И здрасте вам через окно! - [49]
– Не знаю. Если бы ви знали, как наши мужчины рисковали, спасая ваше имущество!
– Намек понял. Если вы можете шутку шутить, то не все печально. Сначала поужинаю, а потом пойду ущерб смотреть. Сара, из вашей кухни очень вкусно пахнет.
– Да уж получше, чем из вашей, дорогой сосед! Пока Сема в пути, можете сходить за стопочками. Разрешаю вам по рюмочке выпить для храбрости. И не забудьте Александра Владимировича позвать, он первый бросился тушить пожар.
После ужина захмелевший Савелий сформировал комиссию по оценке нанесенного теткой ущерба. В нее входили: Семен и сосед-художник. Тройственный союз порешил оставить тетку в живых и приговорил Галу к исправительным работам сроком на три дня, в течение которых она должна добровольно участвовать в ликвидации последствий пожара.
Утром, проводив из дома мужчин, Гала с Эммой отправились на рынок. В государственных магазинах царила пустота, коммерческие страдали от изобилия и занебесных цен, а рынок оставался единственным и любимым местом торговли жителей бескрайнего Черноморья. Товары на любой вкус отпускались в неограниченном количестве и по доступным для народа ценам. Конечно, можно спешно найти нужный товар и купить его без всякого удовольствия. Но! Каждый уважающий себя продавец и не менее уважающий себя покупатель не останутся счастливыми, пока не выскажут все, что они думают о «несвежем», «заветренном» и уже «слегка подванивающем» товаре, бесстыдно продающемся по баснословной цене. После долгих торгов, легкого и почти безобидного оскорбления стороны расходятся довольные и в полной уверенности удачного гешефта.
– Мадам, ваш взгляд упал на синенькие, и это правильно! Что значит не хотели покупать? Сегодня не хочите, а завтра уже поздно. Другим бы промолчала, но вам скажу с полной симпатией, берите вот эти. Нет, не те, что ви сейчас буровите глазами. Эти вчерашние, но только между нами. За ваш приятный вид и умный взгляд, что в наше время большая редкость, отдаю за четыре рубля, и расстаемся в трепетном оживлении. Не хочите, как хочите! Тогда зачем тут ходить и отрывать на себя время! Но если передумаете и вернетесь, я вам отдам за три пятьдесят с пучком зелени в придачу.
– Известь! Известь гашеная, каменная, пушонка! Подходи, покупай, квартиру освежай! При жаре густой – способ простой! Хату побелил – на год забыл!
Добравшись до хозяйственных рядов, Эмма покупку лакокрасочных средств взяла в свои руки.
– Посмотрю я, толку от вас никакого, поэтому уже молчите и не мешайте.
Эмаль нашли выгодно и сразу, а с известью пришлось повозиться.
– Жиночка, берите известочку. Выбелите хатку, как яичко будет блестеть.
– Да какое уж там яичко! – подхватила разговор Эмма. – Одни камни, а не известка. Пока домой дотянешь, руки отвалятся, а побелишь – стены пятнами пойдут или, того хуже, пузырями, если неправильно загасишь. Вон у вас сколько камней в «сметане».
– А вы пушонку берите. Легче нести, и мусору никакого. Плеснете водички, размешаете – и выводи узоры на здоровье, сколько вздумается. У меня знатная красочка, и кисточки рогожные на зависть каждому вяжу. Вот, гляньте, здеся узелочек оставляю хитрый. Когда обшоркается, потянете за кончик и повыше ей «талию» затянете. Перевяжете по новой и пользуйте юбочку сколько хочите, пока из нее мини не сделаете. Правда, подрезать край нужно будет для ровности. Пакетик синьки не забудьте купить. У меня французская. Это вам не у барыг заезжих. Здесь товар качественный. Место мое на рынке постоянное, и неприятностев не хочу. Берете, значит. Какие понятливые люди с самого утра! Вот вам за это трафаретку узорную за полцены, и разойдемся без сдачи. Желаю легкого ремонта и долгих лет жизни в свеженькой квартирке! – пожелала на прощанье торговка.
Привоз дамы покидали нагруженные и раздраженные от того, что приходилось то и дело лавировать средь грязных луж, облюбовавших выбоины рыночной площади. Как бы ни старались дворники убирать и смывать водой остатки раздавленных за день продуктов, они все равно напоминали о себе въедливым запахом гнили, витавшим повсюду. На выходе с рынка Гала решила попить, а заодно и передохнуть. Пока они с Эммой покупали квас, к бочке подошел мужчина. Одной рукой он придерживал ремни баяна, висевшего на плече, а другой вел за собой слепого молодого человека лет двадцати пяти. Одет он был в видавшую виды гимнастерку с медалью на груди и широкие холщовые брюки, висящие на нем как на вешалке. Штаны были явно на пару размеров велики, отчего еще больше подчеркивали неестественную худобу парня. Гала отошла в сторонку, чтобы не загораживать проход незрячему, но поводырь и не собирался идти дальше. Он огляделся по сторонам и, найдя место весьма удачным, обосновался рядом с квасной бочкой, предварительно поставив у ног пустую консервную банку. Прохожие с интересом поглядывали на слепого, понимающе кивали и бросали мелочь. Дождавшись сбора слушателей, баянист проиграл вступление, и молодой человек запел:
Избалованная вниманием публики солистка оперного театра уходит на заслуженный отдых. Вслед за первым ударом следует второй – кончина любимого мужа. Другая бы сдалась и скучно старела в одиночестве, но только не Цецилия Моисеевна! Она и в судьбе соседей примет горячее участие, и в своей судьбе еще допишет пару ярких глав…
Мама дорогая, что началось во французской столице после покупки золотой тиары скифского царя Сайтаферна! Париж бурлил, обсуждая новость. Толпы любопытных ринулись в Лувр, чтобы посмотреть на чудо древнегреческого искусства – шедевр, стоивший государству четверть миллиона франков. И только Фима Разумовский, скромный ювелир из Одессы, не подозревал, что его творение, за которое сам он получил всего две тысячи рублей, оценено так высоко… Не знал он и того, что мировой скандал вот-вот накроет его с головой.
Кира живет одна, в небольшом южном городе, и спокойная жизнь, в которой — регулярные звонки взрослой дочери, забота о двух котах, и главное — неспешные ежедневные одинокие прогулки, совершенно ее устраивает. Но именно плавное течение новой жизни, с ее неторопливой свободой, которая позволяет Кире пристальнее вглядываться в окружающее, замечая все больше мелких подробностей, вдруг начинает менять все вокруг, возвращая и материализуя давным-давно забытое прошлое. Вернее, один его ужасный период, страшные вещи, что случились с маленькой Кирой в ее шестнадцать лет.
Книга первая. Посвящается Александру Ставашу с моей горячей благодарностью Роман «Дискотека» это не просто повествование о девичьих влюбленностях, танцульках, отношениях с ровесниками и поколением родителей. Это попытка увидеть и рассказать о ключевом для становления человека моменте, который пришелся на интересное время: самый конец эпохи застоя, когда в глухой и слепой для осмысливания стране появилась вдруг форточка, и она была открыта. Дискотека того доперестроечного времени, когда все только начиналось, когда диджеи крутили зарубежную музыку, какую умудрялись достать, от социальной политической до развеселых ритмов диско-данса.
Книга вторая. Роман «Дискотека» это не просто повествование о девичьих влюбленностях, танцульках, отношениях с ровесниками и поколением родителей. Это попытка увидеть и рассказать о ключевом для становления человека моменте, который пришелся на интересное время: самый конец эпохи застоя, когда в глухой и слепой для осмысливания стране появилась вдруг форточка, и она была открыта. Дискотека того доперестроечного времени, когда все только начиналось, когда диджеи крутили зарубежную музыку, какую умудрялись достать, от социальной политической до развеселых ритмов диско-данса.