Исторические силуэты - [48]

Когда открылась комиссия по составлению проекта Уложения (1767 г.), Потемкин принял участие в ее работах. Его избрали там опекуном депутатов от инородцев и, кроме того, он состоял членом духовно-гражданской комиссии. С началом первой войны с Турцией[139] Потемкин отправился на театр военных действий. Причисленный к армии Румянцева[140], он участвовал во многих сражениях, проявил вполне удовлетворительные военные способности, хотя и не совершил ничего значительного. Екатерина не теряла его из виду и, как кажется, время от времени переписывалась с ним. И когда ее роман с Орловым оборвался, оставив на ее сердце осадок горечи, когда ей наскучил Васильчиков, когда она не знала, на кого опереться среди государственных забот и тревог, тогда неотразимо обаятельным представился ей образ этого богатыря, от которого веяло недюжинным умом и духовной силой, который не уклонялся от милостей императрицы, но и не искательствовал перед нею, спокойно выжидая наступления своего часа.

Екатерина решила, что она нашла человека, который один заменит и Орловых и Паниных, на которого можно будет положиться, как на каменную гору, и в личных переживаниях неутомимо-беспокойного сердца, и в тяжелых заботах политических. В это самое время за Потемкина замолвила слово перед Екатериной находившаяся в дружбе с императрицей графиня Брюс, сестра фельдмаршала Румянцева, который враждовал с Орловыми.

И вот 4 декабря 1773 года из Петербурга под Силист-рию, в осаде которой тогда участвовал Потемкин, полетело письмо Екатерины, в котором Потемкин прочитал строки, не оставлявшие сомнения в том, что в судьбе его готовится знаменательная перемена. Екатерина писала: «Господин генерал — поручик и кавалер! Вы, чаю, столь упражнены глазеньем на Силистрию, что вам некогда письма читать и хотя и по сю пору не знаю, преуспела ли бомбардировка, но тем не менее я уверена, что все то, что вы сами предприемлете, ничему иному предписать не должно, как горячему вашему усердию ко мне персонально и вообще к любезному отечеству, которого службу вы любите. Но как с моей стороны я весьма желаю ревностных, храбрых, умных и искусных людей сохранить, то вас прошу по пустому не вдаваться в опасности. Вы, читав сие письмо, может статься, сделаете вопрос — к чему оно писано? На сие вам имею ответствовать: к тому, чтобы вы имели подтверждение моего образа мыслей об вас, ибо я всегда к вам весьма доброжелательна».

Вскоре Потемкин был уже в Петербурге и 27 февраля 1774 г., конечно, по предварительному соглашению с императрицей, он подал ей формальное прошение о назначении его генерал-адъютантом. 20 марта 1774 г. жена фельдмаршала Румянцева писала мужу из Петербурга: «Васильчиков вчера съехал из дворца; теперь, мой свет, адресоваться к Потемкину». А в письме Фон-Визина[141] к Обрезкову[142] от 20 марта 1774 г. читаем: «Камергер Васильчиков выслан из дворца и генерал-поручик Потемкин пожалован генерал-адъютантом и в Преображенский полк подполковником. Sapienti sat[143]».

Так начался потемкинский период Екатерининского царствования.

История отношений Екатерины и Потемкина имела свои перипетии. В ней можно различить три периода. Сначала два года интимной связи (1774–1776), во время которых Екатерина переживала страстное увлечение своим «богатырем» вместе с чувством радостного сознания, что миновали докучливые препирательства между Орловыми и Паниными и настала пора, когда во всех вопросах можно стало положиться на единственного советника, умного, надежного, преданного. В 1776 г. «роман» кончился. И на этот раз, как было и с Орловым, сердечная измена шла не от Екатерины. Но вместе с «романом» не кончился фавор Потемкина. Он только вступил в свой второй фазис, растянувшийся на 13 лет (1776–1789). За все эти годы Потемкин остается ближайшим другом Екатерины, довереннейшим ее советником, второю после нее персоною на государственной сцене России. Даже любовные утехи Екатерины за все это время не выходят из-под руководящего надзора Потемкина. С 1789 г. положение Потемкина еще раз существенно изменяется. В первый раз после того, как кончился «роман» с Потемкиным, Екатерина избрала себе фаворита не по уговору с Потемкиным, а прямо наперекор ему. Фаворитом стал Платон Зубов. Потемкин был далеко, на Дунае, а Зубова выдвинули враги Светлейшего. Узнав о том, Потемкин хмурится, тревожится, говорит, что ему надо скакать в Петербург «выдернуть зуб». Он и прискакал. В 1791 г., появившись в Петербурге, он дает в честь Екатерины знаменитый праздник в Таврическом дворце, поражающий современников сказочной, феерической роскошью. Екатерина принимает этот праздник, осыпает Потемкина знаками благоволения, но дает ему определенно понять, что прошлое миновало безвозвратно. Потемкин возвращается на юг и через несколько дней умирает.

Как ни были различны отношения Екатерины к Потемкину в эти три периода, тем не менее Екатерина неизменно сохраняла веру в этого человека как в своего лучшего советника и помощника. Эта вера не была в ней поколеблена даже и в последние годы жизни Потемкина, даже и при начавшемся фаворе Зубова. «Я без тебя, как без рук», — вот постоянный припев ко всем письмам Екатерины к Потемкину, когда он бывал далеко от Петербурга. Когда во время второй турецкой войны