Искусство воскрешения - [51]
Христос из Эльки проводил время за чтением Библии и молитвами Предвечному Отцу на вершине холма в тени креста, который установил в том самом месте, где изгнал бесов из дона Анонимо. Последний сам пособил ему сколотить распятие из двух шпал, валявшихся у часовенки, на следующее утро после экзорцизмов. Проповедник втащил шпалы на холм, как Иисус вознес крест на Голгофу. Скрепил ржавой проволокой и сбил железнодорожными костылями, которые дон Анонимо в изобилии находил у путей. Костыли пришлось заколачивать камнем. Затем все втроем они подняли крест, получившийся выше двух метров, и посадили в небольшой котлован, выкопанный доном Анонимо. Холм из горки Нагорной проповеди превратился в Голгофу. В сумерках на фоне кровавого горизонта сходство с иерусалимской горой бросалось в глаза.
В часы, когда под рожковым деревом собиралось больше всего народу, Христос из Эльки громко проповедовал с вершины. Словно снедаемый ревностью влюбленный (каждый удар колокола отдавался у него в печенках), он предостерегал от похоти и сластолюбия, грехов, которых следует, братья мои, особо опасаться, ибо из-за них ангелы огнем и серой истребили Содом и Гоморру. Рисуя жуткие картины, он как бы мимоходом умудрялся подпустить в речь парочку практических советов и рецептов домашних снадобий из лекарственных трав для профилактики и лечения болезней, передаваемых общественным путем, к примеру гонореи, всем известного, братья, бича холостяков пампы. Для исцеления от этой заразы — тут он сменял тон с апокалиптического на медицинский — надобно вскипятить в двух литрах воды смесь хрустальной травы, метелок кукурузы, корня спаржи, пинго-пинго и пичи и выпивать чашку отвара перед каждой трапезой. Это дает превосходные результаты. Всякий должен знать, что пичи — а ведь в рецепте полно и других полезных составляющих — одна из самых целебных чилийских травок, еще индейцы лечили ею сифилис. Однако помните, братья, что все эти полезные снадобья нужно потреблять с верой и предварительной молитвой Отцу Предвечному, ведь это Он, в конечном итоге, посылает нам здоровье и благополучие в этом мире. В заключение он обрушивал на собравшихся поток поговорок и здравых помыслов на благо Человечества и подчеркивал, что предпочтительнее, братья, бороться с недугами, передаваемыми духовным путем, ибо они Всевышнему противнее всего.
По вечерам за чаем или боливийским кофе без сахара — или пока она величаво вычесывала вшей костяным гребнем — они вели долгие разговоры о божественном. Христос из Эльки, взволнованный мельтешением звезд, гроздями свисавших прямо над головой, разглагольствовал, мешая библейские стихи и научные теории, о сотворении вселенной, чем завораживал Магалену Меркадо и Дурачка-с-Помелом, кажется, тоже — оба впитывали его слова в почтительном молчании. Главная мысль Христа заключалась в том, что сотворить тьму и преисподнюю, вероятно, было так же трудно и важно, как свет и небеса.
В полночь, произнеся привычную молитву и благословив Магалену Меркадо, Христос из Эльки со своим бумажным пакетом удалялся под рожковое дерево к старику, который ложился раньше. Блудница пускала его в постель только на время, как любого другого прихожанина. Если он не хочет ночевать у часовенки, сказала она после их первого раза, может примоститься под боком у Симфорозы. Но только не у нее в кровати.
— Я просто не смогу всю ночь спать рядом со святым, — отрезала она.
К тому же после случая с доном Анонимо она допускала до себя Христа, только когда старик уходил подметать пампу. И, само собой, оба следили, чтобы тот ненароком опять не притронулся к спиртному. «Горькая — вот его демон», — провозгласил Христос из Эльки, свершая изгнание бесов.
Когда дон Анонимо в чем мать родила взялся с криками и бранью бегать по округе, Христос из Эльки по просьбе Магалены Меркадо бросился за ним вдогонку, сам едва прикрытый плащом из лиловой тафты, и на вершине холма поймал. Дон Анонимо фыркал, как раненый жеребенок, пускал слюну, извивался на песке и ни на секунду не прекращал сучить ногами и вопить как резаный. Проповедник хотел укрыть его плащом и успокоить добрыми словами и помыслами на благо Человечества, но старик, которого била лихорадка, ничего не слышал. Он отбрыкивался, ругался и плевался. За безвыходностью положения Христос из Эльки заранее попросил у Бога прощения и обезвредил бесноватого борцовским захватом, заломив ему руку за спину и уложив лицом в песок. Для надежности придавил коленом.
Над братом Анонимо следовало свершить помазание.
Высокое небо ночной пустыни как нельзя лучше подходило для обращения ко Всевышнему. Христос из Эльки возложил свободную руку на чело старика, поднял глаза горе и с громкой молитвой помазал его во имя Отца Предвечного, Бога Всемогущего, Владетеля Воинств, Ты имеешь силу против всякого порождения зла, всякого демона и нечистого духа, вошедшего в тело сына Твоего Анонимо, а ведь тело — также священный храм, где бесам нет места. Посему, облеченный властью, данной мне Духом Святым, во имя Иисуса Назарянина, повелеваю Сатане немедленно покинуть этого сына Божия.
Мартовский номер «ИЛ» открывается романом чилийского писателя Эрнана Риверы Летельера (1950) «Фата-моргана любви с оркестром». Сюжет напоминает балладу или городской романс: душераздирающая история любви первой городской красавицы к забубенному трубачу. Все заканчивается, как и положено, плохо. Время действия — 20–30-е годы прошлого столетия, место — Пампа-Уньон, злачный городишко, окруженный селитряными приисками. Перевод с испанского и примечания Дарьи Синицыной.
Проснувшись рано утром Том Андерс осознал, что его жизнь – это всего-лишь иллюзия. Вокруг пустые, незнакомые лица, а грань между сном и реальностью окончательно размыта. Он пытается вспомнить самого себя, старается найти дорогу домой, но все сильнее проваливается в пучину безысходности и абсурда.
Когда твой парень общается со своей бывшей, интеллектуальной красоткой, звездой Инстаграма и тонкой столичной штучкой, – как здесь не ревновать? Вот Юханна и ревнует. Не спит ночами, просматривает фотографии Норы, закатывает Эмилю громкие скандалы. И отравляет, отравляет себя и свои отношения. Да и все вокруг тоже. «Гори, Осло, гори» – автобиографический роман молодой шведской писательницы о любовном треугольнике между тремя людьми и тремя скандинавскими столицами: Юханной из Стокгольма, Эмилем из Копенгагена и Норой из Осло.
Книга посвящается 60-летию вооруженного народного восстания в Болгарии в сентябре 1923 года. В произведениях известного болгарского писателя повествуется о видных деятелях мирового коммунистического движения Георгии Димитрове и Василе Коларове, командирах повстанческих отрядов Георгии Дамянове и Христо Михайлове, о героях-повстанцах, представителях различных слоев болгарского народа, объединившихся в борьбе против монархического гнета, за установление народной власти. Автор раскрывает богатые боевые и революционные традиции болгарского народа, показывает преемственность поколений болгарских революционеров. Книга представит интерес для широкого круга читателей.
Французская романистка Карин Тюиль, выпустившая более десяти успешных книг, стала по-настоящему знаменитой с выходом в 2019 году романа «Дела человеческие», в центре которого громкий судебный процесс об изнасиловании и «серой зоне» согласия. На наших глазах расстается блестящая парижская пара – популярный телеведущий, любимец публики Жан Фарель и его жена Клер, известная журналистка, отстаивающая права женщин. Надлом происходит и в другой семье: лицейский преподаватель Адам Визман теряет голову от любви к Клер, отвечающей ему взаимностью.
Селеста Барбер – актриса и комик из Австралии. Несколько лет назад она начала публиковать в своем инстаграм-аккаунте пародии на инста-див и фешен-съемки, где девушки с идеальными телами сидят в претенциозных позах, артистично изгибаются или непринужденно пьют утренний смузи в одном белье. Нужно сказать, что Селеста родила двоих детей и размер ее одежды совсем не S. За восемнадцать месяцев количество ее подписчиков выросло до 3 миллионов. Она стала живым воплощением той женской части инстаграма, что наблюдает за глянцевыми картинками со смесью скепсиса, зависти и восхищения, – то есть большинства женщин, у которых слишком много забот, чтобы с непринужденным видом жевать лист органического салата или медитировать на морском побережье с укладкой и макияжем.
Апрель девяносто первого. После смерти родителей студент консерватории Тео становится опекуном своего младшего брата и сестры. Спустя десять лет все трое по-прежнему тесно привязаны друг к другу сложными и порой мучительными узами. Когда один из них испытывает творческий кризис, остальные пытаются ему помочь. Невинная детская игра, перенесенная в плоскость взрослых тем, грозит обернуться трагедией, но брат и сестра готовы на всё, чтобы вернуть близкому человеку вдохновение.