Импровизаторы. Саквояж мадам Ренар - [43]

В редакцию «Ежедневного компаньона» сыпались письма с просьбой дать адрес ясновидца.

В пансион миссис Гейзер устремились дамы Сан-Хосе, включая весь Дамский клуб – вернее, как водится, обе враждующие половины Дамского клуба. А за ними и некоторые джентльмены. С искателями приключений здоровался весь город, даже вдова Морган: она увидела на фото себя с таким стройным станом, что сын сенатора Франка, несмотря на свою молодость, и тот загляделся. Даже цаца мисс Лик, дочь торговца фортепиано с Парк-драйв, узнав на сеансе ясновидения по фотографическим карточкам, что папенька купит ей ту прелестную голубую шляпку, теперь при встрече тоже прелестно улыбалась.

А добрая советчица Джулия Дей продолжала делиться мудростью своей тетки.

Газета «Ежедневный компаньон»

«…Ни для кого не секрет, что мы приносим себя в жертву, приглашая погостить своих многочисленных и совсем не всегда приятных кузин, кузенов и двоюродных дядюшек. Со своей стороны и у дядюшек не хватает смелости признаться, что они не в восторге. Та же вежливость не позволяет им отклонить приглашение, осчастливив тем самым и себя, и родственников. В результате гости понятия не имеют, что им не рады, и визит затягивается, превращая нашу жизнь в бесконечную пытку. “Все мы смертны, – говорила моя тетушка, – а жизнь слишком коротка, чтобы прожить ее в постоянном унынии. Честность – лучшая политика! Немножко смелости, дорогая, и жизнь изменится к лучшему”.

Ваша Джулия Дей».

Статья произвела в Сан-Хосе настоящую революцию. Дочь продавца птиц, мисс Фик, решилась сама сделать предложение юному Робинсону, племяннику аптекаря. Помолвка состоялась на следующий же день. Аптекарь же, в свою очередь, объявил приехавшей теще, что на время ее визита намерен принять приглашение друзей из Санта-Клары «погостить недельку». Миссис Робинсон в оправдание поступку мужа показала матери статью Джулии, и та без промедления отправилась в экипаже на вокзал и высказала зятю все, что накопилось за долгие годы. Аптекарь не остался в долгу, на что теща заявила, что всегда подозревала нечто подобное. Аптекарь выразил надежду, что они с тещей поняли друг друга правильно. Та ответила утвердительно. Робинсон сообщил, что совсем не против ее визитов к дочери – нет, боже упаси! – но не хотел бы омрачать обеим дамам удовольствие. Теща ответила, что очень ему благодарна. В конце концов оба сердечно расцеловались и разъехались – каждый к себе домой.

Миссис Менцель, жена городского казначея и смотрителя училищ, объявила председательнице Дамского клуба миссис Морган, что выходит из кружка дам-хористок. Покровительница дам-хористок в ответ покинула кружок вышивания, которым заведовала миссис Менцель. Обе половины Дамского клуба задумались, смешались и, набравшись смелости по рецепту Джулии Дей, объявили миссис Менцель, что очень ее любят, но что души их всю жизнь взывали более к хоровому пению, нежели к вышивке – которой, кстати, прекрасно можно заниматься и дома, не подвергаясь ни нападкам, ни колкостям, ни мелочной зависти некоторых особ, имена которых всем прекрасно известны.

Миссис Менцель осталась в меньшинстве, и участь ее сделалась бы поистине жалкой, не пойми несчастная через две недели, что без хорового пения церковных гимнов и старинных романсов жизнь ее неожиданно лишилась всей своей прелести.

Имя Джулии Дей звучало в гостиных, в парках и на бульварах, в лавках, страховых обществах и в бюро по бракоразводным делам. Тираж «Ежедневного компаньона» вырос в два раза, а гонорар Джулии Дей из «полтора доллара за колонку» превратился в два.

Искатели приключений заплатили за квартиру, питались исключительно за общим столом, купили новые носки, летние подштанники «Пороснит» и парижское мыло «Коко» для бритья.

За табльдотом[5] они стали объектом всеобщего внимания. Особенно в этом смысле получалось у мисс Будл, без промаха стрелявшей выразительными взглядами в М. Р. Дюк алел ушами и опускал свои девчачьи ресницы.

На #радость_вегетарианства Кристина рассказывала, как ей совсем не хочется мяса, а хочется печенек. На столе стояла огромная миска с печеньками, из кухни пахло сдобой, все пекли печеньки и кексики, обсыпали их сахарными бусинками, поливали глазурькой. Шагу нельзя было ступить – везде хлопотали девочки, котики и зайчики.

– Но как, Холмс? – разорялся Лев. – За что они платят?

– Ты все еще не понял? – невинно улыбнулся Федор. – За это они и платят.

Правда, тем же вечером он с негодованием отверг собственное утверждение. Когда все разошлись, Алиса вдруг заявила, что за организацию, конечно, спасибо, но сами они ничего особенного не делают, и выдала вместо обещанной половины доходов десять тысяч за всё. Федор сначала обалдел. Потом предложил отчитаться, какая польза от самой Алисы. Алиса парировала, что, если ему что-то не нравится, он может катиться и искать себе другую квартиру. Они долго орали в холле. Тут Лев не выдержал и сбежал.

Когда в коридоре уже взаимно угрожали судом, вмешался – или вмешалась – Женя. Сошлись на том, что пиар в виде отчетов в соцсетях и поддержка через Машу все-таки тянут на квартирную плату. Если, само собой, и дальше так продолжится.