Исторические записки. Т. VII. Жизнеописания - [120]

Шрифт
Интервал

. Разве эти два человека попали ко дворам князей с помощью других чиновников или стали использоваться обоими правителями, прикрываясь славой других приближенных? Дело в том, что они сердцем чувствовали желания своих правителей, действовали в неразрывной с ними связи и были им близки, как родные братья. [277] Неужели эта связь могла быть разрушена речами толпы?

Когда прислушиваются только к одному голосу, рождается измена, когда используют на службе только одних, зреет смута. Так, в прошлом луский гун послушался наговоров Цзи Суня и изгнал Конфуция[972], а сунский правитель поверил наветам Цзы Ханя и посадил в тюрьму Мо Ди[973]. Но когда такие рассудительные люди, как Конфуций и Мо [Ди], не смогли избежать клеветы и мести, то и правители этих двух государств оказались в опасном положении. Почему же так получилось? Потому что голос толпы способен расплавить даже металл[974], а длительное очернительство съедает даже кости. Так, циньский правитель, использовав выходца из жунов Ю-юя, стал гегемоном в Срединном государстве, а Ци, используя юэсца Мэна[975], приобрело мощь при Вэй-ване и Сюань-ване. Эти два государства разве были связаны устоявшимися обычаями [или] поддавались влиянию людской молвы? Когда беспристрастно прислушиваются и всесторонне рассматривают, становятся прославленными среди современников. Когда намерения правителя и избранных им помощников совпадают, то, как в примере с хусцем Ю-юем и юэсцем Мэном, они становятся как братья. Когда же намерения и мнения не совпадают, то даже родных по крови не приемлют и изгоняют, как это было с [сыном Яо] — Дань-чжу, с [братом Шуня] — Сяном[976], с [братьями У-вана] — Гуань[-шу и] Цай-шу[977].

Если [вы] как правитель действительно в состоянии использовать пример справедливых действий Ци и Цинь и отбросить действия, [подобные шагам правителей] Сун и Лу, послушавших [наветы и клевету], то [перед вами] померкнет слава пяти гегемонов, вам окажутся по плечу свершения трех славных ванов.

Мудрые правители осознают все это, они отбрасывают недобрые поползновения своих слуг, они в состоянии не следовать поучениям людей, подобных Тянь Чану[978], [а действовать, как У-ван, который] одарил потомков Би-ганя и отстроил могилы беременных женщин[979], [которым Чжоу Синь вспорол животы]. Славные деяния подобных мудрых правителей вновь и вновь вершатся в Поднебесной. Почему же это происходит? Потому, что стремление к добру неистребимо. Ведь цзиньский Вэнь-гун приближал к себе [даже] тех, кто его ненавидел[980], и в результате усилился и стал гегемоном среди чжухоу, а циский Хуань-гун, не пренебрегавший усилиями [даже] своих противников, стал держать в руках Поднебесную[981]. Почему же так случилось? [Потому что они] были милосердны и гуманны, внимательны и заботливы, своей искренностью они добились расположения к себе и не прислушивались к [278] пустым наговорам.

Но были и другие примеры. Так, в Цинь ввели предложенные Шан Яном законы, на востоке ослабили княжества Хань и Вэй и в военном отношении стали сильнее всех в Поднебесной; но в конечном счете Шан Ян был разорван колесницами. В Юэ использовали советы и планы сановника Чжуна; с его помощью [Гоу Цзянь] одолел сильное У и стал гегемоном в Поднебесной, но в конце концов сам Чжун был казнен. Также вспомните, как Сунь Шу-ао трижды уходил с поста сяна и не раскаивался в этом[982] и как Лин-цзы Чжун отказался от поста одного из трех гунов и вернулся к скромной сельской жизни[983]. Ныне вы, правитель, действительно имеете возможность, избежав чванливости, проявить лучшие чувства к преданным вам, будучи до конца искренним и решительным, сделать так, чтобы они служили верой и правдой, добиться полного взаимопонимания с ними. [Ведь если] не жалеть своих чиновников, то можно заставить и собак [тирана] Цзе лаять на [императора] Яо, а гостя разбойника Чжи заколоть [Сюй] Ю[984]. Где уж тогда мечтать о мощи десяти тысяч боевых колесниц, положении совершенномудрого вана. В противном же случае не может идти и речи об [опасности] истребления всего [вашего] рода до седьмого колена, как это случилось с Цзин Кэ[985], или о смерти в огне жены и детей, как это случилось с Яо Ли[986].

Я, ваш слуга, слышал, что любой путник, которому встретится жемчужина, сверкающая, как луна, или яшма, светящаяся в темноте, схватится за меч и будет коситься по сторонам. Почему? Он не захочет, чтобы кто-то другой добрался до нее первым. Кривое дерево с переплетающимися корнями может оказаться предметом [украшения у правителя государства с] десятью тысячами колесниц. Почему? Потому что приближенные эти корни предварительно украсят. Те же, кто без поддержки выходит вперед, хоть и с жемчужиной суйского хоу[987] или со светящейся в темноте яшмой, только навлекут на себя неудовольствие и плохо кончат. В Поднебесной есть люди, подобные кривому дереву, но имеющие заслуги, о которых нельзя забывать. Это живущие в нищете ученые мужи — простолюдины, которые низки по званию, но являются преемниками искусства [управления] Яо и Шуня, сохраняют красноречивые приемы суждений И Иня и Гуань Чжуна, несут в себе устремления Лун Пэна


Еще от автора Сыма Цянь
Исторические записки. Том 1

«Исторические записки» древнекитайского историка Сыма Цяня (145-86? гг. до н. э.) — выдающийся памятник китайской историографии. До настоящего времени этот труд остается незаменимым источником разнообразных сведений о древнем Китае. В первый том вошли четыре главы «Основных записей» — первой части книги Сыма Цяня.


Исторические записки. Т. IX. Жизнеописания

Девятый том «Исторических записок» завершает публикацию перевода труда древнекитайского историка Сыма Цяня (145-87 гг. до н.э.) на русский язык. Том содержит заключительные 20 глав последнего раздела памятника — Ле чжуань («Жизнеописания»). Исключительный интерес представляют главы, описывающие быт и социальное устройство народов Центральной Азии, Корейского полуострова, Южного Китая (предков вьетнамцев). Поражает своей глубиной и прозорливостью гл. 129,посвященная истории бизнеса, макроэкономике и политэкономии Древнего Китая.


Исторические записки. Том 2

«Исторические записки» Сыма Цяня — выдающийся памятник китайской историографии — до сих пор остается незаменимым источником разнообразных сведений о Древнем Китае. Во второй том вошли главы 5-11 «Основных записей» — первого раздела труда Сыма Цяня.


Исторические записки. Т. VIII. Жизнеописания

Восьмой том «Исторических записок» продолжает перевод труда древнекитайского историка Сыма Цяня (145-87 гг. до н.э.) на русский язык. Том содержит очередные 25 глав последнего раздела памятника — «Ле чжуань» («Жизнеописания») Главы тома вобрали в себя исторические и этнографические факты, сведения по древнекитайской философии, военному делу, медицине. Через драматические повороты личных судеб персонажей Сыма Цянь сумел дать многомерную картину истории Китая VI—II вв. до н.э.


Исторические записки. Т. VI. Наследственные дома

Шестой том «Исторических записок» продолжает перевод труда древнекитайского историка Сыма Цяня (145—87 гг. до н. э.) на русский язык. Перевод сопровождается научным комментарием и исследованием основных проблем истории конца первого тысячелетия до н. э. Шестым томом завершается публикация раздела «Ши цзя» («Наследственные дома»). Том включает 20 глав (41—60) «Исторических записок», в том числе истории княжеских домов Юэ, Чжэн, Чжао, Вэй и Хань, описание жизни Конфуция, деятельность вождя восставших крестьян Чэнь Шэ, ряда ханьских ванов и государственных деятелей: Сяо Хэ, Хаю Цаня, Чжан Ляна и др.


Исторические записки. Т. IV. Трактаты

Четвертый том «Исторических записок» Сыма Цяня, знаменитого китайского историка, содержит главы 23—30, так называемые «Трактаты» («Шу»), В этой части памятника описываются различные стороны духовной и материальной культуры китайского народа, обряды, музыка, календарь, ирригационное строительство и система хозяйства. В комментарии приводятся параллельные места из других памятников, оценка достижений древнекитайской науки с точки зрения современной научной мысли.


Рекомендуем почитать
Кадамбари

«Кадамбари» Баны (VII в. н. э.) — выдающийся памятник древнеиндийской литературы, признаваемый в индийской традиции лучшим произведением санскритской прозы. Роман переведен на русский язык впервые. К переводу приложена статья, в которой подробно рассмотрены история санскритского романа, его специфика и место в мировой литературе, а также принципы санскритской поэтики, дающие ключ к адекватному пониманию и оценке содержания и стилистики «Кадамбари».


Рассказы о необычайном. Сборник дотанских новелл

В сборник вошли новеллы III–VI вв. Тематика их разнообразна: народный анекдот, старинные предания, фантастический эпизод с участием небожителя, бытовая история и др. Новеллы отличаются богатством и оригинальностью сюжета и лаконизмом.


Лирика Древнего Египта

Необыкновенно выразительные, образные и удивительно созвучные современности размышления древних египтян о жизни, любви, смерти, богах, природе, великолепно переведенные ученицей С. Маршака В. Потаповой и не нуждающейся в представлении А. Ахматовой. Издание дополняют вступительная статья, подстрочные переводы и примечания известного советского египтолога И. Кацнельсона.


Тазкират ал-аулийа, или Рассказы о святых

Аттар, звезда на духовном небосклоне Востока, родился и жил в Нишапуре (Иран). Он был посвящен в суфийское учение шейхом Мухд ад-дином, известным ученым из Багдада. Этот город в то время был самым важным центром суфизма и средоточием теологии, права, философии и литературы. Выбрав жизнь, заключенную в постоянном духовном поиске, Аттар стал аскетом и подверг себя тяжелым лишениям. За это он получил благословение, обрел высокий духовный опыт и научился входить в состояние экстаза; слава о нем распространилась повсюду.


Когда Ану сотворил небо. Литература Древней Месопотамии

В сборник вошли лучшие образцы вавилоно-ассирийской словесности: знаменитый "Эпос о Гильгамеше", сказание об Атрахасисе, эпическая поэма о Нергале и Эрешкигаль и другие поэмы. "Диалог двух влюбленных", "Разговор господина с рабом", "Вавилонская теодицея", "Сказка о ниппурском бедняке", заклинания-молитвы, заговоры, анналы, надписи, реляции ассирийских царей.


Средневековые арабские повести и новеллы

В сборнике представлены образцы распространенных на средневековом Арабском Востоке анонимных повестей и новелл, входящих в широко известный цикл «1001 ночь». Все включенные в сборник произведения переводятся не по каноническому тексту цикла, а по рукописным вариантам, имевшим хождение на Востоке.


Заметки из хижины "Великое в малом"

Сборник рассказов и заметок видного китайского писателя и конфуцианского ученого XVIII в. занимает значительное место в истории китайской литераторы. Сочинение до настоящего времени почти не переводилось на другие языки. Переводу предпослано предисловие, в котором исследуются жизнь и творчество автора, а также дан очерк истории развития жанра. [Файл без указателей].


Ямато-моногатари

Один из выдающихся памятников средневековой японской литературы в жанре моногатари впервые полностью переведен на русский язык.Статья Л. М. Ермаковой «Ямато-моногатари как литературный памятник» выкладывается отдельным файлом.


Краткие вести о скитаниях в северных водах

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Значение дрона (Чим-и дрон)

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.