Иллюзии свобод и горькая действительность - [18]

Законопроект предусматривает усиление наказаний за отказ сотрудничать с комиссией конгресса от 1 года тюрьмы и 10 тыс. долл, штрафа до 3 лет тюрьмы и 100 тыс. долл, штрафа. Цель этого законопроекта очевидна: застращать свидетеля, вызванного для показаний в комиссию «охотников за ведьмами».

В соответствии со статьей о шантаже полицейский агент или другой официальный «ловец душ» может подстрекать людей на совершение преступления.

Одно из положений допускает выступление на суде с «добровольными» признаниями, даже если они делаются в результате допросов тайной полицией в отсутствие адвоката. Оно нацелено на пересмотр существующих постановлений Верховного суда. Это еще один шаг в целой серии других попыток ревизии положений судопроизводства, установленных ранее высшими инстанциями.

«Когда закон предусматривает наказание за политическую деятельность, он одновременно служит оправданием и для слежки, подслушивания

Под прессом «демократии»

телефонных разговоров, тайного проникновения агентов в квартиры и учреждения, а также для других противоречащих конституции методов»,— считает «Ю. Э. н ь ю с».

В первых числах января 1978 г. президент США Дж. Картер, совершавший турне по ряду стран, посетил Францию, где в Париже, на обеде во дворце Конгрессов произнес речь, которая, судя по рекламе ее всеми пропагандистскими службами Соединенных Штатов, явно рассматривалась Белым домом в качестве основополагающей, тем более, что носила претенциозное название «Новая программа за демократию».

— Существует одно убеждение, стоящее выше всех остальных, сделавших нас тем, чем мы являемся. Это убеждение в том, что права человеческой личности стоят, безусловно, выше, чем потребности государства. Именно эту миссию два столетия назад несли миру, каждый в свою очередь, американский и французский народы. И мир по-прежнему рассчитывает на утверждение нами этих ценностей,— заявил Дж. Картер.— Тогда демократия была еще новой и непроверенной концепцией. Сейчас она является знаменем нашей западной цивилизации.

Эта речь — образец полной несовместимости американской практики с теорией именно в области демократии, о чем, думается, убедительно свидетельствуют все представленные выше факты из американской буржуазной печати.

О демократии говорил в новогодние дни и федеральный президент ФРГ В. Шеель. Встретившись в Бонне с иностранными журналистами, он изо всех сил стремился оправдать гонения на трудящихся по политическим мотивам, получившие название во всем мире «запретов на профессии», хотя они не только нарушают права человека, зафиксированные в международных документах, но и привели к созданию в Западной Германии обстановки подозрительности, слежки и морального террора, с одной стороны, и страха за собственное будущее — с другой.

— Клеветать на оборонительные действия демократии, представляя их как запреты на профессии, означает не что иное, как превращать право в бесправие. Проводимая проверка на верность конституции ФРГ проходит в рамках правого государства,— заявил В. Шеель, пытаясь парировать критические высказывания.

Однако, стараясь доказать правомерность действий боннского государства, он расписался в нарушении правительством прав граждан.

— Мы не можем принимать в государственный аппарат лиц, могущих подорвать это государство. Нас не тревожит то, что коммунист не может быть у нас учителем.

Зато в распространении мемуарной нацистской литературы, которая прославляет Гитлера и Геббельса, президент не только не увидел признаков возрождения фашистских тенденций, но, наоборот, счел, что критика этой политики попустительства фашизму со стороны властей лишает молодежь стимулов... «выступать в защиту и за улучшение демократии».

Как бы высокопарно ни говорили Дж. Картер и В. Шеель, образчики западногерманской «демократии», а с ней вместе — английской, итальянской и т. д. похожи, словно близнецы, на вконец скомпрометированную заокеанскую модель. И никакие слова не в силах убедить в обратном даже буржуазные органы печати, не говоря уже о миллионах простых людей, испытывающих на себе гнет капиталистических «свобод».

Канцлер ФРГ Г. Шмидт провозглашает:

— Разве когда-нибудь прежде на немецкой земле было столько личной свободы и столько терпимости?

А швейцарская «Трибюн де Женев» в ответ спрашивает: «Не отказывается ли от демократических принципов государство, построенное на руинах нацизма?»

Председатель гессенской организации ХДС А. Дреггер утверждает:

— Наша страна — одна из самых свободных в мире.

А парижская «М онд дипломатик» заявляет: «В течение последних лет в Западной Германии принят целый ряд законов и постановлений, существенно ограничивающих основные права граждан. В ФРГ снова объявлена «охота на ведьм».

Председатель ХСС Ф.-Й. Штраус декларирует:

— Мы преданы идеалам демократии.

А в это время консервативная лондонская «Таймс» констатирует: «Опасный сдвиг вправо в Федеративной Республике».

«Не проходит дня, чтобы граждане ФРГ не услышали из уст государственных и политических деятелей партий, представленных в бундестаге, утверждения о том, будто Федеративная Республика Германии — это демократическое и свободное государство,— констатируют западногерманские журналисты Юрген Кестинг и Михаэль Радтке в гамбургском журнале «Ш терн».— Подобные утверждения особенно громко звучат, когда какие-либо из провозглашаемых конституций демократических прав либо существенно ограничиваются, либо вовсе нарушаются. Обычно это делается под тем предлогом, что государство должно защищать себя от политических преступников-террористов, похитителей людей, воздушных пиратов и прочих. Но эта категория «внутреннего врага» уже давно рассматривается у нас расширительно. Теперь к ней стали относить творческую интеллигенцию: писателей, художников, деятелей театра и кино. В результате обострения политической и идеологической борьбы они оказались в обстановке усиливающейся нетерпимости, подозрительности, преследований».