История Авиации. Спецвыпуск 2 - [17]
Самолёты Р-5 из состава 71-го отдельного авиаотряда.
Подвеска осколочно-фугасных бомб АО-25 на Р-5ССС
Она не могла уничтожать с воздуха колонны финских танков, поскольку их просто не было – к началу войны в распоряжении финнов находилось всего 26 исправных машин. Не связанные многочисленной техникой, пехотные подразделения и части противни ка отлично передвигались на лыжах вне дорог, перевозя свои миномёты и пулеметы на санях-волокушах. Естественно, что обнаружить и нанести эффективный удар по таким целям с высоты 2000 – 3000 м просто не представлялось возможным. Готовясь к европейским битвам, ВВС Красной Армии в силу специфики «Зимней войны» оказались бессильны против слабо оснащенных тяжелым вооружением финских войск, точно так же, как впоследствии мощные «сверхзвуковые и ракетоносные» советские ВВС мало что могли противопоставить в конце 70-х гг. небольшим отрядам душманов в Афганистане.
Единственным объектом приложения усилий скоростных бомбардировщиков оставались железнодорожные станции. Впрочем, и тут многого добиться не удалось. В частности, в период подготовки своего контрнаступления финны смогли практически беспрепятственно перебросить на Карельский перешеек из района Луммяки 6-ю пехотную дивизию. Как указывалось в итоговом отчете ВВС 13-й армии (сформирована 26 декабря на базе группы комкора Грендаля – включила в свой состав войска, расположенные на правом фланге Карельского перешейка), «даже такие маломощные станции, как Хитом, не имевшие обходных путей, обладали значительной живучестью», и немассированные бомбардировки выводили их из строя ненадолго.
Скапотировавший при посадке истребитель И-15
Если же СБ терял управление и разбивался, при ударе его о землю хвостовая часть, как правило, отделялась от бомбардировщика, и во многих случаях стрелки-радисты оставались живы
Неубирающееся лыжное шасси основных финских истребителей D.XXI, существенно расширявшее возможности базирования, тем не менее, сильно ухудшало скоростные характеристики этих машин.
Не прекращалась борьба в воздухе. В первые дни финнами на перехват больших групп советских самолетов (числом более эскадрильи) выделялось, как правило, до восьми – десяти истребителей. «Отмечалось достаточно умелое использование противником обстановки для скрытного подхода к бомбардировщикам (подход со стороны солнца, выскакивание из облачности, использование плохой горизонтальной видимости). При этом производилось до 61 атак. Огонь открывался с дистанции до 50 метров». Атакуя бомбардировщик, вражеские истребители старались измотать стрелка, имитируя атаки на него вне пределов эффективного огня ШКАСов; когда боезапас иссякал, подходили на близкое расстояние и сбивали свою жертву. Пытаясь хоть как-то улучшить положение с обороной бомбардировщика, стрелки-радисты изобретали различные приспособления, с помощью которых, ведя наблюдение за верхней полусферой, они могли если и не поразить, то хотя бы отпугнуть финские истребители, атакующие СБ снизу.
Среди скоростных бомбардировочных полков практически не было таких, которые имели бы однородную матчасть; в боевых вылетах участвовали самолеты как с двигателями М-100, так и с М-103. Летчикам довелось ощутить разницу их мощностей. На боевом курсе ведущие экипажи старались держать высокую скорость, так как по опыту боев было установлено, что огонь зенитной артиллерии «настраивался» на диапазон скоростей по прибору порядка 280 – 300 км/ч. Однако, если бомбардировщики с М-103 сравнительно легко «уходили в отрыв», оставляя за хвостом разрывы зенитных снарядов, то моторам самолетов СБ 2М-100 приходилось работать в напряженном режиме. Случалось, что при отходе от цели строй подобных смешанных групп всё же растягивался, и, если ведущий девятки вовремя не замечал этого, отставшие «старички» подвергались атакам истребителей, которые почти постоянно находились неподалеку.
Вопреки расхожему мнению, СБ показал большую живучесть конструкции. Получение в ходе воздушного боя более 200 пробоин не становилось для самолета смертельным. Хорошая управляемость во всём скоростном диапазоне применения позволяла прийти домой даже при повреждении одного из моторов. Если же СБ терял управление и разбивался, при ударе его о землю хвостовая часть, как правило, отделялась от бомбардировщика, и во многих случаях стрелки-радисты сбитых машин оставались в живых.
Потери советских и финских военно-воздушных сил в первые дни войны были несопоставимы. Однако, из-за малочисленности последних, каждый случай невозвращения из вылета становился заметен и воспринимался чрезвычайно болезненно. Не желая лишиться самолетов окончательно, спустя месяц после начала боев, финское командование пошло на изменение тактики. Решено было сократить число одновременно участвующих в воздушных боях истребителей до трех – пяти, а количество атак по одной цели уменьшить до одной – двух. Огонь требовалось открывать с дистанции около 800 м и не подходить к атакуемому самолёту ближе, чем на 200 м. Атака группы бомбардировщиков одиночным самолетом, вне зависимости от результата, ограничивалась лишь одним заходом. Кроме того, финским летчикам-истребителям запретили преследование наших бомбардировщиков над советской территорией. Впрочем, нарушения этого приказа имели место неоднократно в последующие дни, что порой приводило к печальным последствиям, когда продолжавшие преследование перехватчики наталкивались при возвращении на крупные группы советских истребителей.
