Иллюзии свобод и горькая действительность - [17]
Читая доклад сенатской подкомиссии «Разведывательная деятельность и права американцев» или некоторые разоблачения буржуазной прессы, можно задаться вопросом: а почему они это делали?
Прежде всего, молчать дальше было уже нельзя в обстановке политического скандала, захлестнувшего всю страну. Полагаем, что взявшись за расследование с последующей публикацией его результатов, когда скандал уже стал достоянием гласности, сенатская подкомиссия ставила перед собой троякую цель:
— дать ответы «вполголоса», по возможности указывая пальцем на «заблуждавшихся» или «чрезмерно усердных» исполнителей;
— создать впечатление, будто все злоупотребления — дело прошлого, предыдущей администрации, и с опубликованием материалов расследования с ними покончено навсегда, поскольку, дескать, нынешнее правительство — стойкий приверженец уважения прав человека;
— постараться внушить общественности, что в результате американская «демократия» оказалась очищенной, а следовательно, еще более укрепилась.
Однако факты свидетельствуют об обратном, и никакой камуфляж не может их скрыть. Правящие круги Соединенных Штатов отнюдь не намерены отказываться от практики попрания прав американских граждан в интересах капитала. Просто незаконные операции прошлого, противоречащие конституции, сейчас собираются узаконить. Именно об этом предупреждает газета Объединенного профсоюза электриков «Ю. Э. н ь ю с»:
«В наши дни, когда из конгресса поступают разоблачительные материалы о скандальной деятельности Центрального разведывательного управления и Федерального бюро расследований, кое-кто может подумать, будто «охотники за ведьмами» и реакционеры затаились и, словно медведи на зиму, забрались в свои берлоги, ожидая лучших времен. Увы, нет!
На рассмотрении сената находится законопроект, который представляет собой подлинную энциклопедию репрессивных мер. Законопроект, известный под условным названием «Эс-1», уже получил поддержку значительного числа сенаторов».
Пожалуй, наиболее опасной в этом законопроекте является целая серия положений, согласно которым любая утечка информации, даже имеющей весьма косвенное отношение к национальной безопасности, объявляется актом шпионажа. Предлагаемые в законопроекте меры предусматривают длительное тюремное заключение и денежные штрафы для тех чиновников, которые передадут неуполномоченным лицам (например, журналистам) любые сведения, расплывчато характеризуемые ими как «имеющие отношение к национальной обороне».
Вся несуразность подобных предложений состоит в том, что тысячи чиновников в Вашингтоне ставят штамп «для служебного пользования», «доверительно» или «секретно» на любые, самые малозначительные бумажки. Находящийся ныне в отставке бывший руководитель всей службы классификации степени секретности документов заявляет, что 95% бумаг с подобными грифами можно публиковать без всякого ущерба. Даже сторонники этого законопроекта, возглавляемые реакционными сенаторами Маклелланом и Хруской, признают, что предлог секретности служит лишь процветанию коррупции и репрессий, что это ведет к установлению системы безотчетного правления власть предержащих.
Многие другие положения законопроекта носят аналогичный характер. Одно из них избавляет от ответственности за допущенные неправильные действия тех правительственных чиновников, которые переступили закон в результате «ошибочного убеждения» в том, что этого «потребовало или санкционировало начальство» или что это было «результатом неправильного толкования распоряжений вышестоящего руководства учреждения». Подобные законы оправдывают такие преступления, как несанкционированные тайные обыски и даже вторжение агентов в вашингтонскую штаб-квартиру демократов в отеле «Уотергейт» с целью установления там подслушивающих устройств.
Одним из наиболее чудовищных положений в рассматриваемом документе, продолжает «Ю. Э.
ньюс», является предложение о возрождении закона Смита от 1940 г.— этого позорного акта, который не применялся в течение 30 лет потому, что противоречит положениям Билля о правах. Закон Смита в новом варианте предусматривает 15 лет тюрьмы и (или) 100 тыс. долл, штрафа за подстрекательство к участию в «противозаконных актах», которые могут привести к «сокрушению» федерального правительства или власти в отдельных штатах. Новый законопроект предполагает более жестокие наказания, чем закон Смита.
Предлагаемый свод законов, толщиной в добрый телефонный справочник, расширяет и определение «заговоров» и «агитации».
Другие положения законопроекта, содержащие скрытые меры против трудящихся, предусматривают смертную казнь, пожизненное тюремное заключение в сочетании с огромным денежным штрафом за деятельность, «наносящую ущерб или вред» почти любому имуществу или сооружению, «используемому или специально предназначенному для национальной обороны» с целью «помешать способности США или союзных держав подготовиться к войне или оборонительным действиям». Эти формулировки, якобы направленные против «саботажа», носят столь расплывчатый и туманный характер, что могут стать орудием подавления права трудящихся на забастовки.
Годы Первой мировой войны стали временем глобальных перемен: изменились не только политический и социальный уклад многих стран, но и общественное сознание, восприятие исторического времени, характерные для XIX века. Война в значительной мере стала кульминацией кризиса, вызванного столкновением традиционной культуры и нарождающейся культуры модерна. В своей фундаментальной монографии историк В. Аксенов показывает, как этот кризис проявился на уровне массовых настроений в России. Автор анализирует патриотические идеи, массовые акции, визуальные образы, религиозную и политическую символику, крестьянский дискурс, письменную городскую культуру, фобии, слухи и связанные с ними эмоции.
Книга посвящена более чем столетней (1750–1870-е) истории региона в центре Индии в период радикальных перемен – от первых контактов европейцев с Нагпурским княжеством до включения его в состав Британской империи. Процесс политико-экономического укрепления пришельцев и внедрения чужеземной культуры рассматривается через категорию материальности. В фокусе исследования хлопок – один из главных сельскохозяйственных продуктов этого района и одновременно важный колониальный товар эпохи промышленной революции.
Успехи консервативного популизма принято связывать с торжеством аффектов над рациональным политическим поведением: ведь только непросвещённый, подверженный иррациональным страхам индивид может сомневаться в том, что современный мир развивается в правильном направлении. Неожиданно пассивный консерватизм умеренности и разумного компромисса отступил перед напором консерватизма протеста и неудовлетворённости существующим. Историк и публицист Илья Будрайтскис рассматривает этот непростой процесс в контексте истории самой консервативной интеллектуальной традиции, отношения консерватизма и революции, а также неолиберального поворота в экономике и переживания настоящего как «моральной катастрофы».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Впервые публикуемая на русском языке книга «Резня в Армении» написана бедуином, арабом из Сирии Файезом эль-Гусейном. Очевидец геноцида армян во время Первой мировой войны в Османской империи, Файез эль-Гусейн записал свои воспоминания в 1916 г., когда еще свежи были в памяти подробности увиденной им трагедии. Как гуманист он считал своим гражданским долгом свидетельствовать для истории. Но прежде всего он как глубоко верующий мусульманин хотел защитить «исламскую веру от возможных обвинений в фанатизме со стороны европейцев» и показать, что ответственность за содеянные преступления несет атеистическое правительство младотурок. Публикация содержит обширное введение Дж.
Выступление на круглом столе "Российское общество в контексте глобальных изменений", МЭМО, 17, 29 апреля 1998 год.