Искатели счастья - [13]

Потом, вернувшись домой, полтора месяца ходил, как на каторгу, на школьный факультатив. Десятый класс вообще запомнился необычной напряженностью. Мы все как-то сгруппировались, сосредоточились на выпускных и вступительных экзаменах. По рукам ходили затрепанные экзаменационные билеты. Наше положение усложнялось тем, что мы «попали» на эксперимент. Новые школьные учебники писали жутко заумные дядьки − академики, профессора… Чтобы понять, что они хотели до нас донести, текст нужно было перечитывать по нескольку раз. Даже учителя возмущались и относились к нашей новоявленной тупости снисходительно.

Лешка однажды принес в школу красивую толстую книжку с цветными иллюстра­циями. Это был американский учебник по физике, переведенный на русский язык. Предназначался он для спецшкол с углубленным изучением физики. Я выпросил его на пару недель, предложив взамен книгу «Америка слева и справа» Бориса Стрельникова. Лешка согласился. Читал я этот американский учебник и диву давался! Оказывается, можно и трудные вещи изложить легко и доступно. Но и это не всё! Я читал его с интересом, как детектив. До глубокой ночи, до ломоты в глазах! Вот она гениальность − в простоте и живом интересе!

Каждый день мы с Лешкой обменивались впечатлениями: он о путешествиях наших журналистов по Америке, а я − про законы физики, изложенные американцами. Подобно Левше, повторявшему перед смертью: «Скажите государю, что уангличан ружья кирпичом не чистят!» − Леша с гримасой боли на лице твердил: «Для американцев джинсы − это рабочая одежда, их даже заключенные носят!», или: «А в Америке стыки канализации не суриком, а свинцом заливают». Почти каждая такая беседа заканчивалась антисоветскими высказываниями. Хорошо, что не слышали нас родители. А то бы нам досталось. Только молодые дерзкие мозги не желали принимать вездесущую серую тупость советской действительности. Нам казалось, что из Америки, с Запада, «из-за бугра»  придет избавление от нашего рабства.

Всего несколько раз довелось мне пообщаться с Зоей, провожая девушку домой. Наши отношения утратили мучительную чувственность. Яркие летние впечатления несколько успокоили нас. Мы просто дружили − и нам обоим это принесло облегчение. Да и заботы о будущей взрослой жизни всё настойчивей вторгались в уходящее детство. Даже в наших с Зоей беседах темы эти встали на первый план. Что с нами будет дальше? Какая она − взрослая жизнь?

И вообще, вопросы лезли мне в голову непрерывно. Кто я? Зачем? Кто вы, люди? Где вы? Почему почти всегда вокруг меня эти бетонные стены? Почему нас все время что-то разъединяет? И что это? Наша скука, пустота? Врожденное одиночество? Или это чья-то продуманная программа по нашему порабощению, по принципу «разделяй и властвуй»? Нас разделяют, мы становимся каждый сам по себе. И сами по себе загибаемся каждый в своем пыльном углу. А если сказать этому «нет»?

А не пойти ли мне в народ − туда, где он ходит, дышит, живет? Я встал и пошел. Мои глаза внимательно всматривались в лица людей, в их глаза. Желая только добра, истины, ответов на свои вопросы, подходил к пьяненькому рабочему, домохозяйке с курицей и картошкой, к чиновнику с портфелем, к студенту с учебниками. Но они почему-то шарахались от меня или, подобно улитке, прятали глаза внутрь своей раковины привычного одиночества. И только один-единственный мужчина, примерно четырех лет, честно и прямо ответил на мои вопросы. По его мнению, единение людей возможно лишь под созидательными конструктивными лозунгами добра и мира. Притом, верно и обратное: разъединение людей происходит вследствие разрушительных движений души, как-то: зависть, жадность и гордость, несущие нам только зло. Я поблагодарил соискателя истины, подарил ему барбариску и продолжил свой нелегкий путь.

Через дорогу во дворе, где проживали лысый Вова и бывший сосед по парте Вася, я обнаружил искомое многолюдье. Да, половина ребят из нашей школы высыпала во двор. Они играли в волейбол, футбол, сидели на бетонных блоках и что-то обсуждали. Невероятно! У меня под боком пульсирует жизнь, а я на своем отшибе, в лесном углу, томлюсь в одиночестве в поисках мучительных истин.

Подошел к группе людей, среди которых сидели Вова, Вася и другие одноклассники, по рукам которых небрежно ходила бутылка вина. Я уже заготовил круг вопросов, которые так волновали меня, но, не успев открыть рот, осёкся. Они обсуждали изнасилование нашей одноклассницы Риты. Эта девочка сидела на задней парте и всегда улыбалась. Если бы ни её приземистость, она походила бы на римскую патрицианку, в моем представлении: длинный тонкий нос, миндалевидные черные глаза, румянец на смуглых щеках и полные губы с резкими очертаниями. Так вот, оказывается, Рита во время прогулки по лесу набрела на банду Фофана, которая злоупотребляла спиртным на лоне природы. Ну а что было дальше… в какой-то степени мне было известно. Риту положили в больницу на реабилитацию, а банду Фофана взяли под стражу. За групповое изнасилование им «светило» от 5 до 12 лет лишения свободы. В зоне их ожидает мало приятного − насильников малолеток там не жалуют.