Импровизаторы. Саквояж мадам Ренар - [44]

– Ты-то что молчал? – накинулся на компаньона Федор, когда они вернулись к себе в комнату.

– Но она же правду говорит, – пробормотал Лев. – Если честно.

– Честно?! – взвился Федор.

Но как-то сразу сник, долго смотрел на компаньона и наконец пробормотал:

– Он безнадежен, люди добрые.

Лев открыл ноутбук. Создал файл. Впал в депрессию.

– Шоу-тайм, дорогой друг, – усмехнулся Федор. – Выхода нет. Помочь?

– Отойди. – Лев устало потер глаза. – Сам.

И продолжал сидеть с потухшим взглядом.

– Давай-ка, перескажи все мне, – подсел к нему Федор. – Своими словами. Ну, как обычно, короче. Что было, как тебе понравилось.

– Э-э… м-м… мня-я… – Лев одновременно говорил и писал. – Тут, значит, вчера вечером у нас творился апокалипсис. Не то чтобы прямо что-то новое, девушки и все такое. Но не могу я существовать среди кексиков и мимсиков, няшек и вкусняшек! Мое чувство прекрасного страдает от их бормотания о том, что себя нужно любить такой, какая есть, и не требовать большего! Понимаешь, что я и двух минут такой херни выдержать не могу, не то что два часа! Куда катится мир? Про Женю просто не знаю. Да, не повезло человеку. Но мне-то все это зачем?!

Федор отпихнул компаньона плечом и забегал пальцами по клавиатуре.

Posted by: @stremitelny

«Вчера вечером тут у нас творился карнавал. Какое неожиданное, прямо детское счастье побывать в легком, радостном, нежном мире девушек! Уже месяц я живу среди одуряющих запахов с кухни – там орудует наша радость вегетарианства. (Сегодня меренги и малиновый киш. Кто не знает, что такое киш – welcome! – следующая встреча как раз завтра, в 20:00.) Из гостиной слышен уверенный голос нашего мотиватора – у нас самый красивый коуч в мире! Вчера на встрече Линда объясняла простую истину: себя нужно любить таким, какой ты есть. Поверьте, мужчине это тоже важно. Мы совсем не такие уверенные в себе, какими хотим казаться. Ну, а ближе к ночи наша Шахерезада, Евгения, рассказывает очередную невероятную историю о своем перевоплощении.

Нам всегда есть чему поучиться друг у друга. Даже, я бы добавил “особенно”, там, где мы не привыкли это делать.

Ваш Федор».

– Нормально, – устало одобрил Лев.

Федор нажал «Отправить».

Такого количества лайков и перепостов у них не было еще никогда.

Газета «Ежедневный компаньон»

«Моя тетушка неоднократно говаривала: милая, не старайтесь изо всех сил угодить мужчине. Не уверяйте его в ваших чувствах с утра до ночи. Не делайте это совсем, иначе к вам потеряют интерес, который не воскреснет от того, что вы десять раз спросите: „Милый, ты меня любишь?“. Мужчина – существо прагматичное, иначе бы он не был мужчиной. Не следует петь ему бередящие душу романсы, переходящие в не менее бередящие душу упреки. Не читайте мужчинам стихов, особенно если сочинили их сами: ваши попытки в лучшем случае разобьются о стену вежливого непонимания. Сцена с заламыванием рук может привести в лучшем случае к тому, что супруг поднесет вам нюхательной соли. Мужчины не выносят женских слез и фраз „Милый, скажи, ты меня совсем не любишь?“, потому как на подобные вопрошения найти ответ может исключительно женский ум, но никак не мужской. Ваш супруг не требует от вас умения разбираться в акциях водяных компаний и не заставляет посещать с ним вместе обсерваторию? И вы не требуйте от него большего, чем может дать мужской характер. Ибо ни к чему хорошему такое поведение не приведет.

Ваша Джулия Дей».

Утро пятницы началось с того, что миссис Гейзер с компаньонами не разговаривала. Вообще игнорировала, одновременно всем своим видом показывая, что допустила их к общему столу исключительно в силу вопиющего недоразумения.

– Племянник аптекаря, – сообщила она бабуле Будл, – разорвал помолвку с мисс Фик.

– Мистер Орас, – охотно отозвалась бабуля, – вчера сделал предложение Агнес, и я сказала ей: или ты выходишь за него и становишься хорошей женой, или можешь не показываться мне на глаза. Я сказала: Агнес, тебе двадцать пять лет. Если не выйдешь замуж сейчас, твоя песенка спета. Ревет вторые сутки. Бакалейщик ей, видите ли, не пара!

– Ничего, – поджала губы миссис Гейзер. – Перебесится. Давно пора.

Компаньоны спешно покинули поле боя.

Но не успели они обсудить обстановку, притащилась жена председателя городского совета, миссис Макферсон. Этакая бодро скачущая дама с не менее бодро скачущей прической. Дама эта приходила уже в третий раз. Она во что бы то ни стало хотела узнать, как дела у ее родных во Фриско, и каждый раз получалась на фотографиях то в кондитерской, то на улице, за руку с девочкой лет трех (дочь Макферсонов как раз недавно вышла замуж), то, вот сегодня, – прогуливающейся с двумя таксами. Каждый раз приходилось пожимать плечами и оправдываться, что, мол, материя тонкая, непредсказуемая, и, мол, мало ли что мировой универсум выдать может. Джейк, выставленный в коридор, подглядывал в замочную скважину. Он увидел, как компаньон долго и задумчиво слушает, потом мотает головой. Говорил он тихо. Джейк тоже потряс головой – авось станет лучше слышно. Дама настаивала. Дюк что-то ответил, самым безнадежным образом глядя в стол. Дама заботливо что-то предложила. Потом, похоже, еще что-то. Выслушала М. Р. и – уже раздраженно – задала какой-то вопрос. Дюк поднял страдающие очи потолку, но не высокомерно, а так, не от меня, мол, зависит.