Полковник медицинской службы Владимир Кувшинников
Тот, кто хотя бы раз заглянул в архивы, без сомнения, был поражен теш, какая бездна до сих неизвестной информации хранится в их стенах. Но не меньше могут рассказать и ветераны авиации. Многие из них писали дневники, большая часть из которых до сих пор остаётся неопубликованными, Предлагаемая ниже статья, основанная на воспоминаниях морского летчика-истребителя Алексея Владимировича Кувишнникова, а также на его документальных материалах, хранящихся в семейном архиве, рассказывает об одной из самых малоизвестных страниц истории авиации советского военно- морского флота.
Путь от рождения до становления и совершенствования профессионала всегда нелегок. А для освоения профессии военно-морского летчика это особенно справедливо. Юношеские годы моего отца, Алексея Владимировича Кувшинникова совпали с бурными событиями в стране Советов, когда широко проводилась пропаганда, собирались средства, а молодежь привлекалась в ряды ОСАВИАХИМа. Строились новые заводы, поднималось народное хозяйство. Необходимы были новые молодые кадры. Начала возрождаться отечественная авиация. В кружке ОСАВИАХИМа Алексей Владимирович впервые узнал об условиях приема на учебу в летное училище. Добивается путевки от ВЛКСМ. Так появилась вначале надежда, а затем и возможность осуществить давнюю мечту — обрести крылья.
Подав заявление в летное училище, пройдя тщательную медицинскую комиссию и сдав успешно экзамены, отец в 1928 г. переступил порог Военно-теоретической школы летчиков в городе Ленинграде. Остроумные курсанты называли свою школу просто «Терка». Это шутливое название было дано ей за то, что каждый курсант в её стенах привыкал к непривычной для него новой обстановке воспитания в условиях воинской службы — как бы притирался к дисциплине, привыкая к субординации. Осваивая специальность военлета, они изучали теоретические основы воздухоплавания и приобретали навыки управления летательными аппаратами. Их прежний гражданский образ мышления менялся под воздействием строгой воинской дисциплины. Они мужали, привыкали и сплачивались.
В школе к этому времени уже сформировалась плеяда одаренных и достаточно опытных педагогов с высоким уровнем собственного образования. У каждого курсанта в процессе учёбы они вырабатывали навыки самостоятельного управления техникой. Постепенно сбывались заветные юношеские мечты, которые укрепляли их волю, закаляли характеры. Очень тепло и сердечно вспоминал Алексей Владимирович свои юные годы, проведенные в стенах «Терки», своих педагогов. Особенно ему запомнился преподаватель Турган, который очень образно, порой в шутливом и веселом тоне, а, иногда используя яркие и остроумные выражения, вызывал у слушателей интерес к излагаемому материалу. Не менее интересной личностью в школе был инструктор лётного дела Юржа. Несмотря на потерю одного глаза во время Гражданской войны, он не потерял оптимизм и любовь к своей профессии. Юржа очень увлеченно вел занятия и часто иллюстрировал своими байками-рассказами о приключениях в воздухе излагаемый учебный материал. Его рассказы всегда включали приключенческие эпизоды и неизменно вызывали у слушателей уверенность в безопасности в профессии летчика. И все верили в его отчаянную храбрость. Одновременно Юржа не скрывал от курсантов, что в период Гражданской войны, особенно под конец ее, самолеты были сильно изношены и летали порой на различных смесях-суррогатах. Он откровенно признавался, что были моменты, когда летал на «честном слове и вере» в благополучном возвращении на аэродром.
Хотя «Терка» и именовалась Военно-теоретической школой, тем не менее, в се программе существовали и практические занятия, которые проходили на Комендантском аэродроме. Занятия проводились на списанных самолетах «Авро-504К». Мотор и сам планер с шасси были исправны, но нижняя плоскость крыла была оголена на треть. С них снималась перкалевая обшивка, покрывавшая крыло самолета, чтобы в момент выполнения упражнения «рулежки» с поднятым хвостом и в момент повышения оборотов мотора самолет на имел возможности оторваться от земли и взлететь.