Игра с огнем - [26]

— Никому не следует спать. Живешь и умираешь только один раз. Сейчас довольно поздно: половина восьмого. Может быть, хочешь покататься? Только не забудь, что надо одеться.

Весь туалет Чарльза состоял из цилиндра, кашне и зонтика. Слуга, вошедший с подносом, на котором был кофе, отвлек его мысли. Присев на кровать Мики, Чарльз пил чашку за чашкой крепкий кофе, сдвинув назад цилиндр. Лицо его было серьезным. Печальным голосом он сказал:

— Ну, вот и кончилась война. Впереди — пустая жизнь. Делать нечего. Я не знаю, что со всеми нами будет.

Тогда Мики просто посоветовал ему пойти спать. Чарльз согласился, что это прекрасная мысль. Низко поклонившись Мики, он вышел. Мики, увидев серый день и почувствовав в своем больном теле отвратительную погоду и прежние боли, встал поздно. Затем пошел на Флит-стрит. Чарльз унаследовал вместе со всеми своими богатствами долю в одном издательском деле. Во время войны это дело сильно разрослось, и Чарльзу пришла блестящая идея устроить в нем Мики. Уже дважды Мики встречался с мистером Холдоном, главным редактором, но до сих пор еще не был в конторе. Уингард показался ему отвратительным местом, но в комнате мистера Холдона приветливо горел камин, всюду были разбросаны книги, приятно пахло сигарой, и сам мистер Холдон показался Мики очень симпатичным. Он любезно информировал его обо всем, что интересовало Мики, и предложил ему работать в новом журнале.

— Я дам вам двух хороших помощников, мистера Уотера и мистера Кена.

Все модернистские идеи Мики были уже заранее обсуждены. Как выражался сам Мики, хотя он не может внести свою долю в дело деньгами, зато у него есть «воззрения». Приезжая во время войны в отпуск, он работал над идеей нового вида журнала и считал, что самым лучшим его вариантом будет сборник французских, итальянских и скандинавских авторов. Холдон с ним согласился. Они решили, что сначала гонорар авторов будет небольшой и что тираж увеличится, если осторожно подходить к делу. У Холдона были свои собственные планы для расширения этого журнала в случае успеха. Он дал понять Торресу, что у него есть блестящие проекты на дальнейшее. Он предусмотрительно говорил ему:

— Только не берите слишком большого размаха.

Именно об этом журнале думал Мики, когда предлагал Сенте начать писать. Он знал, что она прекрасно владеет итальянским, французским и немецким языками. У него была оригинальная мысль привлечь кого-нибудь, кто не был бы писателем по профессии и у кого поэтому была бы свежесть выражений, своеобразие мыслей и хороший перевод. Первый день, проведенный в редакции, ясно показал ему полное незнание этого дела.

Мистер Уотер и мистер Кен были совершенно различными молодыми людьми. Уотер был бледный, с отпечатком изысканности оксфордских молодых денди. В частной жизни он был поэтом. На его мечтательные глаза спускались живописные локоны, и речь его была очень резкой, с претензией на оригинальность.

Кен был очень образцовым, добросовестным работником. Он прекрасно знал издательское дело. Это был человек маленького роста, с веселыми глазами. Его речь носила оттенок жаргона, и он был чересчур самоуверенным.

Когда его товарищи ушли завтракать, Мики продолжал работать и, постепенно приходя к заключению, что эта контора будет его спасением, утешался мыслью, что имеет место, куда можно будет прийти посидеть, подумать. Возвращаясь домой в сумерках и глядя на пробегающие мимо автобуса огни, Мики чувствовал огромную благодарность к Чарльзу. Когда он выходил из автобуса на Болтон-стрит, проходивший мимо Сильвестр окликнул его. Бледный после весело проведенной ночи, он с радостной улыбкой сказал:

— Как я доволен, что встретил тебя.

— Пойдем вместе обедать, — предложил Мики.

— С удовольствием, — согласился Сильвестр. — Позже пойду к Корнуолям. Пойдем со мной. Джорджи просила привести с собой кого-нибудь из товарищей.

Вместе они пошли к Мики. Тот переоделся. Представил Сильвестра Чарльзу. Граммофон наигрывал модный танец. Сильвестр сказал:

— Любимый танец моей сестры.

Войдя в этот момент в комнату, Мики спросил:

— Разве Сента танцует?

Чарльз Маунтхевен повторил:

— Сента? Что это за имя? Я никогда не слышал подобного.

Сильвестр рассмеялся.

— Сента родилась накануне Рождества, и мать не могла придумать более соответствующего имени.

Чарльзу очень понравился Сильвестр. Он дружелюбно сказал ему:

— Приходите ко мне 29-го, потанцевать вместе с вашей сестрой. Я пришлю вам приглашение.

За обедом Сильвестр растерянно сказал:

— Хотел бы я знать, что мне делать. Не хочу оставаться в Англии. Меня обещали принять в нефтяное дело, но оно расстроилось. Дома не могу оставаться. Не знаю, как Сента выносит это.

Мики прервал его:

— Выпей рюмку вина.

Сердитыми глазами Сильвестр посмотрел на него.

— Ты свободный, у тебя есть дело и, может быть, если бы твой старик был жив, он был бы тебе хорошим отцом.

Он встал.

— Идем. Я обещал Сенте зайти за ней.

В Кемпден-Хилль они ехали молча. Мики вошел вместе с Сильвестром и был представлен Виктору, занимавшему, как всегда, господствующее положение у теплого камина.

— Приветствую воина, друга моего сына. Уверен, что вы идете кутить. Ну, что ж, молодежь должна веселиться.