История эпидемий в России. От чумы до коронавируса - [54]

Это распоряжение Шипова «опробуется» Кабинетом министров. В то же время Шипову направляется новый указ, с перечислением всех прежних и новых мер предосторожности. Жителям села Княжичи велено было передать «чрез огни на шестах или стрелах нестрожайший ордер, чтоб они содержали себя от опасной болезни в крепкой осторожности, и ежели кто в том селе занеможет, тех бы со всеми семьями отсылали из того села тотчас вон, в отдаленное место и, окопав их валом или заваля лесом, приставили б к ним крепкую сторожу».

После перечисления всех предупредительных мер указ ставит в вину Шипову и всем другим, находящимся в тамошних местах, командирам то, что они, сообщая о распространении на Украине «прилипчивых и опасных болезней от приходящих с низа Днепра и из других зараженных мест людей», не уведомляли заблаговременно, «из которого полка и места» такие люди приходили. «И по сему видимо, – заключает указ, – что от вас и от других, с начала получения ведомостей о происшедших в Очакове и в других местах по Днепру злых и прилипчивых болезней… таких определений, чтобы приходящих и дезертирующих из оных мест в Украину крепчайшее везде предостережение иметь… знатно не учинено».

Следовательно, майор Шипов и все другие командиры прямо обвиняются в невыполнении с самого начала эпидемии ни одного из посланных им указов и распоряжений. Трудно сказать, насколько это обвинение правильно. Вернее предположить, что и Шипов, и другие поступали согласно указам, но что проведение в жизнь этих распоряжений наталкивалось на целый ряд зачастую непреодолимых трудностей. Трудно, а подчас и невозможно, было запереть всю Украину так, чтобы ни одно лицо ни днем, ни ночью не пробралось сквозь линию застав, протянувшуюся от Очакова почти до Курска.

В Петербурге между тем возникло опасение уже о возможности заноса болезни в столицы, поэтому было приказано всех приезжающих с Украины курьеров «далее Москвы не пускать», письма отбирать, окуривать и осматривать. Если они не были переписаны на заставах, у Белгорода или Севска, то переписывать вне Москвы, «для чего потребно отвесть какой загородный двор за Калужскими вороты к полю». Для снятия копий с писем «определить секретаря, канцеляристов и копиистов добрых и надежных» с тем, чтобы вся эта работа велась «без разглашения, весьма секретно». Копии с писем предписано посылать в Петербург, оригиналы же оставлять на том загородном дворе – «особливом от людей месте».

В августе 1738 г. на Украину выехал наделенный особыми полномочиями А. Баскаков. Согласно указу, ему представлялась «полная мочь» учредить во всех пораженных эпидемией местах «крепкие и надежные заставы, расставя одну от другой по близости… и указав жесточайшими ордерами, чтоб везде на тех заставах с крайним прилежанием приезжающих из тех опасных мест людей, никого не токмо через заставы, но и до застав не допускали».

По указу вместе с Баскаковым следовало отправить от Медицинской канцелярии доктора и лекаря с медикаментами «для свидетельства и пользования больных». Но доктора канцелярия не нашла – почти все они были уже ранее посланы в действующую армию, или в захваченные эпидемией места. По распоряжению архиятера Фишера было рэшено отправить на Украину всех вышедших в отставку докторов и лекарей. Если они не соглашались ехать добровольно, их посылали в принудительном порядке. К концу лета 1738 г. в Москве не осталось ни одного доктора, «кроме дряхлого Шоберта, ни к чему не способного, и Тр. Гербера, и старого дрогиста, преобразованного в операторы»^[212].

С Баскаковым был также отправлен лекарь и «физиатр» московской медицинской конторы – Бекман, и несколько учеников московской госпитальной школы. Перед отправкой из Медицинской канцелярии Бекману была дана инструкция, и так как она полно отражает тогдашний уровень медицинских знаний и дает яркое представление о мерах, которые надлежало принимать для борьбы с эпидемиями, приводим эту инструкцию полностью.

Этот документ называется «Инструкция, как лекарю Георгу Бекману в Белогородской губернии в прочих местах, где эпидемические болезни обрящутся, с определенными при нем лекарскими учениками поступать»^[213].

«1) Должен смотреть, дабы по множеству больных в надлежащих против оных болезней медикаментах при нем недостатку не было, и ежели в оных недостаток начнет являться, то оным каталог послать в ближнюю полевую аптеку без всякого замедления и для наискорейшего приводу оных медикаментов предлагать кому надлежит, чего и определенным при нем ученикам чинить под опасением жестокого штрафу.

2) Из посылаемых 6 лекарских учеников распределять по множеству больных во всяком месте, где оная болезнь жесточая находится, по одному или по два человека и им придать по одному или по два человека из старост тех мест, которым всех дворов осматривать, и где больные явятся, о том объявлять определенным в тех местах ученикам, которые должны к тем больным явиться немедленно и по предписанному им от лекаря методу оных больных пользовать со всяким прилежанием.

3) Ежели оных учеников к распределению не достанет, то лекарю Бекману в прочих местах, особливо же где оной болезни немного, некоторых против тех болезней пристойных медикаментов, например потовых, слабительных и т. п., некоторым… старостам того места оставить и оных обучить, как им те медикаменты раздавать и при том как оных больных пищею и прочим довольствовать.