И здрасте вам через окно! - [51]

– Галина Борисовна, ви бы уже сели и не трепыхались раньше времени, а то еще что-нибудь отчебучите.

– Эммочка, понимаю, что намекаете на возраст, но я хочу работать. Да-да, представьте себе! – участливо произнесла Гала, размешивая краску.

– Идите, посидите с Эрастом на свежем воздухе, а мы без вас справимся. Вот увидите, будет лучше, чем вы привыкли.

Галина Борисовна благодарно взглянула на Эмму и хотела уже согласиться, как в этот момент из-под щетки Василя брызнула известь и попала ей в глаза. Вскрикнув от боли, Гала дернула рукой, и стоявшая на подоконнике банка перевернулась. Пол, стены, а главное, парчовые пантолеты были безнадежно испорчены. От рези в глазах Гала беспомощно бегала в поисках воды, размазывая по полу голубую эмаль.

– Василий, я щас, а вы держите ее! – закричала Эмма. – Она нам загадит не только кухню, но и всю квартиру. Вот непутевая! Актриса, она и есть актриса!

После оказания первой медицинской помощи Галу вывели на свежий воздух и попросили Эраста приглядеть за взбалмошной особой, пока кухня вновь не будет пригодна для побелки.

– Эраст, мальчик мой, как я вас понимаю! Можно сказать, мы сейчас с вами на равных. Ничего не вижу! Абсолютно ничего! – жаловалась Гала, накладывая холодный компресс на глаза.

– Все, хозяйка! – отрапортовал Василь, вытирая руки.

– Что «все»? Неужели уже побелили?

– Какой там! Только краску собрали. Теперь нужно две банки покупать: для окна и для пола.

– И тут ущерб. Василий, я не в состоянии сейчас куда-либо идти. Хотя если вы будете так любезны…

Гала медленно встала и с вытянутыми руками, на ощупь, пошла в комнату Менделя, где под матрацем хранила все свои сбережения. Кое-как отсчитав нужную сумму и объяснив, что и где покупать, она пошла на свежий воздух. Василь с радостью засобирался на рынок и зачем-то прихватил с собой баян.

– Не расстаюсь с ним, – пояснил он. – Привычка! Эраст, не скучай, скоро приду.

Скоро Василь не пришел. Не пришел он вечером и на следующий день. Более того, после его ухода обнаружилась пропажа Галиных сбережений. Эмме ничего не оставалось, как забрать Эраста к себе. Хотя, положа руку на сердце, она была безмерно рада свалившемуся на нее счастью. Жених ей приглянулся с первого взгляда, а вернее – с первой ноты.

Гала сидела в галерее и горевала о пропаже денег. Слишком уж дорого ей стоило Эммино счастье.

– Притомились, тетенька? – ехидно спросил Сава.

– Исключительно от жизни и людского хамства, Савелий Лазаревич.

– Жизнь – штука сложная, если вы до сегодняшнего дня об этом не знали.

– Прекратите шуточки, не до вас сейчас.

– Есть что-то, о чем я сегодня еще не знаю?

– У меня украли деньги, – еле слышно произнесла Гала и взглянула на Саву красными опухшими глазами.

– Да ну! Не может быть! Все дни жили без происшествий, а тут – на тебе! Как неожиданно! Вы, тетенька, прям наш оберег, как я посмотрю.

– Это еще почему?

– Да потому! Если бы не у вас украли, то наверняка бы у нас. А так – все целехонько! – похлопал себя по грудному карману Савелий.

– Вы носите все деньги с собой?

– Ну уж нет! После случая с подушками я руководствуюсь лозунгом «Брось кубышку – заведи сберкнижку!».

– И то верно, – тяжело вздохнула Гала. – Уважаемый зять, надеюсь, вы не откажете мне в чашке горячего чая?

– Не вопрос. Понимаю ваш язык грусти всей душой и приношу глубокие соболезнования. Если чай вам помогает, то у нас его еще есть.

Виноградная улитка медленно ползла по плющу, распластав брюхо расклешенной юбкой. Увенчанная желто-коричневой полосатой раковиной, она двигалась неспешно, с королевским величием. Мягкая, едва заметная волна пробегала по влажной подошве моллюска и подталкивала переднюю часть тела, заставляя его перемещаться на несколько миллиметров вперед. Она вытягивала голову, забавно топорщила рожки-антенны с едва заметными черными глазками на кончиках стебельков и замирала от легкого дуновения ветра, пытаясь почувствовать и понять, что ждет ее впереди.

«При ее медлительности нужно быть очень осторожной, чтобы остаться в живых, – думала Гала, глядя на грациозную брюхоногую красавицу. – Даже это безмозглое существо имеет свой дом и возможность укрыться при первой же опасности. А у меня! Даже не подумала, что люди, которых любезно пригласили в дом и накормили, могут так непорядочно поступить. Это наказание за мою доверчивость. Красавец-мундштук украла Быковская. Сбережения одномоментно перекочевали к бродяге Василю. А дальше что? Что у меня осталось? Хотя…»

Как ни странно, ночью Гала спала крепко и так зычно храпела, что даже большая пуховая подушка Мирав не спасала Менделя от всепроникающей звуковой волны. Помучившись до полуночи, он вытащил торчащее из перины перо и пощекотал теткины ноздри. Чихнув пару раз, она перевернулась на другой бок и уже через несколько минут спала как ни в чем не бывало. Дребезжащий звук заполнял все пространство небольшой комнатушки. Казалось, витиеватые трели отлетали от стен, как мячики, и падали не куда придется, а именно на голову Менделю. Измученный храпом, он решил зажимать тетке нос всякий раз, когда звук переходил все допустимые нормы. На рассвете голосистый петух семьи Соловейчик разбудил первых певчих птиц, а с ними и Галу. Наконец-то в комнате воцарилась тишина, и Мендель получил возможность спокойно поспать хотя бы пару часов.