Imperium. Философия истории и политики - [26]

Шпенглер, Йоки и Чемберлен критиковали натуралистическую концепцию расы[32]. Эту линию критики можно продолжить. Органицистское русофобство и юдофобство нуждается в деконструкции. Образ врага является весьма сложной психо-политической конструкцией. Обычно он интенсифицируется не только в состоянии реальной угрозы, но и как средство скрыть внутренние проблемы общества. Вместо того чтобы менять политику, говорят, что она ведется в правильном направлении, но враги препятствуют ее развитию, и поэтому обещанное будущее отодвигается на неопределенный срок. При этом в качестве врагов чаще всего фигурируют представители маргинальных групп.

Йоки цитировал письмо Баруха Леви Марксу, опубликованное в 1928 г., в котором говорится, что еврейский народ получит власть над миром через объединение всех рас, упразднение границ и через установление всемирной республики, в которой евреи станут руководящим слоем. Когда наступит время Мессии, ключ к мировому богатству окажется в еврейских руках. На самом деле множество таких изречений можно отыскать и у представителей других культур и народов. К ним нужно относиться с чувством юмора. Каждый народ имеет право считать себя богоизбранным, и не стоит этого бояться. Когда-то М. Шелера сильно испугали слова В.С. Соловьева о том, что Россия объединит все народы в некий религиозный интернационал. Его не успокоили слова о том, что она будет не господствовать, а дружить с ними. Явно поддавшись ресентименту, он заметил: если другие откажутся, то русские могут стукнуть камнем по голове[33].

Йоки очищает политику от рефлексии и морализации. Политика не должна быть аморальной. Но если мораль используется цинично, она извращает войну и политику, доводя их до уровня зверства. Другое дело, что мораль и ценности бывают разные. Будь то русские, евреи или арабы — все они руководствуются своими ценностями. Поэтому политика и война — это борьба за достижение не только экономических, но и символических ценностей. Йоки предвещал эру культурной политики, когда начнется война без правил между Европой и анти-Европой, война не за экономику, демократию и права человека, а за господство в мире. Это очень похоже на картину «войны цивилизаций», нарисованную современными американскими политологами[34].

Думается, что Йоки преувеличивал, приписывая стратегию и тактику мировой революции сионизму. В конце концов, каждый народ, и не только европейский, мечтает стать всемирным. Важно, чтобы эта мечта осуществлялась не военными средствами. Бессильно наблюдая, как пришельцы оттесняют в Америке потомков первых европейских поселенцев, Йоки призывал к решительным действиям. Конечно, нельзя молча смотреть, как деградирует коренная нация, но задача философа разбудить ее амбиции и содействовать воспитанию национальной элиты, а не призывать на помощь погромщиков. Для гуманиста ненависть к чужому, вспышки которой не прекращаются до сих пор, — это незаживающая рана. Они испытывают чувство вины и считают всеобщее покаяние лучшим лекарством против ненависти. Переживание комплекса вины способствует толерантности, но ослабляет общество, которое перегружено чужими. Сначала они начинают вести себя по своим правилам, потом добиваться автономии, а в итоге доминируют на заселенной территории.

Существуют различные концепции объяснения вспышек ксенофобии. То, что на повседневном уровне наблюдается как увеличение числа приезжих, то, что переживается обывателями как страх и враждебность, то, что выражается в форме протестов, конфликтов и даже погромов, либеральные теоретики реконструируют как результат политической пропаганды, создающей по заказу правящей элиты образ врага. Наоборот, консервативные антропологи считают формирование образа врага подготовкой к жертвоприношению, способствующему консолидации зараженного внутренним насилием общества.

Если рассуждать на основе фактов, а не поддаваться ксенофобии, то надо признать, что империя тем и отличается от замкнутого государства-нации, что привлекает на службу представителей присоединенных провинций. Что касается евреев, они несли верную службу в Австрии и в Германии. При Ратенау именно еврейские финансисты обеспечивали ее промышленный рост. В России, да и не только, не все евреи были шейлоками, большинство из них хорошо знали свое дело и были дельными специалистами. В свете этих фактов вспышки антисемитизма выглядят совершенно непонятными. Поневоле приходится признать, что общество по-прежнему прибегает к жертвоприношению, когда закланию подвергают маргинального представителя своего сообщества.

Йоки, конечно, не параноик. Несмотря на русофобство, по слухам, он искал контактов с советским правительством. Более того, свой последний приют он нашел в доме друга-еврея. Непонятную с точки зрения разума ненависть к чужим он объяснял нерациональностью самой истории. Развитие культуры он описывал в биологических понятиях, но когда дело доходило до ее символического ядра, прибегал к ссылкам на душу культуры и ее судьбу. Поэтому он не остановился на понимании чужих как паразитов, высасывающих кровь из принявшей их культуры. Тогда он не отличался бы от Геббельса. Развивая идею паразитизма, он пришел к теории дисторсии, согласно которой чужие разрушают культуру, в которую они внедряются. Когда их число превышает некую критическую массу, направление развития культуры меняется от восхода к закату. Эту конечную фазу деградации Йоки назвал ретардацией, то есть движением вспять, в обратном направлении. Внешними врагами, запустившими ретардацию Европы, по его мнению, являются славяне, и особенно русские.