Исчезновение Эсме Леннокс - [7]
Она сводит глаза к переносице и втягивает щеки. Китти прикусывает губу и отводит глаза.
Однако, стоя спиной к письменному столу и глядя в сад, мисс Эванс певуче произносит:
— Надеюсь, упражнения по арифметике почти закончены.
Эсме смотрит на цепочки цифр, знаки плюс и минус. Рядом с двумя полосками, которые означают знак равенства, ничего нет — темная пустота. Внезапно на нее нисходит вдохновение. Отодвинув грифельную доску, она соскальзывает со стула.
— Можно мне выйти? Пожалуйста, мисс Эванс, можно мне выйти?
— По какой причине?
— Мне… кхм…
Эсме пытается вспомнить, что же она собиралась сказать.
— По естественной надобности, — не отрываясь от глаголов, произносит Китти.
— Кэтлин, разве я к вам обращаюсь?
— Нет, мисс Эванс.
— Тогда будьте добры, придержите язык.
Эсме делает глубокий вдох через нос и, очень медленно выдыхая ртом, произносит:
— По естественной надобности, мисс Эванс.
По-прежнему стоя к ним спиной, мисс Эванс кивает.
— Можете выйти. Только на пять минут.
Эсме скачет по саду, касаясь пальцами распустившихся цветов, которые растут в горшках у стены. Лепестки водопадом осыпаются ей вслед. Жара близится к высшей точке. Скоро придет время дневного сна, мисс Эванс исчезнет до завтра, а им с Китти позволят растянуться в дымке москитных сеток и смотреть на медленно кружащиеся под потолком лопасти вентилятора.
У двери столовой она останавливается. Куда теперь? Из темной кухни веет густым ароматом чая. С веранды едва слышно доносится голос матери:
— …он выбрал дорогу вдоль озера, хотя я недвусмысленно объяснила, что мы едем сразу в клуб. Ты же знаешь…
Эсме отворачивается и бредет через сад к детской, толкает сухую и горячую дверь и входит в дом. Джамила что-то помешивает, склонившись над низкой плитой, Хьюго стоит, вцепившись в ножку стула и прижимая ко рту деревянный кубик. При виде Эсме он вскрикивает, падает на пол и ползет к ней, ритмично перебирая руками и ногами.
— Привет, малыш, привет, Хьюго, — воркует Эсме.
Она любит Хьюго. Обожает его крепкие жемчужно-белые ручки с ямочками, его молочный запах. Она опускается перед ним на колени, и Хьюго хватает ее за пальцы и тянется к заплетенным в косы волосам.
— Можно мне подержать его, Джамила? — просит Эсме. — Ну, пожалуйста!
— Не надо бы. Он очень тяжелый. Тебе его не поднять.
Эсме прижимается носом к носу Хьюго, и он в восторге хохочет, запуская пальцы в ее волосы. Сари Джамилы шуршит и шепчет что-то в такт шагам, когда няня идет к детям. На плечо Эсме ложится мягкая прохладная ладонь.
— Что ты здесь делаешь? — тихо спрашивает Джамила, потирая лоб. — Сейчас время уроков.
Эсме пожимает плечами:
— Просто зашла проведать брата.
— Твой брат здоров. — Джамила берет Хьюго на руки. — Конечно, он скучает по тебе. Знаешь, что он сегодня сделал?
— Нет. Что?
— Я отошла к той стене, а он…
Джамила умолкает на полуслове. Ее большие черные глаза впиваются в Эсме. Вдалеке слышится отрывистый голос мисс Эванс и громкий, взволнованный голос Китти, перебивающий гувернантку. Потом слова доносятся отчетливо. Мисс Эванс говорит матери Эсме, что девочка опять сбежала с урока, что она непослушная, лгунья, ее невозможно ничему научить…
И Эсме вдруг понимает, что на самом деле она сидит в столовой, в одной руке вилка, в другой — нож, а перед ней на столе тарелка овощного рагу. В подливе золотятся кружочки жира, и если она пытается их разбить, каждый превращается в несколько маленьких клонов самого себя. Под густым соусом угадываются кусочки тушеной моркови.
Она не станет это есть. Не станет. Она поест хлеба, но без маргарина. Его можно просто соскоблить. И выпьет воды с металлическим привкусом. Запылившийся десерт — апельсиновое желе — подают на бумажной тарелке. Его она тоже не будет.
— Кто за тобой приедет?
Эсме поворачивается. К ней склонилась соседка по столу. Широкий шарф, которым женщина повязала голову, съехал на один глаз, придавая ей пиратский вид. У нее нависшие веки и гнилые зубы.
— Простите, что вы сказали? — уточняет Эсме.
— За мной приедет дочь, — говорит женщина-пират и хватает Эсме за локоть. — На машине. А кто забирает тебя?
Эсме оглядывает стоящий перед ней поднос с едой. Рагу. Кружочки жира. Хлеб. Надо подумать. Быстро.
— Родители, — брякает она наугад.
Повариха, наливающая чай из огромного термоса, заливается смехом — так каркают вороны в кронах деревьев.
— Глупости, — говорит женщина, придвигаясь еще ближе к Эсме. — Твои родители давно умерли.
Эсме на мгновение задумывается.
— Я знаю, — отвечает она.
— Ну да, как же, — бормочет женщина и со стуком опускает чашку на стол.
— Знаю! — возмущенно доказывает Эсме, но женщина уже уходит.
Эсме закрывает глаза. Надо сосредоточиться. Найти дорогу обратно. Она пытается исчезнуть, забыть о столовой. Эсме представляет себя на кровати. Это кровать Китти. Спинка из красного дерева, кружевное покрывало, москитная сетка. Но что-то не так.
Она была вверх ногами. Да, верно. Эсме переворачивает картинку у себя в голове. Она лежала на спине, а не на животе, и свесила голову с кровати — и вся комната повернулась вверх тормашками. Китти то появлялась, то исчезала из виду, она ходила от шкафа к сундуку, выбирая и откладывая одежду. Эсме зажимала пальцем одну ноздрю и делала глубокий вдох, а потом зажимала другую — и выдыхала. Садовник уверял, что такое дыхание — путь к миру и покою.
В 1580-х годах в Англии, во время эпидемии чумы, молодой учитель латыни влюбляется в необыкновенную эксцентричную девушку… Так начинается новый роман Мэгги О’Фаррелл, ставший одним из самых ожидаемых релизов года. Это свежий и необычный взгляд на жизнь Уильяма Шекспира. Существовал ли писатель? Что его вдохновляло? «Великолепно написанная книга. Она перенесет вас в прошлое, прямо на улицы, пораженные чумой… но вам определенно понравитсья побывать там». — The Boston Globe «К творчеству Мэгги О’Фаррелл хочется возвращаться вновь и вновь». — The Time «Восхитительно, настоящее чудо». — Дэвид Митчелл, автор романа «Облачный атлас» «Исключительный исторический роман». — The New Yorker «Наполненный любовью и страстью… Роман о преображении жизни в искусство». — The New York Times Book Review.
Когда перед юной Лекси словно из ниоткуда возникает загадочный и легкомысленный Кент Иннес, она осознает, что больше не выдержит унылого существования в английской глуши. Для Лекси начинается новая жизнь в лондонском Сохо. На дворе 1950-е — годы перемен. Лекси мечтает о бурной, полной великих дел жизни, но поначалу ее ждет ужасная комнатенка и работа лифтерши в шикарном универмаге. Но вскоре все изменится…В жизни Элины, живущей на полвека позже Лекси, тоже все меняется. Художница Элина изо всех сил пытается совместить творчество с материнством, но все чаще на нее накатывает отчаяние…В памяти Теда то и дело всплывает женщина, красивая и такая добрая.
Жарким июньским утром Роберт Риордан говорит жене Гретте, что отправляется за газетой в ближайший киоск. И больше не возвращается. На помощь безутешной женщине приходят трое взрослых детей: сестры, которые не разговаривают друг с другом много лет, и брат, практически потерявший веру в собственное семейное счастье. У каждого из них есть свои версии и догадки относительно того, куда мог уйти отец. Но никто даже не подозревает, что Гретта долгие годы тщательно оберегала тайну, которая может расставить все по своим местам.
Знакомьтесь, Дэниел Салливан – уроженец Нью-Йорка, нашедший приют в дебрях Ирландии и запутавшийся в лабиринте собственной жизни. Он вынужден на время покинуть любимую жену Клодетт и отлучиться из дома, но не знает, что делать, как поступить. Навестить взрослых детей от первого брака, которых не видел долгие годы? Пересечь океан ради юбилея отца, которого он ненавидит? А может быть, решиться на отчаянный шаг и постараться найти ответ на вопрос, который мучает и терзает душу вот уже двадцать лет? Решив сделать все сразу, Дэниел отправляется в рискованное путешествие, чтобы попытаться разобраться в собственном прошлом.
Отчаянное желание бывшего солдата из Уэльса Риза Гравенора найти сына, пропавшего в водовороте Второй мировой, приводит его во Францию. Париж лежит в руинах, кругом кровь, замешанная на страданиях тысяч людей. Вряд ли сын сумел выжить в этом аду… Но надежда вспыхивает с новой силой, когда помощь в поисках Ризу предлагает находчивая и храбрая Шарлотта. Захватывающая военная история о мужественных, сильных духом людях, готовых отдать жизнь во имя высоких идеалов и безграничной любви.
1941 год. Амстердам оккупирован нацистами. Профессор Йозеф Хельд понимает, что теперь его родной город во власти разрушительной, уничтожающей все на своем пути силы, которая не знает ни жалости, ни сострадания. И, казалось бы, Хельду ничего не остается, кроме как покорится новому режиму, переступив через себя. Сделать так, как поступает большинство, – молчаливо смириться со своей участью. Но столкнувшись с нацистским произволом, Хельд больше не может закрывать глаза. Один из его студентов, Майкл Блюм, вызвал интерес гестапо.
Что между ними общего? На первый взгляд ничего. Средневековую принцессу куда-то зачем-то везут, она оказывается в совсем ином мире, в Италии эпохи Возрождения и там встречается с… В середине XVIII века умница-вдова умело и со вкусом ведет дела издательского дома во французском провинциальном городке. Все у нее идет по хорошо продуманному плану и вдруг… Поляк-филолог, родившийся в Лондоне в конце XIX века, смотрит из окон своей римской квартиры на Авентинский холм и о чем-то мечтает. Потом с риском для жизни спускается с лестницы, выходит на улицу и тут… Три персонажа, три истории, три эпохи, разные страны; три стиля жизни, мыслей, чувств; три модуса повествования, свойственные этим странам и тем временам.
Герои романа выросли в провинции. Сегодня они — москвичи, утвердившиеся в многослойной жизни столицы. Дружбу их питает не только память о речке детства, об аллеях старинного городского сада в те времена, когда носили они брюки-клеш и парусиновые туфли обновляли зубной пастой, когда нервно готовились к конкурсам в московские вузы. Те конкурсы давно позади, сейчас друзья проходят изо дня в день гораздо более трудный конкурс. Напряженная деловая жизнь Москвы с ее индустриальной организацией труда, с ее духовными ценностями постоянно испытывает профессиональную ответственность героев, их гражданственность, которая невозможна без развитой человечности.
«А все так и сложилось — как нарочно, будто подстроил кто. И жена Арсению досталась такая, что только держись. Что называется — черт подсунул. Арсений про Васену Власьевну так и говорил: нечистый сосватал. Другой бы давно сбежал куда глаза глядят, а Арсений ничего, вроде бы даже приладился как-то».
В этой книге собраны небольшие лирические рассказы. «Ещё в раннем детстве, в деревенском моём детстве, я поняла, что можно разговаривать с деревьями, перекликаться с птицами, говорить с облаками. В самые тяжёлые минуты жизни уходила я к ним, к тому неживому, что было для меня самым живым. И теперь, когда душа моя выжжена, только к небу, деревьям и цветам могу обращаться я на равных — они поймут». Книга издана при поддержке Министерства культуры РФ и Московского союза литераторов.