Идеи о справедливости: шариат и культурные изменения в русском Туркестане - [32]
Ханский дворец придерживался данной схемы при рассмотрении любых гражданских споров между подданными[219] – к примеру, дело, о котором говорилось во фрагменте выше, – а также групповых конфликтов, например споров между пастушескими и кочевыми общинами о разграничении собственности. Одним из таких конфликтов была ситуация, возникшая между племенем юкакчи и казахами по поводу права на садовую землю и небольшой участок со льготным налогообложением. Обратившись в ханский дворец, истцы оформили исковое заявление и потребовали назначить доверенного представителя. Им стал человек по имени Сулейман-бек. В докладе указано, что он лично пришел на место судебного разбирательства, вызвал обе стороны и провел расследование в соответствии с исламским законом (бар вафк-и шар‘-и шариф пурсида). В ходе процесса аксакалам удалось примирить стороны. Истцы отказались от обвинений в обмен на обязательство уплатить десятину размером в десять танабов. Стороны также оплатили услуги (хизматана) доверенного представителя[220].
Формальное ходатайство о назначении доверенного представителя гарантировало участие ханского дворца в разрешении любых споров. Дворец не ограничивался разрешением крупных финансовых конфликтов и не отдавал первоочередного предпочтения делам высокопоставленных лиц. Не запрещалось обращаться в ханский суд и за помощью в разрешении мелких скандалов; бухарские чиновники не чуждались вмешательства в семейные распри и случаи, связанные с личным горем. Следующий пример может проиллюстрировать, насколько хорошо подданные Бухарского эмирата были осведомлены об услугах ханского суда и как часто они ими пользовались. Некая Шарифа-бегим из Кумушкента (Каматский район, недалеко от современного Вабкента, к северу от Бухары) заявила претензию на землю площадью около 16 танабов, один двор, одну пристройку для хранения сельскохозяйственных орудий (амлак-хана) и четыре тысячи таньга наличными против своего мужа Лутфуллаха. Истица обратилась в ханский дворец, помолилась за благополучие господина и попросила назначить доверенного представителя (амин талаб шуда). Суд оформил документ, в соответствии с которым доверенным представителем был назначен Шах-Мурад-бек. Вместе с одним из служителей суда Шах-Мурад-бек пришел на место, вызвал обе стороны и допросил их согласно исламскому закону (тарафайн ра ба-мурафа‘а-и шар‘ийа хадир кунанида бар вафк-и шар‘-и шариф пурсидам). Из доклада о судебном решении мы узнаем, что Лутфуллах согласился на необратимый развод с женой (йак талак-и байин харам гарданида) в обмен на пятьсот таньга и полтанаба земли. Стороны пришли к соглашению, и конфликт был разрешен. Шах-Мурад-бек получил плату за услугу в соответствии с местным обычаем (аз ру-йи та‘амул). Таково содержание дела, приведенное в докладе для канцелярии эмира[221].
Почему Шарифа-бегим обратилась именно в ханский дворец? Плата за работу казия явно не была причиной, по которой истица предпочла услугу доверенного представителя, ведь обращение в ханский суд стоило столько же, сколько рассмотрение дела казием. Более того, подданные регулярно жаловались, что доверенные представители требуют завышенную плату[222] за свои услуги; из документов мы узнаем, что бухарская администрация принимала неоднократные меры по регулированию тарифов на услуги доверенных представителей.
Подданные имели возможность выбрать тот суд, где они получат больше выгод и преимуществ. Соответственно, есть основания полагать, что в глазах просителей ханский суд как институт отличался от казийского суда. Так, хорезмские судебные повестки извещали получателей о необходимости обратиться за разрешением спора к казиям (шари‘атга килиб) либо же потребовать назначить доверенного представителя из числа служителей ханского суда (хандин ясавул)[223]. Подобная практика обращения к правителю является доказательством феномена «forum shopping» – поиска наиболее удобной юрисдикции.
Однако наличие возможности выбирать юрисдикцию по принципу личного удобства не предполагает, что ханский дворец и казийские суды являлись взаимно исключающими местами разрешения споров или же что в них применялось различное процессуальное законодательство. Документы, процитированные выше, и подобные им источники указывают на то, что доверенные представители опирались на шариатскую правовую доктрину и прецеденты, отсылающие к локальной традиции исламского права. Как убеждают нас доклады эмиру, доверенные представители так же, как и казии, проводили слушания в соответствии с исламским правом. Во всех документах встречаются одни и те же юридические формулы. Как доверенные представители, так и казии старались добиваться внесудебного разрешения спора при участии третьих лиц, избегая очных ставок и вынесения приговоров. Также источники говорят о том, что доверенные представители нередко сотрудничали с казиями. Несмотря на то что суд представителей ханского дворца и шариатский казийский суд с точки зрения подданных были различными источниками права, в действительности обе эти судебные инстанции входили в единое исламское юридическое поле, и каждая из них была подотчетна государству. Следовательно, принципиальное различие между ними носит скорее логистический, чем процессуальный характер. Казийские кабинеты имели удобное расположение: в каждую местность назначался свой казий. В случае же, если подданный хотел воспользоваться услугами доверенного представителя от ханского дворца, ему нужно было приехать в Бухару или Хиву, там подать прошение и, кроме того, покрыть расходы доверенного представителя во время расследования.
