Иоанн Слепой. Граф Люксембурга, король Чехии - [24]

Увы, все это стоило очень дорого. Доходов короны для покрытия расходов и потребностей короля и королевы уже откровенно не хватало. Иоанн прибегнул к обычному средству — стал брать займы. Прежде всего он обратился к учреждениям, игравшим роль банков до проникновения в Чехию итальянских финансистов, — к монастырям; его главным кредитором стал аббат Седлеца, присвоивший благодаря этому право контроля над королевскими финансами и отныне игравший в королевстве видную роль.

Желая не то защитить интересы Иоанна, не то нанести чувствительный удар по остаткам его власти в Чехии, Индржих из Липы решил, что королю следует сократить расходы. Поскольку большую часть доходов короны составляли пятьсот-шестьсот марок, которые еженедельно приносили рудники Кутна-Горы, Индржих распорядился уменьшить сумму, которой бы мог в дальнейшем располагать король, до шестнадцати марок в неделю. Эта мера тем более оскорбила Иоанна, что, добиваясь от него большей скромности, сам Индржих при этом жил в чрезвычайной роскоши и в своем замке вел себя как независимый князь.

Владетель Липы на том не остановился. Сознавая, что королевская чета к нему неблагосклонна, он решил найти средство помешать Иоанну и его жене нанести ему вред, и этим средством оказалась Елизавета Польская. Эта вторая Елизавета, будучи немногим старше королевы, уже была вдовой двух чешских королей — Вацлава II и Рудольфа Габсбурга. Эта женщина — видимо, очень привлекательная — жила в своих землях на севере Чехии, составлявших ее вдовью долю. Она никогда не приезжала в Прагу, и отношения между обеими Елизаветами менее всего можно было бы назвать сердечными. От Вацлава II у нее была дочь Агнесса, которая после того, как от наследования оттеснили старшую сестру, имела не меньше прав наследовать отцу, чем младшая Елизавета. Иоанну и его жене было крайне важно не допустить, чтобы мужем Агнессы стал человек, способный в один прекрасный момент заявить свои права на престол. Именно такой брак и замышлял Индржих из Липы, чтобы путем шантажа держать королевскую чету под контролем. Вместе с Елизаветой-старшей он намеревался выдать юную Агнессу за силезского князя Генриха Яворского[51].

Эта сделка смахивала на измену по отношению к короне, тем более что Елизавета Польская сохранила связи с семьей второго мужа — Рудольфа Габсбурга. А Габсбурги в то время были самыми заклятыми врагами Иоанна Чешского: занять такую позицию их побуждал тот факт, что при избрании императора тот принял сторону Людовика Баварского, к этому же их подстрекал претендент на чешский престол Генрих Каринтийский.

Поэтому Иоанн решил действовать. В конце октября 1315 г. он неожиданно велел арестовать Индржиха из Липы, дав такой приказ одному из чехов, сохранивших верность королю, — Вилему из Вальдека. Иоанн распорядился тайно заключить того в башню под охраной дюжины надежных людей.

Сразу же к войне, разорявшей империю, добавилась гражданская война в Чехии. Сторонники Индржиха из Липы под предводительством Яна из Вартемберка, маршала Моравии, взялись за оружие, и их поддержали приверженцы Елизаветы Польской. На сторону короля и королевы встали Вилем из Вальдека и камергер Петр из Рожмберка; кроме того, к Иоанну приехал князь Болеслав Легницкий, женатый на третьей дочери Вацлава II[52], и предложил прислать на помощь несколько отрядов. Иоанн двинулся на мятежников. Всю зиму 1315–1316 гг. он пытался подавить восстание. Определенных успехов он достиг, отбив у повстанцев некоторые захваченные ими населенные пункты, но окончательно победить противников не смог. Для этого ему не хватало людей. Он хотел было ехать в Люксембург, чтобы привести оттуда нескольких рыцарей. Но покидать Чехию ему пока было нельзя. Поэтому он отказался от этой мысли, удовлетворившись тем, что отправил свою жену Елизавету к ее дяде — римскому королю Людовику Баварскому[53], прося его прийти на помощь. Она выехала туда, но Баварец не прислушался к ее просьбам. Он сам был занят войной с Фридрихом Красивым и не хотел ослаблять Баварию ради Чехии.

К началу 1316 г. ни одна из сторон решительного успеха не добилась, и ситуация в королевстве выглядела до крайности запутанной.

Еще вступая в схватку со сторонниками Индржиха из Липы, Иоанн, естественно, уже подумывал о том, чтобы позвать на помощь дядю Балдуина Трирского. И тот весной 1316 г. прибыл на зов племянника. Хотя после выборов 1314 г. связи между ними ослабли, солидарность Люксембургов не исчезла. Пусть Балдуин не одобрял образ жизни и расточительность племянника, но он отнюдь не был заинтересован, чтобы того изгнали из Чехии. Если бы в Праге обосновались Габсбурги — а принести пользу эти междоусобные распри могли только им, — позиции Людовика Баварского и его сторонников были бы опасно подорваны. Поэтому, когда Балдуин, собрав сравнительно сильную армию, двинулся в Чехию, к нему решил примкнуть и архиепископ Майнцский Петр Аспельтский.

Оба прелата собирались не сражаться, а выступить в качестве арбитров. Они полагали, что Иоанну не стоило так грубо порывать с Бертольдом фон Хеннебергом; не считали они также, что повстанцы во всем неправы. Не одобряли они и слишком энергичной реакции Иоанна на интриги владетеля Липы. Интересы империи они ставили выше интересов Чехии. Их намерение состояло в том, чтобы примирить противников, не дав повода Габсбургам вмешаться в дела королевства.