Икс, Игрек, Зет - [4]

Волна обиды с новой силой захлестнула Саню. Вот он идет, улыбается, и дела ему нет до переживаний старшего сына. Продал «Каму»! А ведь эта двойка по английскому давным-давно исправлена.

Нет, он не пойдет домой! Он спрячется на чердаке и будет там сидеть весь день, всю ночь. И пусть его ищут, ищут, пусть!

Дверь на чердак находилась напротив круглой комнаты. Ее не запирали на замок, только слегка прикручивали проволокой.

Года три назад на чердаке возник пожар и оттуда убрали весь хлам, который вызывал у мальчишек великий исследовательский зуд, — старые книги, деловые бумаги каких-то купцов, полуистлевшую мебель, когда-то украшавшую комнаты дома, склянки, банки, коробки. Паломничество на чердак прекратилось — здесь не осталось решительно ничего любопытного.

Саня сел на край бочки с высохшей известью на дне. Откуда-то снизу аппетитными волнами наплывал запах жаркого, и у него сосало под ложечкой.

И все равно он не пойдет домой! Вот умрет здесь с голода!

Ему сразу представилось, как его находят мертвым здесь, на чердаке, рядом с этой грязной бочкой. Прозрачные, тонкие руки, заостренный нос. Кто его обнаружит? Мама… Нет, лучше Димка. Он перепугается и заорет на весь дом.

Прибежит папа, побледнеет, снимет шляпу и медленно опустится перед Саней на колени:

— Ах, мой бедный, несчастный сын! Зачем я продал «Каму»? Нет и не может быть мне прощения!

Потом мама с глухим рыданием упадет Сане на грудь, а он скажет тихо:

— Не плачь, мамочка…

Да нет, не сможет он ей ничего сказать! Он ведь будет мертвым.

Тогда пусть лучше летаргический сон. Они все будут думать, что Саня умер, а на самом деле ничего подобного — жив. И потом, когда они наплачутся вдоволь, он встанет и скажет, протянув к ним руки:

— О вы, встаньте и отряхните прах с ваших колен!.. Не плачьте, мать и отец! Не плачь, мой младший брат Дима! Я прощаю всех вас… Но только с условием, что вы купите мне новую «Каму». Или нет, лучше «Кварц-3».

А время идет, идет. Сколько он уже сидит на чердаке? Час? Или два?

Так и быть: если очень будут просить, он, пожалуй, пойдет обедать — зверски хочется есть.

Его, наверное, уже ищут по всему двору.

Саня пододвинул бочку к слуховому окну, забрался на нее и посмотрел вниз.

Никого нет! Странно.

Он обождал немного и снова выглянул в окно. Пусто! Почему же они его не ищут?

Сокол недавно рассказывал про передачу мыслей на расстояние. Как это называется? Похоже на телевидение… Телепатия — вспомнил! Нужно сосредоточиться и мысленно внушать человеку, что ему следует делать. И он сделает. Обязательно!

Попробовать?..

Мама! Мамочка! Ты должна сейчас выйти во двор и позвать меня обедать. Должна! Должна!..

Саня сосредоточивался так, что начинал весь дрожать. Но никто не выходил. Очевидно, сверху, с чердака, внушение не действовало. А может быть сначала требовалось хорошо поесть — чтобы было больше энергии.

Несчастный! Никто его не любит. Никому он не нужен. Если даже родителям все равно, пообедает он или нет… Сане стало так жаль себя, что хоть реви в голос.

На лестнице послышался шорох. Саня насторожился: идут! Нет, он согласится не сразу. Пусть сначала попросят как следует.

Увы! Всего-навсего кошка. Совершенно черная, без единого просвета. Она пролезла в щель под дверью и остановилась у порога, уставившись на Саню круглыми глазами.

— Кис-кис, — позвал Саня, обрадовавшись, что, кроме него, на чердаке есть еще одна живая душа.

— Мяу, — с готовностью пропела беспросветная кошка.

Она выгнула спину и подняла хвост, сделав вид, что страшно польщена вниманием Сани. Но как только он протянул к ней руку, прыгнула в сторону и… исчезла.

— Куда ты!

Саня прислушался. Где-то явственно раздавался радостный многоголосый писк. Котята!

Где?

Кошка была опытной и мудрой. Она устроила свою квартиру в углу чердака, под самой крышей, в таком месте, куда не мог добраться ни один мальчишка. Саня, опустившись на четвереньки, пробовал и так, и эдак, весь перепачкался, но ничего не добился.

— Дура! Я ведь только тебя погладить по спинке хочу.

— Мяу, — отозвалась кошка с издевательскими нотками в голосе.

— Ах так!

Разозленный, Саня кинулся в решительную атаку и… больно оцарапал руку. Между ним и кошкиным домом лежал какой-то острый металлический предмет. Найдя палку, Саня зацепил ею это что-то металлическое и подтащил к себе.

Почтовый ящик! Старый, весь заржавевший почтовый ящик, прибитый к доске.

Первым долгом Саня глянул вовнутрь. Пусто — как и следовало ожидать. А доска отличная! Просто замечательная доска — ровная, гладкая. Тяжелая — дуб, наверное. Надо отдать Борьке. Ему Пригодится. Ему все годится.

Он принялся отдирать ящик от доски. Гнилая жесть поддавалась легко.

И тут обнаружилось нечто странное. Между жестяной стенкой почтового ящика и доской лежало…

Письмо!.. Пожелтевший конверт. Марка царской России — нарисован двуглавый орел. Адрес написан быстрым небрежным почерком:

«Город Южносибирск. Первой гильдии купцу Ивану Васильевичу Федорову. Улица Комаровская, собственный дом».

А внутри что-нибудь есть?

Саня быстро надорвал конверт и поднес к свету лежавший там листок. На нем было выведено тем же небрежным почерком: