Ислам в России и Евразии XVI - ХХI вв. - [169]
Ногайская степь впервые увидела представителей новой власти в лице бойцов Красной Армии в 1918 г. За сравнительно короткое время (красные пробыли здесь до начала 1919 г.) они успели проявить себя непримиримыми противниками религии. Пришедшие на смену большевикам деникинцы 4 апреля 1919 г. в городе Екатерино-даре (ныне - Краснодар) создали «Особую комиссию по расследованию злодеяний большевиков, состоящую при главнокомандующем вооруженными силами на Юге России». Ее материалы сохранились в архивах Народно-трудового союза во Франкфурте и Гуверовского института при Стенфордском университете в Калифорнии (коллекции Б.И. Николаевского и П.Н. Врангеля) и опубликованы в Лондоне Ю.Г. Фельштинским>1256>. В изданной Фельштинским книге в числе прочих материалов имеется также выписка из дела об антирелигиозных действиях большевиков на территории Ногайской степи. Она хорошо передает методы борьбы тех лет, и поэтому стоит привести текст полностью:
«Выписка об отношении большевиков к магометанской религии, из дела о злодеяниях большевиков в Ставропольской губернии.
В распоряжении Особой комиссии по расследованию злодеяний большевиков при главнокомандующем вооруженными силами на Юге России имеется протокол допроса духовного муллы аула Камыш-Буруна Ногайского уезда Аджи-Антакаева о насилиях большевиков над духовенством и религией ногайского народа. Показания муллы дословно подтверждены окружным кадием (епископом) ногайского народа Умаром-Эфенди Кенжимуратовым, народными головами ногайского народа Абдуллой Аджиевым, Акборды Ибрагимовым, Стамбулом Отемисовым и председателем Чрезвычайного духовного совещания Толкоевым.
Территория ногайского народа, согласно показаниям этих лиц, была занята в 1918 г. большевиками, подвергшими насилию народ и открывшими гонения на его религию. Так, в середине 1918 г. во время вечернего намаза был задушен в своем доме народный кадий (епископ) едисанского народа Умар Газы Кулунчаков и зарезана жена его Аджи Ханум. Все имущество его было разграблено. Несколько дней спустя был зарублен большевиками законоучитель Эфенди-Нур-Магомет Эсполов, председатель ногайского комитета помощи Добровольческой армии. Вместе с Эсполовым убит был в Ачикула-евской ставке мулла Ахея из аула Канчигалы. В том же июне 1918 г. убиты были: духовный мулла Суйнтли-Юсупов вблизи аула Бияш и духовный мулла Махмуд-Эфенди Амембаев в ауле Иргакли.
Из всех мусульманских мечетей ногайского народа, число которых превышает 50, не осталось ни одной, не оскверненной и не разграбленной. Все они носят следы разрушения и не посещались жителями во время власти большевиков. Все церковное имущество было разграблено. В ауле Махмуд Мектеб в главной соборной мечети была устроена стоянка для лошадей и отхожее место для красноармейцев. Священная книга Коран была разорвана и употреблялась красноармейцами в качестве клозетной бумаги.
Таковы документальные данные Особой комиссии об отношении большевиков к духовенству и религии ногайского народа. [..-]»>1
Такие действия красноармейцев привели к падению авторитета советской власти среди жителей Ногайской степи. Однако установившаяся после отхода красных анархия, засилье различных бандитских группировок, грабивших всех без исключения, немало способствовали разочарованию ногайцев и в белом движении. С 1920 г. в Ногайской степи окончательно установилась советская власть. Борьба с религией началась с новой силой, но она протекала довольно противоречиво. Так, репрессиям подвергались служители культа, но тут зачастую перевешивал имущественный подход: в первую очередь пострадали богатые муллы, эфенди и кадии. Информаторы часто подчеркивали: «Такого-то муллу новая власть не тронула, потому что он не был богатым, а что с бедного возьмешь?» Некоторая часть служителей культа признала советскую власть и перешла на ее сторону, начав с ней сотрудничать. В их числе был Верховный кади Караногайского народа Тангатар-эфенди, занявший позицию, которую сам выразил в своей любимой поговорке: «В чью арбу сели, того песню и пойте» (Кимнинъ арбасынынъ авы-зына минсенъиз, сонынъ йырын йырланъыз). В своих проповедях он говорил о полезности и богоугодности новой власти, о необходимости сотрудничества с ней. Этой агитацией кади заработал благосклонность новых властей.
До 1928 г. ногайская письменность основывалась на реформированном арабском алфавите>1257>>1258. Усилия новой власти по ликвидации безграмотности были поддержаны муллами, которые составили костяк преподавательского состава. После непродолжительной переподготовки в Кизляре, Хасавюрте или Махачкале они обучали в школах и пунктах ликбеза ногайское население. К примеру, в ауле Абрам-тюбе преподавал отличный знаток арабской грамматики Мустафа-эфенди. Преподавательскую деятельность вел и известный эфенди Абдулкерим из аула Кунбатар. Ногайцы вспоминают, что он даже участвовал в разработке новых букварей.
Однако государство, привлекая к службе мулл, ставило жесткие ограничения на их религиозную деятельность. К примеру, институт кади - мусульманских судей - просуществовал у ногайцев лишь до 1922-1923 гг., после чего основную массу их заставили свернуть свою деятельность. С переходом в 1928 г. к новому алфавиту на основе латинской графики надобность в муллах отпала, и их стали отстранять от преподавательской деятельности
В сборнике представлены архивные документы, посвященные истории Туркестанского края в составе Российской империи, помогающие лучше понять и проанализировать особенности имперской политики России в этом регионе, оценить ее причины и последствия. Основу сборника составляют документы Центрального государственного архива Республики Узбекистан (ЦГА РУз). Их дополняют документальные материалы Российского государственного военно-исторического архива (РГВИА), Отдела письменных источников Государственного исторического музея (ОПИ ГИМ), Архива Дома Плеханова Российской национальной библиотеки (РНБ АДП), Российского государственного исторического архива (РГИА) и Центрального государственного архива Республики Казахстан (ЦГА РК). Сборник рассчитан как на специалистов-историков, преподавателей вузов, студентов и аспирантов, так и на широкий круг читателей, интересующихся проблемами истории России и государств Центральной Азии – Узбекистана, Таджикистана, Казахстана, Кыргызстана и Туркменистана во второй половине XIX – начале XX в.
Для истории русского права особое значение имеет Псковская Судная грамота – памятник XIV-XV вв., в котором отразились черты раннесредневекового общинного строя и новации, связанные с развитием феодальных отношений. Прямая наследница Русской Правды, впитавшая элементы обычного права, она – благодарнейшее поле для исследования развития восточно-русского права. Грамота могла служить источником для Судебника 1497 г. и повлиять на последующее законодательство допетровской России. Не менее важен I Литовский Статут 1529 г., отразивший эволюцию западнорусского права XIV – начала XVI в.
Гасконе Бамбер. Краткая история династий Китая. / Пер. с англ, под ред. Кия Е. А. — СПб.: Евразия, 2009. — 336 с. Протяженная граница, давние торговые, экономические, политические и культурные связи способствовали тому, что интерес к Китаю со стороны России всегда был высоким. Предлагаемая вниманию читателя книга в доступной и популярной форме рассказывает об основных династиях Китая времен империй. Не углубляясь в детали и тонкости автор повествует о возникновении китайской цивилизации, об основных исторических событиях, приводивших к взлету и падению китайских империй, об участвовавших в этих событиях людях - политических деятелях или простых жителях Поднебесной, о некоторых выдающихся произведениях искусства и литературы. Первая публикация в Великобритании — Jonathan Саре; первая публикация издания в Великобритании этого дополненного издания—Robinson, an imprint of Constable & Robinson Ltd.
Книга посвящена более чем столетней (1750–1870-е) истории региона в центре Индии в период радикальных перемен – от первых контактов европейцев с Нагпурским княжеством до включения его в состав Британской империи. Процесс политико-экономического укрепления пришельцев и внедрения чужеземной культуры рассматривается через категорию материальности. В фокусе исследования хлопок – один из главных сельскохозяйственных продуктов этого района и одновременно важный колониальный товар эпохи промышленной революции.
Спартанцы были уникальным в истории военизированным обществом граждан-воинов и прославились своим чувством долга, готовностью к самопожертвованию и исключительной стойкостью в бою. Их отвага и немногословность сделали их героями бессмертных преданий. В книге, написанной одним из ведущих специалистов по истории Спарты, британским историком Полом Картледжем, показано становление, расцвет и упадок спартанского общества и то огромное влияние, которое спартанцы оказали не только на Античные времена, но и на наше время.
В книге сотрудника Нижегородской архивной службы Б.М. Пудалова, кандидата филологических наук и специалиста по древнерусским рукописям, рассматриваются различные аспекты истории русских земель Среднего Поволжья во второй трети XIII — первой трети XIV в. Автор на основе сравнительно-текстологического анализа сообщений древнерусских летописей и с учетом результатов археологических исследований реконструирует события политической истории Городецко-Нижегородского края, делает выводы об административном статусе и системе управления регионом, а также рассматривает спорные проблемы генеалогии Суздальского княжеского дома, владевшего Нижегородским княжеством в XIV в. Книга адресована научным работникам, преподавателям, архивистам, студентам-историкам и филологам, а также всем интересующимся средневековой историей России и Нижегородского края.
В 403 году до н. э. завершился непродолжительный, но кровавый период истории Древних Афин: войско изгнанников-демократов положило конец правлению «тридцати тиранов». Победители могли насладиться местью, но вместо этого афинские граждане – вероятно, впервые в истории – пришли к решению об амнистии. Враждующие стороны поклялись «не припоминать злосчастья прошлого» – забыть о гражданской войне (stásis) и связанных с ней бесчинствах. Но можно ли окончательно стереть stásis из памяти и перевернуть страницу? Что если сознательный акт политического забвения запускает процесс, аналогичный фрейдовскому вытеснению? Николь Лоро скрупулезно изучает следы этого процесса, привлекая широкий арсенал античных источников и современный аналитический инструментарий.