И повсюду тлеют пожары - [104]
Почти подступила полночь, и по Уинслоу, включив фары дальнего света, шмыгнула машина, будто спешила по важному делу, и исчезла в темноте. Соседи, наверное, считают, что я чокнутая, подумала миссис Ричардсон, — сижу на крыльце в темноте; но в кои веки ей было все равно. Злость, которую она копила весь день, перегорела, как с приходом вечера сгорает жар послеполуденного солнца, и осталась лишь одна мысль, холодная, и ясная, и пронзительная, как звезда: Иззи нет. Все, что бесило ее в Иззи еще прежде, чем та сделала первый вдох, прорастало из этого единственного страха — страха ее потерять. А теперь миссис Ричардсон ее потеряла. Тихий вой вырвался у нее из горла, режущий, как лезвие ножа.
Впервые сердце ее шло трещинами при мысли о том, что ее ребенок неведомо где в этом мире. Иззи — дитя, что причинило миссис Ричардсон столько хлопот, что так беспокоило ее, дергало ее и заставляло дергаться, чья неугомонная энергия в конце концов погнала ее прочь. Это дитя, которое миссис Ричардсон считала своей противоположностью, на самом деле в глубине нутра унаследовало, пронесло и раздуло искру, которую мать давным-давно затоптала, — пылающую убежденность в том, что разница между добром и злом кристально ясна. Миссис Ричардсон подумала — как нередко будет думать годами — про фотографию с одиноким золотым пером: это ее портрет или ее дочери? Она птица, что рвется на свободу, — или она клетка?
Полиция найдет Иззи, сказала себе миссис Ричардсон. Иззи найдут, и я смогу все исправить. Она толком не знала как, но свято верила, что исправит. А если полиция не найдет Иззи? Тогда миссис Ричардсон будет искать сама. Сколько придется — вечно, если потребуется. Возможно, минуют годы, обе они изменятся, но миссис Ричардсон была уверена, что все равно узнает своего ребенка как себя саму, сколько бы времени ни прошло. Тут сомнений нет. Месяцы, годы, весь остаток жизни она будет искать свою дочь, будет заглядывать в лицо всякой встречной молодой женщине, сколько придется, — в лицах незнакомцев ловить знакомую искру.
Благодарности
В рекламном турне после выхода «Всё, чего я не сказала» кто-то из зала спросил: «Если посчитать, вы в „Благодарностях“ сказали спасибо шестидесяти пяти разным людям — почему столько?» Я объяснила, что хотя на обложке значится только мое имя, по ходу дела мне помогали очень-очень многие и без них не было бы этой книги. Во второй заход это тем более правдиво.
Как обычно, спасибо вам, моя суперагент Джули Бэрер и все в The Book Group — я так признательна, что меня приняли в Племя Бэрер. Благодаря мастерскому наставничеству моего хладнокровного редактора Вирджинии Смит Юнс, эта книга стала лучше и богаче, а Джейн Каволина с величайшим терпением выправляла мою хронологию и курсивы. Джулиана Киян, Энн Бэдмен, Сара Хатсон, Мэттью Бойд, Скотт Мойерс, Энн Годофф, Кэтрин Корт, Патрик Нолан, Мэделин Макинтош и вся команда в Penguin Press и Penguin Books проделали фантастическую работу, выводя эту книгу в мир, — спасибо вам за то, что снова прикрывали мне спину.
Мой верный писательский клуб The Chunky Monkeys (Чип Чик, Калвин Хенник, Дженнифер Делеон, Соня Ларсон, Александрия Мардзано-Лесневич, Уитни Шэрер, Адам Стумахер, Грейс Талюсан и Бекки Тук) были этой книге первыми читателями; их чирлидерство помогло мне закончить, а наши ветки в переписке больше походили на спасательные тросы. Айлет Эмитти, Энн Стамешкин и моя компания в магистратуре изящных искусств: как водится, вы торите путь. Джес Хейберли и Дэниэлла Лазарин, посылаю вам фургон пончиков. А мои друзья, которые не писатели, помогали мне сохранить здравость рассудка и не съехать с рельсов на этом безумном аттракционе; в частности, мне самой не верится, что Кейти Кэмбл, Саманта Цзинь и Энни Сюй по сей день меня терпят.
Огромная благодарность моим читателям — и этого романа, и первого. Тем, кто писал мне письма, электронные и бумажные, передавал записки на чтениях или болтал со мной за раздачей автографов, — спасибо. Не могу описать, как я вам признательна. Огромное спасибо и моим друзьям в Twitter: каждый день вы напоминаете мне о том, до чего остроумными, веселыми и добрыми бывают люди.
И наконец, последнее и самое большое спасибо моей семье. Лили и Ивонн Инг поощряли мою привычку к писательству с первых дней; я бы не оказалась здесь без вас — и фигурально, и буквально. Мой муж Мэтт задолго до меня уверился, что писательство — моя работа, и твердил об этом мне. Спасибо тебе за все, что ты делаешь. И моему сыну, по-прежнему лучшему моему творению: это еще одна заповедь, но я стараюсь изо всех сил.
«Лидия мертва. Но они пока не знают…» Так начинается история очередной Лоры Палмер – семейная история ложных надежд и умолчания. С Лидией связывали столько надежд: она станет врачом, а не домохозяйкой, она вырвется из уютного, но душного мирка. Но когда с Лидией происходит трагедия, тонкий канат, на котором балансировала ее семья, рвется, и все, давние и не очень, секреты оказываются выпущены на волю. «Все, чего я не сказала» – история о лжи во спасение, которая не перестает быть ложью. О том, как травмированные родители невольно травмируют своих детей.
Эта книга о тех, чью профессию можно отнести к числу древнейших. Хранители огня, воды и священных рощ, дворцовые стражники, часовые и сторожа — все эти фигуры присутствуют на дороге Истории. У охранников всех времен общее одно — они всегда лишь только спутники, их место — быть рядом, их роль — хранить, оберегать и защищать нечто более существенное, значительное и ценное, чем они сами. Охранники не тут и не там… Они между двух миров — между властью и народом, рядом с властью, но только у ее дверей, а дальше путь заказан.
Тайна Пермского треугольника притягивает к себе разных людей: искателей приключений, любителей всего таинственного и непознанного и просто энтузиастов. Два москвича Семён и Алексей едут в аномальную зону, где их ожидают встречи с необычным и интересными людьми. А может быть, им суждено разгадать тайну аномалии. Содержит нецензурную брань.
Шлёпик всегда был верным псом. Когда его товарищ-человек, майор Торкильдсен, умирает, Шлёпик и фру Торкильдсен остаются одни. Шлёпик оплакивает майора, утешаясь горами вкуснятины, а фру Торкильдсен – мегалитрами «драконовой воды». Прежде они относились друг к дружке с сомнением, но теперь быстро находят общий язык. И общую тему. Таковой неожиданно оказывается экспедиция Руаля Амундсена на Южный полюс, во главе которой, разумеется, стояли вовсе не люди, а отважные собаки, люди лишь присвоили себе их победу.
Новелла, написанная Алексеем Сальниковым специально для журнала «Искусство кино». Опубликована в выпуске № 11/12 2018 г.
Саманта – студентка претенциозного Университета Уоррена. Она предпочитает свое темное воображение обществу большинства людей и презирает однокурсниц – богатых и невыносимо кукольных девушек, называющих друг друга Зайками. Все меняется, когда она получает от них приглашение на вечеринку и необъяснимым образом не может отказаться. Саманта все глубже погружается в сладкий и зловещий мир Заек, и вот уже их тайны – ее тайны. «Зайка» – завораживающий и дерзкий роман о неравенстве и одиночестве, дружбе и желании, фантастической и ужасной силе воображения, о самой природе творчества.
Три смелые девушки из разных слоев общества мечтают найти свой путь в жизни. И этот поиск приводит каждую к борьбе за женские права. Ивлин семнадцать, она мечтает об Оксфорде. Отец может оплатить ее обучение, но уже уготовил другое будущее для дочери: она должна учиться не латыни, а домашнему хозяйству и выйти замуж. Мэй пятнадцать, она поддерживает суфражисток, но не их методы борьбы. И не понимает, почему другие не принимают ее точку зрения, ведь насилие — это ужасно. А когда она встречает Нелл, то видит в ней родственную душу.