Инспектор и бабочка - [10]
– Я и не собирался, – проворчал Субисаррета, незаметно сунув в карман блокнот Альваро.
– Чем это здесь пахнет?
Запоздалая реакция патриотки Брюгге на «Cuir Mauresque» застала Икера врасплох:
– Понятия не имею.
– Вроде духами, нет?
– С обонянием у меня не очень, – соврал Субисаррета и застегнул молнию на саквояже.
Прощайте мускус и кожа, прощай везунчик Касильяс с обложки. И мягкие карандаши – прощайте! Неизвестно, увидит ли их еще кто-нибудь, кроме бдительной хозяйки «Королевы ночи». И – самое главное – увидит ли их сам Альваро?
Для этого ему нужно вернуться в Брюгге.
Бритвенный станок, джинсы и кашемировый свитер не такая уж большая потеря для человека, любая из картин которого стоит столько, сколько Икеру и за год не заработать. И пес с ним, с дорожным саквояжем, пусть только Альваро вернется.
Хоть куда-нибудь.
– Опасный запах, – неожиданно сказала хозяйка.
– Опасный?
– У нас в Брюгге так иногда пахнет вода под мостами. В Брюгге ведь куда не кинь взгляд – везде мосты…
– Да, я успел заметить. Вот только не могу взять в толк, при чем здесь опасность.
– Утопленники.
– Утопленники?
– Иногда они всплывают. И в том месте, где они всплыли, вода пахнет именно так.
В неверном, дрожащем свете и сама фламандка на секунду показалась Икеру утопленницей. Метаморфоза тем более поразительная, что до этого она напоминала хрестоматийную, пышущую здоровьем пейзанку, не хватало только чепца и подойника. А вот поди ж ты, на румяные щеки взбежала зелень, в гладко причесанных волосах закопошились морские, жрущие плоть черви; и губы… Теперь это были и не губы вовсе – створки раковины: из тех раковин, что обычно налипают на днище кораблей. Острые края створок терлись друг о друга, издавая неприятный скрежет, и каждое слово, пропущенное через них, выползало наружу с содранной кожей и приобретало зловещий смысл. Икер даже потряс головой, чтобы избавиться от наваждения.
– И часто у вас… случаются утопленники?
– Последнего выловили месяцев пять назад, под мостом Деревянных Башмаков. Пять или около того.
Пять месяцев назад! А со дня исчезновения Альваро прошло полгода. И если бы именно его нашли под мостом с совершенно идиотским названием, то… Где он пропадал еще месяц, без кашемирового свитера, но, главное, без своих карандашей и блокнота?..
– И он был свежим, этот утопленник, я сама видела, – створки раковины распахнулись в подобии улыбки.
– Свежим?
– Пролежал в воде не больше двух суток, так сказали знающие люди.
– И… кто это был? – Икер затаил дыхание.
– Пришлый человек. Турист или что-то в этом роде. Но не южанин, как вы. И как господин Репольес.
Хоть какое-то утешение.
– Бледный, как поганка. Со светлыми волосами. Вы можете справиться о нем у полиции. А за пару недель до этого утонул бедняга Андрес. Его я знала, он держал кофейню в квартале отсюда. Теперь там всем заправляет его брат Питер, и дела идут все хуже. А все потому, что Андрес был умником, а Питер – самый настоящий осел. А еще поговаривают, что Андрес влюбился в какую-то женщину… Она всего лишь зашла выпить кофе, и вот, пожалуйста, такие последствия! Никто толком не успел разглядеть эту дамочку, но только Андрес стал сохнуть прямо на глазах. А потом и вовсе свел счеты с жизнью. Хотя особо впечатлительным человеком я бы его не назвала… Любовь иногда проделывает с людьми страшные штуки, милый мой.
Страшные штуки.
Опасные, как мускус из флакона «Cuir Mauresque», намертво приклеившийся к коже инспектора.
Городские сплетни полугодичной давности не слишком-то интересуют Субисаррету, но в этом есть и положительный момент: наваждение кончилось. От червей и ракушечных створок не осталось и следа, на лице фламандки снова играет безыскусный здоровый румянец, – что ж, пора выбираться из чулана на свет божий и заняться, наконец, башней Белфорт и окрестностями.
– И знаете, что я вам скажу? От Андреса в последние дни его жизни пахло так же, как от воды под мостами.
Час от часу не легче, коренные жители Брюгге, несмотря на наплыв туристов с ноутбуками, фотоаппаратами и мобильными телефонами, все еще пребывают в мрачном, опутанном суевериями средневековье.
– И от вас идет тот же запах.
– Я не понимаю…
– Берегите себя, вот и все, что я хочу сказать. Вы долго пробудете в Брюгге?
– Пару дней.
– Не хотите остановиться в комнате, которую занимал ваш друг? Как раз сейчас она свободна, так что можете оставить там свои вещи. Больше, чем с господина Репольеса, я с вас не возьму.
Интересно, речь идет о сорока евро или о семидесяти пяти, уже уплаченных Субисарретой? Инспектор напряженно думает о цифрах, лишь бы не думать о воде под мостами. О ее запахе, который хозяйка назвала «опасным». Это было еще до того, как ее губы превратились в створки мертвой раковины, и неизвестно, как выглядело бы слово «опасный», пропущенное через острые, зазубренные края.
Сними кожу с опасности, сдери продубленную шкуру – что останется в итоге?..
Вещей у инспектора еще меньше, чем у Альваро, а дорожный саквояж заменяет маленькая спортивная сумка через плечо. И из всех туалетных принадлежностей в наличии имеется только зубная щетка, даже бритвенного станка он не прихватил.
Ассистент по работе с актерами у знаменитого режиссера – о таком повороте судьбы можно только мечтать! Для Евы жизнь начинается заново. Но… Оказывается, что и в кино убивают: одна за другой при загадочных обстоятельствах гибнут исполнительницы главной роли. Эти убийства объединяет одно – полное отсутствие мотива преступления. Все возможные версии выглядят неубедительными и позволяют подозревать каждого в съемочной группе. Разгадка приходит неожиданно и.., слишком поздно. И тогда Еве приходится вступить в борьбу за собственную жизнь…
Могла ли подумать незаметная, тихая выпускница ВГИКа, которую даже друзья звали Мышью, что ее порносценарии, написанные ради "куска хлеба", вдруг обретут кошмарную реальность? Все в ее жизни становится с ног на голову – один за другим гибнут близкие ей люди, Мышь вынуждена скрываться.., Но кольцо вокруг нее медленно, но верно сжимается. Выход только один – исчезнуть, залечь на дно и измениться. И вот серенькая Мышь "умирает”, а вместо нее рождается восхитительная, пленительная, сводящая с ума всех Ева.
Не нужно туда идти. Брагин приблизился к черной прогалине, портившей безупречно-белую поверхность озера, и еще успел удивиться, что совсем тонкий лед легко выдерживает вес человека. Лед не дрогнул, даже когда Брагин опустился на колени перед прогалиной. Не нужно туда смотреть. Но Брагин уже заглянул в бездну – и увидел там то, что должен был увидеть. Женское тело. Казалось, женщина парила в безвоздушном пространстве, а вовсе не в воде. И она была мертва. Задушена, о чем свидетельствовала странгуляционная борозда на шее.
Холодный Петербург. Унылый скрип автобусных дверей. Сорок две остановки. Пассажиры входят и выходят. Ритмичный и бесконечный круговорот. И никому нет дела до девушки, которая сидит на заднем сиденье, прислонившись к окну. Она неподвижна. Она мертва. Позже криминальный эксперт скупо констатирует: девушку убил профессионал. Хладнокровно и точно он вонзил в ее тело нож, что вызвало мгновенную смерть. И никаких зацепок. Только вопросы. И порывистый ветер с Невы, гуляющий по сырым кварталам и нагоняющий смертельную тоску…
Экзотический вояж, в который отправляется комфортабельное туристическое судно, оборачивается настоящим кошмаром для всех его пассажиров. Таинственным образом исчезает экипаж корабля, а оставшиеся на борту становятся свидетелями нескольких необъяснимых исчезновений и убийств. Но только Ева знает, что зло имеет вполне конкретные очертания: на борту орудует серийный убийца. Им может оказаться любой из респектабельных участников круиза. Кто? Именно это и предстоит выяснить Еве до того, как следующей жертвой станет она сама…
Автокатастрофа, больничная палата и.., полная потеря памяти. Неужели это она убила двух людей? Почему ей сделали пластическую операцию? Насильно избавили от неродившегося ребенка? И чего хочет этот человек из спецслужбы, расчетливый и беспощадный? Что ж… Она станет запрограммированной машиной провокации и убийства. Но она все вспомнит, и тогда – берегись! Она обретет свободу. Но, может быть, это только иллюзия?
«Песчаный берег за Торресалинасом с многочисленными лодками, вытащенными на сушу, служил местом сборища для всего хуторского люда. Растянувшиеся на животе ребятишки играли в карты под тенью судов. Старики покуривали глиняные трубки привезенные из Алжира, и разговаривали о рыбной ловле или о чудных путешествиях, предпринимавшихся в прежние времена в Гибралтар или на берег Африки прежде, чем дьяволу взбрело в голову изобрести то, что называется табачною таможнею…
Отчаянное желание бывшего солдата из Уэльса Риза Гравенора найти сына, пропавшего в водовороте Второй мировой, приводит его во Францию. Париж лежит в руинах, кругом кровь, замешанная на страданиях тысяч людей. Вряд ли сын сумел выжить в этом аду… Но надежда вспыхивает с новой силой, когда помощь в поисках Ризу предлагает находчивая и храбрая Шарлотта. Захватывающая военная история о мужественных, сильных духом людях, готовых отдать жизнь во имя высоких идеалов и безграничной любви.
1941 год. Амстердам оккупирован нацистами. Профессор Йозеф Хельд понимает, что теперь его родной город во власти разрушительной, уничтожающей все на своем пути силы, которая не знает ни жалости, ни сострадания. И, казалось бы, Хельду ничего не остается, кроме как покорится новому режиму, переступив через себя. Сделать так, как поступает большинство, – молчаливо смириться со своей участью. Но столкнувшись с нацистским произволом, Хельд больше не может закрывать глаза. Один из его студентов, Майкл Блюм, вызвал интерес гестапо.
Что между ними общего? На первый взгляд ничего. Средневековую принцессу куда-то зачем-то везут, она оказывается в совсем ином мире, в Италии эпохи Возрождения и там встречается с… В середине XVIII века умница-вдова умело и со вкусом ведет дела издательского дома во французском провинциальном городке. Все у нее идет по хорошо продуманному плану и вдруг… Поляк-филолог, родившийся в Лондоне в конце XIX века, смотрит из окон своей римской квартиры на Авентинский холм и о чем-то мечтает. Потом с риском для жизни спускается с лестницы, выходит на улицу и тут… Три персонажа, три истории, три эпохи, разные страны; три стиля жизни, мыслей, чувств; три модуса повествования, свойственные этим странам и тем временам.
Герои романа выросли в провинции. Сегодня они — москвичи, утвердившиеся в многослойной жизни столицы. Дружбу их питает не только память о речке детства, об аллеях старинного городского сада в те времена, когда носили они брюки-клеш и парусиновые туфли обновляли зубной пастой, когда нервно готовились к конкурсам в московские вузы. Те конкурсы давно позади, сейчас друзья проходят изо дня в день гораздо более трудный конкурс. Напряженная деловая жизнь Москвы с ее индустриальной организацией труда, с ее духовными ценностями постоянно испытывает профессиональную ответственность героев, их гражданственность, которая невозможна без развитой человечности.
«А все так и сложилось — как нарочно, будто подстроил кто. И жена Арсению досталась такая, что только держись. Что называется — черт подсунул. Арсений про Васену Власьевну так и говорил: нечистый сосватал. Другой бы давно сбежал куда глаза глядят, а Арсений ничего, вроде бы даже приладился как-то».