Александр Петров
СТРАНСТВУЮЩИЙ
повесть
Ой, блаженный
этот путь ¾
Куда
страннички идут.
В Русалим они
идут,
А их Ангелы
ведут.
Старинный кантПанорама
Итак, фирма обанкротилась, и меня отпустили в бессрочный
отпуск, что равноценно увольнению. Дома на столе обнаруживаю записку, из
которой следует, что Принцесса покинула этот трехкомнатный кооперативный дворец
и когда вернется, да и вернется ли вообще, ¾
неизвестно. Пропали также «Нива» из гаража, компьютер со стола и все наличные
семейные сбережения.
Если оглянуться назад, можно вспомнить, что меня
заботливо готовили к этому перелому. Например, работаешь себе, работаешь, и
вроде бы всё ничего ¾ только
начинает вдруг томить абсурдность прожитого дня. Ради чего работаю? Ради
зарплаты ¾ и только? И моя белая
сорочка кажется черной и вовсе не благоуханной… И компьютеры на столах
предстают вампирами, сосущими здоровье и время. Ненароком долетит до ушей
болтовня сотрудников, ¾ а там
пирушки, развлекушки, девчушки… Потом приходишь домой. Что-то жуешь, делаешь домашние
дела, говоришь по телефону с чуждыми, но «нужными» людьми. Возьмешь книгу.
Почитаешь на диване про подвижника, который когда-то давно возносился в
молитвах над землей, ходил по воде, как по суху; воскрешал мертвых, спал по
часу в день урывками… ¾ и
думаешь: какое отношение это имеет ко мне? И зачем читать, если не на пользу?
…И вдруг ¾
мысль, как удар: в это самое время где-то рядом живые монахи распинаются за
гибнущий мир, умирая «на каждый день»; вчерашние столичные профессора и
художники в комариной глуши возрождают храмы, а по дорогам Руси Святой шагают
странники… И вскочишь с дивана, взлохматишь прическу, просипишь, бия себя в
грудь: «Доколе! Почему это мимо?» ¾
да и обратно сядешь…
И вот свершилось… Сам же хотел, чтобы эти «тараканьи бега»
кончились. Чтобы серое существование сменилось чем-то живым и новым. Что ж это
я так переполошился? Ведь именно сегодня я стал свободным. Лопнули разом все
путы, державшие меня на привязи. Мне бы радоваться, прыгать до потолка ¾ но этого нет. Свобода привела с
собой неразлучную спутницу ¾
ответственность. Вчера я мог сказать: хочу, но не могу, потому что у меня есть
обязанности. Пусть условные, но обязанности ¾
это, как ни крути, уважительно. Сегодня — свобода. И отныне делать надо то, что
надо. Никуда не денешься.
Издавна видел я себя странником. Идти по дороге, куда глаза
глядят, откуда веет свежий упругий ветер надежд ¾
вот чего желает моя душа! Хочется встреч с разными людьми. Отчего-то нужно мне
обойти дальние страны, побывать на всех материках, на всех широтах. «Земную
жизнь пройдя до половины», не увидеть тундру и тайгу, саванны и прерии, фиорды
и каньоны, пустыни и солончаки ¾
это неправильно. Если существует где-нибудь все это, а я — здесь, то мы просто
обязаны сойтись в одной точке.
И это еще не все! Меня связывают оковы времени. Не
устраивает ограниченное текущее мгновение. Не меньше настоящего интересны
прошлое и будущее. И если время ¾
это условность, то надо попробовать ее преодолеть.
Однажды в детстве во время осмотра Бородинской панорамы меня
озарило нечто великое. Настолько огромное, что обозреть и вместить это в свое
малое сознание оказалось невозможным. Так же, как это огромное полотно вокруг,
и все события, на нем изображенные. Если обычный живой человек, художник, сумел
охватить такое количество людей, событий, дальних и ближних планов, то, значит,
возможно выйти за границы пространства и времени. Допустимо это ¾ с помощью каких-то сил, дополняющих
слабые возможности человека.
Помню, стоял в оцепенении среди бредущих по кругу людей и
видел вокруг себя не рисованные маслом картинки, не пыльные макеты и куклы, не
холст, изображающий небо ¾ не
эту условность, нет. Передо мной явилось бесконечное поле реальных событий,
которые происходили с древности до необозримого будущего.
Открылось это на краткий миг. Блеснуло ¾ и прошло. Озарило, потрясло ¾ и… занавес упал. Почти ничего в
памяти не осталось. Только неописуемый восторг от созерцания грандиозной высоты
и неохватной глубины в золотистом сиянии восхода. Зачем? Где это было? И где
это есть? Какое отношение имеет ко мне?
Хочу туда! Отныне тесно мне земное время. И это плоское, как
раскрашенный холст, пространство теснит и давит. Тот, кто приоткрыл занавес,
пусти меня туда!
Как все хорошее, завершилось откровение грубым толчком в
спину и ворчливым — «встал, как пень». Потом довольно быстро действительность
втянула меня в свою муравьиную суету. Я не противился. А чуть позже сознательно
связал себя узами множества ненужных «надо» и капризных «желаю». Прошло немало
времени с тех пор. Лишь изредка блеснет из детства луч панорамной свободы,
позовет, обнадежит ¾ и обратно в
темницу.
И только сейчас мое давнее желание свободы начинает
сбываться. Для чего? Не для странствий ли? Посмотрим.
Начало пути
С утра пораньше с легким рюкзаком выхожу из опустевшего
дома. Передо мной лежит асфальтовый тротуар, рассеченный трещинами, в озерах
мутных лужиц. А я вижу, как вдаль несется и зовет путь странствий.
Это у меня впервые ¾
вот так сжечь мосты и пойти куда глаза глядят. То страх, то радость закипают в
жилах. То уныние накатывает черной волной, то отлив и ¾ надежда на лучшее крепнет в груди.
