Кто-то возле Гены предположил:
– Духовное поёт какое, что ли… Хотя на просто «Господи, помилуй», не похоже.
Лена сказала насмешливо:
– Ещё один чудик. Житься от них нету. Прямо табун пескарей.
– Ну, уж, табун… И не табун, а косяк. Чем он тебе чудик? Ну, идёт, петь захотел – поёт. Кому мешает? – сказал Гена.
– Да мне мешает! – огрызнулась Лена. – Чего он ходит тут, поёт! Деньги зашибает, лодырь!
– Да чего он там зашибает! – отмахнулся Гена. – Пять рублей кто даст, на весь поезд.
Лена ощетинилась:
– Ему и этого много, психу недолеченному! А если пырнёт кого ножом? Я пойду в киоск мороженное куплю. Тебе взять?
– Возьми.
Лена поспешила к киоску, а завороженный пением босяка Гена догнал певца и сунул ему двести рублей. Певец-босяк принял обе купюры с достоинством великого артиста, находящегося во временно затруднительном положении. Сунул деньги в карман, провозгласил громко:
– Бог благословит тебя, чадо мирское, за редкую доброту!
Поклонился ему в пояс и дальше зашлёпал босиком, распевая и жестикулируя. Парень лет около тридцати сунул ему мелочь, и босой певец раскланялся с ним так же элегантно, как и с Геной.
– Ну, чудик, – усмехнулся Гена и почувствовал вдруг в себе такую просторную радость, что его потянуло громко, во весь голос, во всю грудь запеть, чтобы отозвалось до самого неба: «Я – чу-у-уди-ик!!!»
23-31 июля, 1-11 августа 2011
