Испытание - [42]

– Киррана, откуда она у тебя? – задал вопрос Махаррон, и Кира честно ответила:

– Вам её просил передать ассасин.

Кира едва не зажмурилась, проговорив эти слова, не позволил лишь пристальный взгляд Защитника, который чудом удерживал себя на месте, было видно, как сжались его кулаки. Она отступила на шаг, прижимая книгу к груди, но реакция Настоятелей удивила. Они лишь переглянулись, и Махаррон сказал:

– Киррана, дай её мне, – он протянул руку.

– Но… Что если вас хотят убить?

Махаррон, направившийся было к ней, остановился и неожиданно хохотнул удивлено вздев брови:

– А что? Может, ты и права. Нааррон.

Брат кинулся к одному из больших сундуков и выудил оттуда какой-то чудной прозрачный куль. Доселе Кира таких и не видала.

– Кидай сюда. Хранители проверят.

Кира опустила книгу в мешок, туда же последовала и котомка, в которой она хранилась.

– Давно она у тебя? – спросил Агилон

– Несколько дней…

Настоятели задавали вопросы, а Кира, отвечая, никак не могла отделаться от ощущения, будто её насквозь прожигает взгляд. Безмолвный Пасита тин Хорвейг стоял у двери, не спуская с неё глаз, выражение которых сменилось на привычное насмешливое, и что-то тёмное поселилось в их глубине. Кирране почудилось, будто то немногое, что между ними зародилось за последнее время – безвозвратно сломалось. От этого чувства одновременно стало и легче, и сложнее.

Глава 11

1

Ночевать пришлось в той же самой комнате, где она провела часы ожидания. Нааррон поводил над ней руками, убеждаясь, что она в порядке, и от Книги ей не было вреда. Показал, где отхожее место и мыльня, что здесь заместо бани. Не забыл и про ужин.

И вот Кира, лёжа в уютной постели на чистых, пахнущих лавандой простынях, не на жизнь, а на смерть боролась со сном. Глаза слипались и зудели, будто в них насыпали песка, челюсть, казалось, скоро вывихнет от зевоты, разнежившееся тело требовало отдохновения. Она надеялась, что все треволнения этого дня не позволят ей уснуть, да не тут-то было. Чувствуя, что проигрывает битву, вскочила и принялась отжиматься от пола, но после десятка повторений просто упала, прижавшись щекой к вытертому, пахнущему пылью ковру. Казалось нет такой силы, что способна её поднять.

В этот миг ухо уловило едва слышный шорох и проём закрыла мощная фигура. Пасита тин Хорвейг быстро скользнул внутрь и, притворив дверь, обернулся. Кира не тушила свечи, чтобы было легче бороться со сном, а потому увидела, как его брови изумлённо взлетели. Она вскочила на ноги, и улыбка расцвела на лице Защитника. Он осмотрел её таким взглядом, от которого захотелось провалиться поглубже:

– Тьфу! Я уж думал преставилась. Зря я что ли на тебя силу изводил, сам едва не помер?

– Разминалась, – буркнула Кира и, схватив с постели укрывало, набросила на плечи. Она уже пожалела, что так бездумно обрядилась в исподнюю рубаху.

Тин Хорвейг будто прочёл её мысли и тут же оказался рядом. Схватив в охапку, ловко уложил на постель, навалившись сверху, зашептал прямо в лицо:

– Борешься со сном? – он ухмыльнулся. – Не думай, что здесь ты недосягаема. Твой дед поручит тебя именно мне, вот увидишь. Я сделаю для этого все возможное.

Киррана попыталась его скинуть, но недостало сил. Пасита лишь тихо, рассмеялся, зажимая ей рукой рот. Он долго пристально, не мигая, смотрел в глаза, а затем легонько встряхнул. Вот вроде и не позволил себе совсем лишнего, но отчего-то Кире стало нехорошо. И вдвойне от того, что где-то рядом спит дед, а она даже не может позвать на помощь. Думала прошло все, притупился страх, да, похоже, зря стала она забывать, с кем имеет дело.

– На вот, пей, – Защитник, наконец, поднялся, освобождая её, и протянул какой-то флакон.

– Что это? – Кира отодвинулась подальше, кутаясь в одеяло, казалось она все ещё чувствует на себе тяжесть и жар его тела.

– Не спрашивай, а пей! То, что ты у своего брата-дурака просила.

Кира выхватила флакон и мигом проглотила содержимое, даже не почувствовав вкуса. Перед глазами тут же поплыло. Мелькнула мысль: «Ничему тебя, Кира, жизнь не учит». Заваливаясь набок, успела увидеть, как Пасита усаживается рядом и, ухмыляясь, склоняется к ней.

2

– Да вставай же!

– А?

Киррана едва смогла разлепить веки. Над ней обеспокоенно склонился Нааррон, он снова потряс за плечо, вырывая из сна, который затягивал в свои тенёты, будто в вязкий кисель.

– Кира! Да что это с тобой? Нам пора!

– Кх… Куда? – язык не слушался, во рту пересохло и раскалывалась голова.

– Церемония Определения вот-вот начнётся. Нам надо быть в Большом зале.

Кира попыталась сесть, но со стоном повалилась обратно. Глаза сами закрылись, она и не поняла, как подложила под голову руки и свернулась калачиком.

Нааррон, тяжко вздохнув, куда-то вышел, впрочем, Кира уже спала.

Что-то горькое полилось в рот, мгновенно прогнав сон и прояснив сознание. Отплёвываясь и фыркая охотница подскочила, яростно замахав руками.

– Сартог тебя!.. – брат отшатнулся, схватившись за ушибленную щёку. – Это же надо! Один идиот дал, а другая взяла, да выпила! И что мне теперь делать?

– Поменьше языком молоть! А то и я ненароком задену.

Кира повернула голову, и хоть перед глазами поплыло, всё равно успела разглядеть, что у дверей скрестив руки стоит Пасита: «Интересно, он вообще уходил?»