бы человеческий ум смог бы достигнуть внутри самого себя бессмертия таким способом, то совершить это он смог бы не как отдельный ум, а в качестве отдельного момента жизни вечного разума, разума человечества. Однако это не является тем, что обычно понимается под личным бессмертием. С другой стороны, Аверроэс поддерживает точку зрения Аристотеля, по которой материя является основным источником индивидуального отличия в пределах вида; что позволяет ему вывести заключение о невозможности существования бестелесных душ. Поэтому при подобной оценке личное бессмертие должно исключаться.

Несмотря на это, Аверроэс вполне определенно заявляет о своей вере в человеческое бессмертие, как в один из основных догматов ислама. При этом, однако, возникает вопрос, каким образом можно совмещать веру с выводами, которые, как видно, вытекают из соответствующих посылок. Нельзя утверждать, что в его комментариях к Аристотелю и других философских текстах он просто перечисляет и объясняет философские представления греков, по сути не сочувствуя им. Ведь Аверроэс считает Аристотеля человеком, разъясняющим доказуемые истины. Также нельзя предполагать, что Аверроэс серьезно придерживается учения о двух истинах, особенно тогда, когда он определенно говорит, что истина не может противоречить истине, что философия и откровение должны находиться в согласии между собой. Конечно, данное предположение может показаться благоразумным, если принять во внимание, что Аверроэс считал исламское представление о личном бессмертии адаптированным посредством образности к представлениям толпы, учением о безличном бессмертии. Но весь парадокс подобной интерпретации в том, что в конечном счете им утверждается необходимость принятия исламского учения о личном бессмертии.

По – видимому, решение данной проблемы может быть найдено только благодаря следующему ходу рассуждений. Индивидуальные человеческие души после телесной смерти не могут оставаться особыми, бестелесными сущностями. Ведь без тел быть обособленными невозможно. Однако если тело приходит к жизни, то душа может продолжать существовать как индивидуальная сущность, одушевляющая воскресшее тело. А воскресение есть именно то, чему учит откровение. Однако философия не может буквально принять учение о воскресении в «популярном» понимании, когда воскресшими представляются те же самые тела. «То, что погибает, не возвращается буквально, вещь может вернуться только как образ того, что погибло». Душа одушевляет новое тело, так называемое астральное или небесное[151].

Утверждать, что эта теория делает все вокруг кристально ясным, – значит сказать слишком много. Однако это позволяет нам понять, каким образом Аверроэс достиг компромисса, утверждая, с одной стороны, что отдельная человеческая душа не способна к существованию, будучи бестелесной, а с другой стороны, как мусульманин принимая учение о индивидуальном бессмертии. Только вера в воскресение в теле примиряет обе точки зрения, однако только тогда, когда воскресение интерпретируется в смысле появления на свет нового, «духовного» или тонкого тела. Иногда говорят, что смерть Аверроэса, случившаяся в конце XII века, совпала с концом философии в исламском мире, когда религиозная ортодоксия на длительное время одержала верх. Это совершенно верно. Мусульманское богословие (kalam), во многом расширившее свою сферу за счет богословского осмысления философских проблем, конечно, одержало верх над греко-исламским рационализмом. Тем не менее, различные формы суфизма, связанные между собой темой мистического восхождения души к Богу, продолжали существовать. В то же самое время Аверроэс был последним в ряду средневековых исламских мыслителей, кто оказал действительное влияние на христианскую мысль Средневековья. И действительно, его влияние на европейскую мысль завершилось лишь к концу Средневековья.

Глава 9 Иудейская философия

1

В эпоху античности иудаизм явил миру такого выдающегося мыслителя, как Филон Александрийский (около 20 г. до P. X. – 40 г. P. X.), в своем творчестве пытавшегося показать, что по своему существу греческую философию можно совместить с иудейской религиозной традицией. В своей интерпретации Библии он не раз прибегал к определенной образности или аллегориям. Вне всякого сомнения, он был верующим евреем, твердо убежденным в том, что религиозности нечего опасаться подлинной философии. Для него самого подлинная философия основывается на платонической традиции