Иноземцы в России XVI–XVII вв. Очерки исторической биографии и генеалогии - [61]
Проповедь Эйлофа могла быть шире, чем передача теории о римском папе-антихристе. Трудно сказать, пытался ли Эйлоф изложить сущность собственного учения монарху, известному диспутами не только с католиками, но и с протестантами. Не существует свидетельств его пропаганды постулатов протестантизма, известна лишь контрпропаганда католичества. Но не исключено, что эсхатологизм голландских радикальных учений, представления о скором конце света при его участии усилили эсхатологические страхи Ивана Грозного[566] и тем самым оказали воздействие на мировоззрение монарха.
Все исследователи сходятся на том, что Иоганн Эйлоф оказывал значительное влияние на царя в последние годы его жизни. Фламандскому врачу доверяли такие ответственные поручения, как лечение смертельных болезней царевича Ивана Ивановича и царя Ивана IV. В 1581 г. Эйлоф ухаживал за раненым наследником. Сохранилась рецептура лекарств, приготовлявшихся в этот период Эйлофом под наблюдением фаворита Ивана Грозного племянника Малюты Скуратова, главы Аптекарского приказа — оружничего Богдана Бельского[567]. Как доказал Г. В. Жаринов[568], Иоганн Эйлоф не только находился до последних дней у постели царевича, но и проинформировал Антонио Поссевино об обстоятельствах кончины наследника престола. В записках иезуита дошли точные подробности трагедии.
Помимо занятий, непосредственно связанных с медициной, естественным для ученого врача того времени было обращение к магическим практикам, астрологическим расчетам и алхимическим штудиям[569]. Среди окружения Ивана Грозного пристрастием к оккультным знаниям более всего прославился Элизей (Елисей) Бомель[570]. Выпускник Кембриджского университета, активно практиковавший в Лондоне астрологию, по мнению русских книжников, он околдовал Ивана Грозного. В летописях Бомель устойчиво назывался «лютым волхвом». (Судьба предшественника Эйлофа закончилась печально. После начавшихся поражений русских войск в Ливонской войне он предпринял попытку выехать из страны, но был схвачен, подвергнут пыткам и казнен в 1579 г. по обвинению в шпионаже в пользу Стефана Батория.)
Иоганн Эйлоф, сменивший «волхва» Бомеля при царском дворе, должен был восприниматься русским обществом сходным образом. Не исключено, что Иоганн Эйлоф готовил для Ивана Грозного философский камень (о чем ниже). Бесспорно, он стал одним из главных участников мистических заклинаний Ивана IV Стареющий и преследуемый мыслью о заговорах, монарх пытался избежать отравлений и узнать будущее с помощью магии. Против колдовства возможных противников он направлял колдовство.
Английский купец и путешественник Джером Горсей создал картину деятельности царского лейб-медика. Горсей описывает таинственную церемонию, на которую он был приглашен правителем в подземную царскую сокровищницу Казенного двора. В его изложении Богдан Бельский собрал ко двору со всей страны ведунов. Однако главная роль в развернувшихся перед глазами иностранца ритуалах принадлежала не русским колдунам, а придворному доктору. По словам англичанина, именно Иоганн Эйлоф совершал магические манипуляции: готовил пауков и чертил таинственные знаки. Ученый фламандец прибегал к особым обрядам: Иван Грозный «приказал своему лекарю Иоанну Ейлофу (Iloff) обвести на столе круг. Пуская в круг пауков, он видел, как некоторые из них убегали, другие умирали». Государь усмотрел в бегстве страшных насекомых знак близящейся смерти: «Слишком поздно… [ничто] не убережет меня»[571]. Действительно, Джером Горсей описал последний день жизни Ивана IV. Согласно запискам, Эйлоф находился с монархом до самой кончины: «…В полдень… он (Иван Грозный. — Т.О.) приказал главному из своих аптекарей и врачей (Эйлофу, по мнению В. И. Корецкого[572].— Т.О.) приготовить все необходимое для его развлечения и бани»[573]. После омовения государю, согласно запискам англичанина, предстояла лишь последняя партия в шахматы[574].
Не удивительно, что молва связала кончину царя с Иоганном Эйлофом. (Следует помнить, что на руках врача умер и царевич Иван Иванович). По замечанию другого соотечественника Эйлофа, купца и дипломата голландца Исаака Массы, царский лекарь являлся косвенным виновником смерти государя. Исаак Масса излагает версию, согласно которой Богдан Бельский, непосредственный руководитель фламандского доктора, всыпал яд в подготовленное Эйлофом лекарство: «Богдан Бельский… подал ему (Ивану Грозному. — Т.О.) прописанное доктором Иоганном Эйлофом (Johann Eyloff) питье, бросив в него яд»[575]. Сходную трактовку насильственной смерти Ивана Грозного передает француз П. де Лавиль, оказавшийся в России в начале XVII в. Он говорил об участии «придворного медика Жана Нилоса (Jean Nilos)» в заговоре против государя[576]
