— Можно вопрос? — нарушил молчание Громов, начальник первой следственной бригады, крепкий малый среднего роста с сильными руками и широкими плечами.
— Давай.
— Оружие с собою брать?
Кирпичников улыбнулся.
— Само собой. А вам, Евгений Сидорович, — Аркадий Аркадьевич обратился к эксперту, — ваш неизменный чемоданчик.
Иванцов, нескладный высокий мужчина с худым лицом и болезненным взглядом выцветших синих глаз, только кивнул.
— Еще есть вопросы?
— На какой срок мы уезжаем? — подал простуженный голос уголовный агент Вербицкий.
— Об этом знают только Господь и те улики, которые позволят нам найти и изобличить убийцу. Сейчас можете посетить семьи и прибыть на вокзал к отправлению поезда. Надеюсь на быстрое следствие.
Все почти дружно поднялись и покинули кабинет Кирпичникова.
Начальник уголовного розыска остался в одиночестве, спешить было некуда и прощаться не с кем. Распорядился дежурному по уголовному розыску, чтобы разбудил в полночь.
До отправления поезда оставалось время, поэтому Аркадий. Аркадьевич достал из шкафа небольшую подушку в синей наволочке и бросил на диван. Прилег и мгновенно погрузился в непроницаемую темноту, отключился от всех насущных проблем и забот.
Балтийский вокзал встретил тишиной. Народу было немного, в основном какие-то люди в чиновничьих мундирах с небольшими чемоданами или саквояжами. Кто-то стоял у расписания и с интересом изучал время отправления и прибытия поездов, теперь, в мирные дни, прибывающих и отходящих по отмеченным часам и минутам.
Сотрудники уголовного розыска явились загодя, первым прибыл Сергей Павлович Громов, четвертый год руководивший первой бригадой, которой предписано было заниматься особо тяжкими преступлениями, совершавшимися в столице. Остальные номерные бригады приписывались по частям и вели дознание строго на своих территориях. Сергей Павлович отличался аналитическим складом ума, за что ценил его начальник уголовного розыска. Они познакомились в Москве, в первый год мировой войны, когда распутывали убийство мошенника Левантовского, имевшего врагов больше, чем население Российской Империи, и тогда же перешли на «ты».
Часть вторая
Дело о жадности
1
В девятом часу сошли на дебаркадер небольшого городка Тапа, ранее имевшего название Тапс. Новые эстонские власти незаметно, тихой сапой, возвращали своим селениям, городам, улицам старые или на свой лад названия, лелея мечту в конечном итоге не остаться в составе Российской республики, а стать самостоятельными, признанными всем миром.
Прибывших из столицы агентов уголовного розыска встречал помощник начальника местной полиции, уроженец города Раквере. Господин невысокого роста, лет тридцати, с румяным лицом и с почти отсутствующими бровями над карими глазами. Волосы, редкие на висках, были причесаны с большим старанием и говорили, что новоиспеченный полицейский чин привык к аккуратности и порядку.
— Здравствуйте, господа. — Встречающий говорил без акцента, поздоровался с каждым за руку и только потом представился: — Помощник начальника уездной полиции Юри Ян Кеёрна, но для простоты можете меня звать Юрием Ивановичем.
Аркадий Аркадьевич назвал себя первым:
— Начальник петроградского уголовного розыска Кирпичников, можно просто Аркадий Аркадьевич.
— Сергей Павлович Громов, начальник первой петроградской бригады уголовного розыска.
— Сальков Георгий Иванович, эксперт.
— Вербицкий Дмитрий Львович, доктор.
— Иванцов Евгений, — представился самый молодой из приехавших, и щеки его заалели, — можно без отчества, просто агент.
— Так что у вас, любезный Юрий Иванович, произошло?
— Господа, может быть, с дороги стоит вначале позавтракать, и уже после направимся в наше учреждение, где ознакомитесь с собранными показаниями и найденными уликами? — толи вопрос прозвучал, толи утверждение.
— Пока мы не начали дознание, командуете вы, — Кирпичников сразу же обозначил некие границы, за которые заступать не позволит никому — ни местному начальству, ни эстонскому министру внутренних дел, ни даже президенту.
Завтрак был по столичным меркам более чем скромным: чай, кофе, кисель из овсяных хлопьев, паштет из печени, кровяные колбаски, сельдь со сметаной и ароматный теплый хлеб. Но самой большой неожиданностью стало присутствие местного начальника полиции, довольно молодого человека — Кирпичников определил, что лет тридцати, — в форменном кителе с полковничьими погонами и несколькими орденами на груди.
Поприветствовал на русском языке с явным акцентом и улыбкой на, как показалось, застенчивом лице.
— Надеюсь, ваша помощь окажется бесценной в поимке столь кровожадного преступника и наше сотрудничество не прекратится с завершением дела.
— Я тоже на это надеюсь, — сказал Аркадий Аркадьевич, пожимая руку начальнику тапской полиции. — Но скажите, почему вы не вызвали следователей по особо важным делам из столицы, а пригласили нас, простых дознавателей?
— Нашему начальству показалось, что вы более компетентны.
Материалов собрали немного: с десяток опросов живущих поблизости от мызы, где убили семью, протокол осмотра места преступления и очень много фотографических карточек. Специалист, отвечающий за эту область, постарался на славу.
