История авиации 2000 01 - [6]
Окончательную ясность в этот эпизод внесло коммюнике Румынского Генерального штаба. в котором указывалось, что 13 марта 1917 г. после боя с русским истребителем в расположении румынских войск в районе реки Быстица (в 15 км севернее Бакэу) приземлился разведчик -Бранденбург»С.1 (борт №67.24) из состава 40-й авиароты (40 Flik). Летчик – капрал Кенеди (Kenedy) и наблюдатель – лейтенант Дуллер (Duller) взяты в плен.
Из письма домой от 25 марта:
«Милая, дорогая мамочка! Ты у меня ангел и спасибо тебе за заботу и ласку. Обо мне много не думай, больше береги себя, а я сам о себе забочусь и, поверь, все необходимое у меня есть. Наш отряд уже вступил в напряженную весеннюю работу, бои в воздухе, чуть не каждый день. Аппарату меня теперь новый, типа «Моран», скорость – 186 километров в час, немцев догоняет прекрасно – и по скорости, и по высоте. Пулемет на нем «Виккерс» – через винт. С одним немцем подрался отлично и все-таки сбил. Дело свое я люблю, в бой вступаю со светлой душой, но далеко не загадываю. Кто знает, если жив буду, вероятно, останусь на военной службе, – очень уж меня втянуло. А нелетучим я не могу быть, как ворона без хвоста. У нас уже совершенная весна, сухо и зеленеет. Да и у вас в России дела новые, «весенние-. Дай Бог! завтра улетаю на ближнюю нашу стоянку в горы, там весна в полном разгаре, и такой чудный воздух. Будь спокойна, моя милая мамочка!»
26 марта авиаотряд сменил место дислокации, перебазировавшись на аэродром Брозешти, откуда продолжил свою работу. К концу марта поврежденный 30 января «Ньюпор» был отремонтирован и в апреле прапорщик Сук вновь неоднократно поднимался на нем в небо.
Почувствовав противодействие русских истребителей, австрийцы с удвоенной энергией старались пробиться в прикрываемый район. Вражеские разведчики все чаще получали прикрытие, в задачу которого входило любой ценой проложить дорогу «фотографам». Цена за это временами была очень высокой.
5* Вообще необходимо отметить, что в то время аварии и катастрофы были чрезвычайно частым явлением и гибель в них являлась наиболее распространенным концом карьеры большинства русских летчиков. Согласно статистическим данным, приведенным в «Книге потерь летного состава в российской авиации", в 1916 г от общего числа погибших летчиков и наблюдателей. 53% приходятся именно на аварии и катастрофы, связанные с отказом системы управления аэропланом или мотором, еще 22% приходятся на долю ошибок пилотирования. 18% – от огня зенитной артиллерии (в том числе 4% от своей!) и лишь 7% на воздушные бои.
На фоне такого откровенного «бревна» как «Моран», «Ныопор-XXI» был чудом современной техники.
По сравнению с маневренным «Бэбн», «Моран» отличался изрядной «дубоватостью» – сказывалось широкое крыло и своеобразный метод создания кренящего момента (гоширование), использованный в конструкции истребителей этого типа.
Утром 5 апреля Григорий вылетел на своем «Ньюпоре-XI» в паре с прапорщиком Стрижижевским, который пилотировал более совершенный «Ньюпор-XXI». Около 09:00 над районом Онешти пилоты заметили разрывы шрапнели и два неприятельских аэроплана, направлявшихся на Аджуд на высоте около 4000 м. Будучи примерно на 200 м, ниже оба пилота пошли в атаку. Заметив погоню, самолеты противника над Кэюци повернули на Вэрдею, однако уйти от преследователей не смогли, так как пара русских истребителей разделилась, и Стрижижевский вышел им наперерез над верховьями реки Карикна.
Стрижижевский, выбрав шедший сзади двухместный самолет, открыл огонь из синхронного «Виккерса», а когда противник перешел в крутое пикирование, «добавил огонька» из «Льюиса», установленного над верхним крылом. Пилот австрийского истребителя не собирался ограничиваться ролью зрителя, наблюдая это избиение, и попытался атаковать «Ньюпор» Стрижижевского, но сам был атакован прапорщиком Суком. Видимо, уже первой очередью Григорий вывел из строя мотор и ранил пилота, так как вражеский истребитель начал падать. Перезаряжая пулемет и следя за снижающимся противником с высоты 1800 м, русский пилот видел, как на 700 м «австрияк» сорвался в штопор и упал в лес в районе Ракоса.
В это время разведчик, выйдя из пике и обстреливаемый Стрижижевским «летел очень неравномерно», рыская по курсу и высоте, видимо, его пилот был ранен. Стрижижевский видел, как австрийский летнаб выбрасывал за борт какие-то предметы. Быстро перезарядить пулеметы не удалось, и, хотя «изрядно щипанный», разведчик все же ушел со снижением в сторону своих позиций.
Еще один бой удалось провести 17 апреля. Вылетев на сопровождение «Вуазена» 28-го корпусного авиаотряда, фотографировавшего неприятельские позиции в районе Кюэци-Онешти-Тыргу-Окна-Ойтуз-Берецку-Хержа-Мойнеши, Григорий заметил два вражеских самолета, направлявшихся на восток. Едва увидев разворачивающийся в их сторону русский истребитель, пилот одного из «австрияков» решил попросту сбежать, но второй оказался гораздо отважнее и принял бой. Впрочем, если мужества у него было вполне достаточно, то мастерства явно не хватало: в ходе короткой схватки «Ньюпор» сначала зашел ему в хвост, а затем снизу-спереди, решетя перкаль и круша конструкцию свинцовыми очередями. После этого неприятельский пилот предпочел не искушать судьбу, а со снижением удалиться. К сожалению, бросить экипаж «Вуазена» было нельзя, и этому противнику было позволено спокойно уйти.
