— Это на ваше усмотрение. Есть еще вопросы?
— Нет, — коротко ответил Кирпичников и хотел бросить от раздражения телефонную трубку, но поиграл желваками и медленно положил на аппарат. Он-то не виноват!
Аркадий Аркадьевич вызвал дежурного по уголовному розыску и приказал разыскать Кунцевича. Тот явился через несколько минут, задумчивый, со складкой на лбу. За прошедшие годы осанка так и не изменилась, все так же подтянут, но вот в глазах поубавилось доброты, появился налет подозрительности.
— Вызывали? — спросил заместитель.
— Да, Мечислав Николаевич. — Кирпичников поднялся из-за стола и протянул руку. Кунцевич пожал ее.
— Опять проблемы? — заместитель вскинул брови.
— Как же в нынешнее время без них, — Аркадий Аркадьевич рукой указал на стул и сам сел за стол.
— Какие подвиги нам предстоит совершить сейчас? — В голосе Кунцевича звучали иронические нотки.
— Вам, Мечислав Николаевич, предстоит возглавить уголовный розыск, пока я буду находиться в следственной ссылке.
— Ссылке? — не понял заместитель.
— Меня усылают в Эстонию для проведения следственных действий.
— Наши самостоятельные края не в состоянии обойтись без нас?
— Не знаю, — Кирпичников постучал пальцами по столешнице, — не знаю, — повторил в задумчивости.
— Что там на этот раз?
— Как обычно, убийство.
— Всего-то? — брови Кунцевича снова поползли вверх. — Невидаль, убийство.
— Не простое. — Аркадий Аркадьевич сжал губы, потом продолжил: — На одном из хуторов убита целая семья.
— Ну, если только семья, — опять же ирония звучала в каждом слове Мечислава Николаевича. Он, так же как и адъютант генерала Игнатьева, с недоверием относился к череде объявлений независимости национальных краев, хотя и в составе Российской Республики. Уж если захотели самостоятельности, так будьте любезны в рамках этой самой самостоятельности вести все дела, в том числе и уголовные. А если нет опыта, так набирайтесь и учитесь. — Что ж они сами не могут найти злоумышленников?
— Видимо. Хотя… — Кирпичников умолк и процедил сквозь зубы: — А может быть, меня хотят удалить из столицы.
— Аркадий Аркадьевич, зачем так сложно, было бы проще отправить вас в отставку.
— Может быть, Мечислав Николаевич, вы и правы. И я уже по инерции вижу во всех действиях Игнатьева заговоры.
— На какой срок вы уезжаете? — Кунцевич перевел разговор с неприятной темы на другую, более приближенную к земле.
— Вот этого я знать не могу, — начальник уголовного розыска помял пальцами мочку уха, — может быть, на неделю, а может, и на месяц. Сути дела, к сожалению, я не знаю, поэтому… Не знаю, Мечислав Николаевич, не знаю.
— Вы кого-то возьмете с собою?
— Придется, так что не обессудьте, что заберу лучших.
— Это как ведется, — усмехнулся заместитель, — хотя за последние годы у нас все сотрудники лучшие.
— Спорить не буду.
— Но все-таки?
— Громова, Салькова, Вербицкого и, пожалуй, Иванцова Евгения.
— Само собой, лучшего эксперта.
— Ну а как же, — теперь настала очередь улыбнуться Аркадию Аркадьевичу.
— Значит, ничего не известно об убийстве?
— Ничего. Вам, Мечислав Николаевич, предстоит распутывать клубочек иностранного подданного Бабара. Не торопитесь, этот господин немало крови может попортить. С англичанами сейчас у нас отношения дружеские, но депешами наше Министерство иностранных дел могут забросать, и от самых высокостоящих особ. Там целое змеиное гнездо. Отправка ценных произведений искусства была поставлена Бабаром на поток. Это сейчас его случайно открыли, а до этого у нас творилось сплошное безобразие. Вспомните в особенности семнадцатый год. Ко всему прочему, наш подопечный через Митяя Одноглазого — помните такого? — так вот, через него выискивал исполнителей, наводил на квартиры интересующих его коллекционеров и просто богатых людей. Но и это не все. Исполнители как в воду канули. Смекаете?
— На тот свет отправлял? — спросил удивленный Кунцевич.
— Возможно, хотя тела-то девать куда-то надо. Они не иголка, чтобы за лацканом спрятать.
— Дела! Говорите, индус?
— Совершенно верно, но английский подданный.
— Читывал я про них, но сталкиваться не приходилось.
— Вам и карты в руки. Так что могу вам только посочувствовать. Если что, телефонируйте мне или шлите телеграммы. Адрес я вам пришлю.
Поезд в направлении Таллинна (эстонцы возвратили столице старое название) отправлялся в час ночи. Предстояло ехать до небольшого городка Тала, в котором в семидесятых годах прошлого века была построена станция. Билеты в вагон первого класса привез из канцелярии генерала Игнатьева молоденький курьер с предательски совестливыми красными пятнами. Он самолично вручил конверт начальнику уголовного розыска.
— Итак, — Кирпичников рассматривал небольшие прямоугольные картонные карточки синего цвета, — сегодня мы отбываем для проведения дознания в Эстонию.
Сотрудники, отобранные для порученного задания, внимательно внимали начальнику.
— Предстоит ответственная работа не только потому, что нам поручено следствие, а и потому, что мы с вами, господа, профессиональные розыскники и просто обязаны найти преступника, лишившего жизни шестерых граждан. Понятно?
Молчание, с одной стороны, говорило о согласии, с другой — о понимании. Нельзя оставить преступника без наказания.
